Ее вишенка - Пенелопа Блум
– Ну… – протянула я.
– Не помню, когда в последний раз я думал так усердно, чтобы по мне это было видно… А, наверное, когда мы в школе проходили квадратный трехчлен! Я все пытался представить себе картинку. Или когда мне задали вопрос: что было раньше – яйцо или курица?
Я засмеялась.
– Просто задумалась «о своем, о девичьем». Ничего особенного…
– Что, месячные? Надо отметить в календаре. Но предупреждаю – настоящего мужчину пара капель крови не остановит. У тебя же я. А я – он, настоящий мужчина!
Я сделала вид, что меня тошнит.
– Нет, не месячные. Слушай, если мне надо будет немножко пожить за городом, ты сможешь меня навещать?
– Я найду время, даже если ты решишь отправиться на космическую станцию! Или к центру Земли.
– Я серьезно…
– Я тоже. Всегда хотел знать, что будет, если плюнуть из иллюминатора космического корабля. И действует ли сила тяжести в центре Земли – наверное, там можно летать?
Я искоса взглянула на него.
– Если откроешь в космосе иллюминатор, просто умрешь, вот что будет. А в центре Земли… ну, ты бы… ты бы…
– Вот видишь, не знаешь! – Уильям сложил руки на груди, типа «я победил». – Внесем в список того, что нужно обязательно попробовать.
– Что именно? Открыть иллюминатор в космосе и погибнуть в безвоздушном пространстве или добраться до центра Земли и сгореть заживо в расплавленной магме?
– И то и другое! Хорошо, поставим в самый конец списка, раз ты такая пессимистка…
– Хейли, – произнес мужской голос позади нас.
Знакомый голос. Я тут же напряглась, но пришлось обернуться. Нэйтан, наверное, пытался нас догнать – волосы растрепались, он запыхался.
– Я прочитал объявление на двери магазина. Жаль, что вы закрываетесь.
– Нэйтан…
– У меня гениальная идея! – воскликнул Уильям.
Он обхватил меня за талию и впился в мои губы долгим страстным поцелуем. У меня перехватило дыхание. Всегда была против того, чтобы демонстрировать отношения на людях, но… пожалуй, сейчас это было уместно.
Уильям наконец отпустил меня. Нэйтан стоял со сжатыми кулаками.
– Что, хочешь подраться? – спросил Уильям. – Предупреждаю, меня нельзя ни ранить, ни убить!
– Из «Хищника», – прошептала я. – Как мило…
Вот как сильно я изменилась с тех пор, как встретила Уильяма. Не пыталась их разнять, не кричала и даже не нервничала. Я знала – Уильям сделает все возможное, чтобы избежать драки. Драться – не в его стиле! Он бы и бешеного медведя уговорил бы не нападать. А я даже рада была, что Нэйтан сюда приперся, потому что наконец-то, впервые в жизни, я знала, что ему сказать. И покончить с этим раз и навсегда.
– Нэйтан. Я много лет не могла избавиться от воспоминаний, несла ужасный багаж: жалость, разочарование, страх. Мы с тобой встречались, потом расстались, а я все думала, что же это было с моей стороны? Пустая трата времени? Предательство? И боялась начинать что-то новое. Ты гирей висел у меня на ногах… Наверное, и я для тебя – тоже гиря. Ты убедил себя, что мы должны быть вместе, ведь мы так долго встречались. Что-то вроде «в нашей книге еще не написана последняя страница».
– Она написана, – вставил Уильям. – Загляни в конец, там три слова: «Здесь был Уильям». А если читать между строк… Так и быть, помогу тебе: «Уильям занимается сексом с девушкой, от которой ты никак не отвяжешься. Каждый день. Нам обоим это нравится, и сегодня же ночью мы снова будем любить друг друга».
– Не встревай, – прошептала я Уильяму.
– Прости, – сказал он, не разжимая губ. – Я просто тебя поддержал.
Я сжала его руку:
– Сама справлюсь.
Я снова обернулась к Нэйтану:
– Пора уже признать – это вовсе не любовь. Твоя одержимость мной – просто гордость и ущемленное самолюбие. Не стоит больше зря тратить время.
Нэйтан нахмурился. Я боялась – сейчас, как обычно, начнет признаваться в любви, говорить, что я ничего не понимаю… Однако он опустил глаза и кивнул:
– Может, ты и права… Да пошло оно все!
Уильям шагнул вперед, похлопал его по плечу:
– Не переживай! Ты еще встретишь хорошую девушку.
Нэйтан дернул плечом и сбросил руку Уильяма:
– Отвали, придурок!.. Хрен с тобой. Ладно. Ненавижу свою новую работу, да и город этот ненавижу… Счастья тебе, Хейли.
– И тебе, – сказала я.
– Надеюсь, мы тебя больше не увидим. – Уильям развернул мятную конфетку и сунул ее себе в рот.
Я смотрела на него во все глаза. Понятно, откуда конфетка… Когда он успел?
– Что-то не так? – спросил он.
Я только покачала головой и усмехнулась:
– Вот уж точно придурок…
– Ага. Но признайся, ты обожаешь… ну, если не меня, то моего придурка.
– Может быть. Чуть-чуть.
Он толкнул меня плечом, усмехаясь:
– Вовсе не чуть-чуть. Гораздо больше.
– Перестань. – Я засмеялась и тоже толкнула его. Прошептала ему на ухо: – Очень милый… придурок. Больше ни в чем тебе не признаюсь!
– Возьму на заметку. Только ты тоже возьми… в ротик, хорошо?
Я шлепнула его по руке:
– Ты невыносим!
– Значит, у тебя плохой вкус… потому что ты меня любишь!
– Начинаю сомневаться в своем выборе…
Он засмеялся:
– Сомневайся в чем хочешь, но ты меня уже не бросишь!
– Разве я подписала контракт?
– Хейли, ты меня обижаешь. Я стоял перед тобой на одном колене с трусиками в руке. Мы заключили священный союз!
– Совсем забыла… Ну, ладно. Пока не постираю их – не расстанемся.
– Именно. А я же богатый, я никогда не стираю…
– На самом деле я имела в виду…
– Тсс, – прошептал он, приложив палец к моим губам. – Смирись с судьбой!
Конкурс заставил нас поволноваться. Ожидали, что приедет телеканал «Фуд Нетворк». Ходили слухи, что в организации ярмарки принимает участие один из сыновей продюсера. С каждым годом конкурс привлекал все больше кондитеров, и борьба становилась все напряженней.
Нам-то работы немного – положи тесто на противень и пусть печется, но я очень волновалась!
Пришлось побегать, чтобы найти фритюрницу. В конце концов Уильям уговорил парня со стенда с тортом-муравейником – то ли подружился с ним, то ли запугал – от Уильяма правды не добьешься.
Я попала в кадр, только когда конкурс уже подходил к концу – в последние полчаса. Все участники выставили свое печенье и ждали, когда судьи его попробуют. Уильям сидел на траве среди зрителей и каждый раз, когда я на него смотрела, показывал мне два поднятых вверх больших пальца. Больше меня переживал. И при взгляде на него мне становилось легче.
Конкурс проходил так: в первом туре судьи попробовали по маленькому кусочку
