Договор на счастье (СИ) - Беккет Софья

— Тебе не понравится, — выдыхает дым, а я уже почти рычу.

— Я сам решу.

— Тём, — пытается взглядом убедить отступить от расспроса, но на меня это не действует. — Она с отцом.

— А тогда? — вопрос вырывается сам собой.

— После, — кратко отвечает Андрей. Моя ладонь снимает с перил террасы пушистый снег, что продолжает блестеть и при лунном свете. А я сминаю его в кулаке, превращая в уродливый слипшийся комок. Единственные эмоции, что я могу себе позволить.

— Ясно.

— Это не всё, — будто издеваясь, заявляет брат. — Игнат знаком с девушкой дольше. Ухаживал, но безрезультатно.

Оборачиваюсь к двери, ведущей в дом, и вспоминаю. Я же слышал его признание. В голове сразу всплыли слова.

«В моём сердце тоже поселилась некая „Ника“».

«Ника», брат? «Яблоко раздора», не меньше. Чтоб тебя, Игнат!.. Бросаю со всей силы комок вдаль, задевая ветви яблони, что растёт у беседки.

Словно прочтя мои мысли, Андрей удивляет своим откровением.

— Пока не время, Артём. Сейчас действовать нельзя. Надо ждать.

— Пока наиграется? — это я про отца.

Терзающие меня ещё пару дней назад сомнения относительно девушки растворяются. Я не только сам себе, я и брату готов доказывать, что их у меня нет.

— Ты знаешь! — брат кладёт ладонь на моё плечо и сжимает, выражая свою поддержку. Конечно, я знаю. Давно вижу окружающий мир таким, какой он есть, не питая напрасных иллюзий. — В любом случае я рад, что ты её встретил и окончательно забыл мою жену.

— Я не… — проглатываю слово «любил», заставляя себя замолчать, но отрицать, что некоторое время болел этой женщиной, не могу. — Когда догадался?

— Сразу. Ты свои глаза щенячьи видел? — с ехидной улыбкой Андрюха ждёт моей реакции, и я, молча, мотаю головой. — А я — да, в том числе в зеркале. Сам по ней с ума сошёл. И о твоей симпатии к Нике знал. Но тут уж извини! Я бы её тебе не отдал.

Если быть с собою честным, мне было немного стыдно перед братом. Все чувства к его — тогда ещё будущей — жене я держал при себе. Но ощущалось всё, словно я с ней спал втайне от него. Теперь же он будто камень снял с моей грудой клетки, позволив сделать такой желанный глоток воздуха.

— Почему молчал?

— Ты на моём пути не стоял. Она тобой не интересовалась. Какой смысл? Я тебе благодарен за это, брат. Когда встречаешь свою…

— Вооот! — тяну, перебивая речь брата, и собираюсь вернуться к игре. Андрей хватает меня за плечо, останавливая.

— Только не смей идти против отца! Я видел вас танцующими и могу точно сказать — ему видеть вас вместе не желательно. Не делай глупости, Тём.

— Ничего, что я вам помешаю? — на террасе появляется Камиль, брат моего бакинского друга, прерывая наш спор. — Там ребята спрашивают, будете ли вы доигрывать или они могут занять стол.

— Доиграем до лучшего стечения обстоятельств. Да, Тём? — только Андрей может дать один ответ, вкладывая в него для каждого свой смысл. Меня же он просит ждать.

— Зараза! Снова ты выиграл! Расскажи, как ты блефуешь? — не унимается Лёха, наш старый друг. После переезда в Саратов мы с ним видимся редко, но сегодня он приехал к нам, оставив на пару дней семью. Игнат вспомнил былое, уговорив Лёху, Серого, Кольку, Витька и Керема сыграть в покер, и предсказуемо выиграл.

— Это чистой воды моё врождённое везение, — собирая фишки, отвечает победитель.

Играют они, разумеется, не в серьёз. Получается очень иронично, если учесть, что сидят игроки за настоящим покерным столом у меня в обустроенном под игры подвале, где по соседству расположены два бильярдных стола, за одним из которых мы с Андреем продолжили игру. Игровую реликвию с соответствующей атрибутикой передал нам отец. А ему в своё время предложил выкупить за бесценок один горе-предприниматель, чью лавочку быстро прикрыли.

— Подтверждаю, в техническом плане игра была «чистой», — соглашается дилер, в роли которого выступает мой бакинский друг и партнёр Адиль.

