Снова мечтай - Мона Кастен
Блейк заслуживает объяснений, это я поняла уже очень давно. Вот только до сих пор мне никогда не хватало смелости рассказать ему, почему я положила конец нашим отношениям. Он слишком злился, а я была поглощена собственными проблемами. Но теперь… теперь мысль об этом больше не внушала мне страх.
Я набрала воздуха в легкие и собрала всю свою храбрость.
– Майка – это не единственное, что я сохранила, – прошептала я.
У Блейка чуть расширились глаза. Он вдруг резко притих. Казалось, что он даже дышать перестал.
– Нет?
Я медленно покачала головой. Как будто любым неосторожным движением могла разрушить то, что сейчас зарождалось между нами.
– Я сохранила все. Каждое воспоминание. Мне не хватило духу расстаться хоть с чем-то.
У него между бровей образовалась складочка.
– Только со мной.
Я вспомнила день, когда он позвонил мне по скайпу. Связь была плохой, но я все равно понимала каждое его слово. А он – мое.
Мое сердце уже разбилось в тот момент, когда я приняла решение закончить наши отношения, но после того, как он уставился на меня с абсолютным недоверием и много раз повторил мои слова, пока полностью их не осознал, оно буквально разорвалось на куски. Он без остановки качал головой и что-то бормотал себе под нос, пока с его губ не сорвался один-единственный вопрос:
– Ты еще меня любишь?
– Блейк…
– Я задал тебе вопрос, Джуд.
Он снова и снова спрашивал одно и то же. Снова и снова. И я знала, что на это мог быть лишь один ответ, если я хотела, чтобы мои намерения принесли желаемый результат.
Сказанное мной шепотом «нет» стало самым ужасным словом, которое я когда-либо произносила.
– Мне так жаль, Блейк, – прошептала я сейчас. Голос надломился. Кажется, воспоминания о том дне выбили меня из колеи.
– Почему? – вновь спросил он, однако теперь одно это слово, похоже, имело намного более глубокое значение.
Он встретился со мной взглядом, и разгорающийся у него в глазах гнев оказался для меня как удар под дых. Глаза защипало, но я изо всех сил сдерживала слезы:
– Когда я переехала в Лос-Анджелес, то была серьезно настроена. Я не сомневалась, что мы выдержим испытание расстоянием. Но мой рабочий график становился все плотнее. Твой тоже, после того как ты поселился в Вудсхилле. Потом из-за меня ты еще устроился на ту работу, в то время как я постоянно думала о том, когда мы увидимся в следующий раз. Вскоре после нашей годовщины меня навестил Эз. У нас состоялся долгий разговор.
Мы прогуливались по пирсу, оба с замороженными йогуртами в руках. Я рассказывала ему о мероприятиях, в которых принимала участие, и показывала самые любимые местечки в городе. Брат же, в свою очередь, говорил о тренировках и об университетской жизни, а затем показал кучу фотографий на ноутбуке. В какой-то момент я спросила у него про Блейка.
– Ты мне соврал, – прошептала я.
Блейк раскрыл рот и снова закрыл. Видимо, даже не представлял, что я имею в виду.
– Ты каждый раз расписывал, как тебе здорово живется в Вудсхилле. Что университет просто потрясный и на тренировках все отлично. Эз рассказал мне всю правду.
У Блейка резко сошли все краски с лица.
– Уже в первом семестре ты отказался от множества дисциплин. Прогуливал тренировки, чтобы вместо этого взять лишнюю смену на подработке и накопить на билет в Лос-Анджелес. Практически не спал.
– Классно же Эзра тебе все преподнес, – процедил он.
Я качнула головой:
– Да я ведь сама это замечала, когда мы созванивались по скайпу. Насколько бы плохой ни была связь, круги у тебя под глазами доставали до колен.
У него заходили желваки.
– Если ты собираешься пичкать меня историями о каких-то благородных порывах, из-за которых порвала со мной, то я сейчас же встану и уйду из этого ресторана, Джуд.
У меня в голове пронеслось эхо голоса Эзры:
Сколько это может продолжаться, Блинчик? Все станет только хуже, если он когда-нибудь начнет играть профессионально. Давление будет постоянно увеличиваться. Любой в радиусе ста миль видит, как вы несчастны. Будем честны друг с другом – каждый из вас отказывается от заветной мечты ради другого. Вы не свободны и вообще не можете наслаждаться жизнью. Вместо этого вы страдаете друг по другу и грезите лишь о следующих украденных выходных, которые проведете вместе. Это полный бред, и тебе самой это известно.
В этом монологе крылось невероятно много правды. Больше, чем мне бы хотелось.
– Мы лишь наполовину жили своими мечтами, Блейк. Ты загонял себя до смерти. Я каждую ночь плакала во сне. Мы знали только, каково быть вместе, почти всю нашу жизнь. И совершенно не понимали, как обходиться друг без друга. То, что тогда происходило… Это было нездоровое поведение. Ни в твоем случае, ни в моем.
Он ответил застывшим взглядом. Потом потер обеими ладонями лицо. Вверх по его шее поднимался легкий румянец.
– Я, конечно, не знаю, что было с тобой, но мне после того звонка было так плохо, как никогда прежде. После того как ты меня бросила, я просто больше не мог спать. Не мог играть. Вообще ничего не мог.
– Это не так, – еле слышно откликнулась я.
Он опустил руки:
– Что?
– Ты стал лучше играть. Бросил работу. У тебя появилось время, чтобы сосредоточиться на себе. Ты нашел друзей, вместо того чтобы отгораживаться ото всех. Сдал все экзамены – я спрашивала у Эзры. А я… я с головой окунулась в работу. Старалась участвовать в любом подвернувшемся кастинге. Так было лучше. Для нас обоих.
На это он долго ничего не отвечал. Нам принесли еду, но мы почти не обратили внимания на официанта. Мы молча смотрели друг на друга. У меня до сих пор щипало глаза от слез, в то время как Блейк выглядел так, будто вот-вот кого-нибудь убьет – прежде всего меня.
– Я была уверена, что делаю одолжение нам обоим. Чтобы мы смогли сконцентрироваться на том, за что так долго боролись.
Какие пресные слова.
Блейк слегка качнул головой:
– Посмотри, куда нас это привело.
Он прав.
– Я не хочу, чтобы ты неправильно меня понял. Я не руководствовалась какими-то достойными мотивами, и то, как я разорвала наши отношения, было жестоко. Я… я просто не знала, что делать в такой ситуации.
– Это я заметил, – горько сказал Блейк.
Сердце подпрыгнуло к горлу, и я перевела взгляд на