Этот спор для нас привычен. Он возникает всегда, когда играет Игнат. Потому что выигрыш неизменно остаётся за ним. И не важно, что игра не имеет реальный банкролл. Мы от деда чертовски везучи, потому и не играем. Нет азарта. Если только немного у Игната.

— С такой удачей я бы на твоём месте ездил на турниры, а не торчал в агентстве, — рекомендует Серый. — И приезжал всегда с кушем. Классно, да?

— Ага, и не выпустили бы тебя оттуда, — потешается Андрюха, загнав очередной шар в лузу. — Если только вперёд ногами.

— Это почему? Ты же говоришь не блеф, — вступается за друга Лёха.

— А ты попробуй доказать! Никто не захочет заведомо проигрывать, — отвечает Игнат. — К тому же своё агентство я люблю.

— Что? Ни разу не проиграл? — интересуется Керем, улыбчиво прищурив глаза.

— Проигрывал. Им, — указывает в нашу с Андреем сторону. — И они мне. А ещё ведьме твоей турецкой. Ни работать с ней не возможно, ни выиграть. Она точно мухлевала. Кто вообще учил её азартным играм?

Керем пожал плечами, продолжая смеяться над братом.

Устав от игр, мы вернулись к праздничному столу. Устраивая вечеринки в большом зале, я располагал стол с закусками и выпивкой у стены, чтобы не мешал веселью и танцам. Но когда мы собирались чисто мужской компанией, как сейчас, сервировка стола напоминала семейное застолье. В основном мы знали друг друга с детства или юности, и давно не стремились что-то друг другу доказать. Мы отдыхали и наслаждались общением. И с каждым годом наша дружба и такие встречи ценились всё больше.

Из нашей компании любители попариться ушли в баню, остальные — рассказывали истории из жизни, смеялись над анекдотами, а между делом звучали тосты за новую встречу. Завтра к бане и бассейну переместится вся компания. Так сложилось, что второй день у нас всегда банно-шашлычный. Правда в летнее время веселее.

— Интересно получается, — рассуждал захмелевший Лёха. — Из присутствующих, пятнадцать — холостяки, и только пятеро женаты. Нас — счастливых — меньшинство. Это надо исправлять.

— Стас теоретически свободен, — поправляет Андрей, на миг оторвавшись от своего собеседника.

— Но на практике я занят, — Стас поднимает сотовый, показывая на нём заставку со временем. — И если через пару часов не вернусь домой, вы сможете в этом убедиться.

Комната взрывается мужским смехом, и друзья наперебой приводят в пример плюсы холостяцкой жизни.

— Мы с Андрюхой тоже не на долго, — улыбается Диман, соревнуясь с братом в еде. Сегодня наши несвободные собратья — трезвенники, кроме Лёшки, отсюда и взялся их внезапный гастрономический интерес.

— А я еле выбрался к вам. Ревнует меня моя Варвара. Я бы с ней приехал, но в дорогу с малышом ещё рано, — Лёха разворачивается корпусом к сидящему слева от него Пажнёву. — А ты, Витёк, что с нами и без жены? С этими-то всё понятно, а у вас, насколько знаю, детей пока нет. С женой надо в новогодние праздники быть! Кстати, как Алинка поживает?

Лёшка не был здесь примерно полтора года, поэтому не знал, что задал неудобный вопрос. В зале все притихли и ждали какой прозвучит ответ. Виктор внешне не смутился под направленными на него взглядами, но все знали, что это напускное.

— Не знаю… Хорошо, наверно, — берёт со стола Лёшкину налитую до краёв рюмку и одним глотком осушает. — Тебе уже хватит. Она была лишняя.

— Это как? — игнорирует Лёха последние слова и оставляет без внимания его выпад, учитывая, что Пажнёв и спиртное пересекаются крайне редко.

— А это так, что развёлся он, кретин! — не выдержав, вмешивается Игнат.

— Давно? — друг ошарашен, как и мы, когда узнали. Ведь их пылкий роман, что привёл к браку, развивался на наших глазах.

— Год назад, аккурат под Новый год, да? Кстати, ты отмечал? Упустить такую девушку, — брат явно напрашивается на неприятности.

— Какую? — злится Виктор.

— Любимую и любящую. Но на этом он не остановился, связав себя узами брака с женщиной, к которой абсолютно безразличен.

— Спасибо тебе, Игнат!