Хозяин моих желаний - Аля Алая
– Нет, – неуверенно смотрю себе под ноги, – тебе пора, Миша.
– Я так не думаю, – он сжимает пальцами мой подбородок и тащит наверх, накрывая мои губы своими. Его дыхание проникает в меня, теплыми потоками разносясь по телу и заставляя забыть о холоде, который за несколько часов на улице пронизал меня насквозь. С Мишей всегда так, стоит поддаться и все вокруг тут же перестает существовать.
Слышу, как замок моей куртки расходится, как горячие ладони начинают нетерпеливо и голодно шарить по телу и не принимаю никаких попыток его остановить. Хочу чувствовать его везде. Прошло всего несколько дней, а я истосковалась, как безумная. И Миша это видит, чувствует, пользуется.
Влажные губы касаются шеи, зубы слегка царапают кожу, дыхание из размеренного срывается на бесконтрольное и рваное. Миша тоже скучал. Пальцы беспардонно вытаскивают водолазку из джинсов и добираются до голой кожи. Спина, живот, тянут за чашку лифчика вниз.
– Снежа, поехали со мной, – долетает до моего сознания его хриплый шепот, – я же вижу, как ты хочешь, зачем тогда сопротивляться?
– Пусти, ты дал мне время подумать, – зажмуриваюсь и упираюсь ладонями в его грудь, пытаясь сбросить с себя сладкую истому, что не дает нормально соображать. Мы больше не в домике в лесу, я дома. Пора начинать думать и пользоваться мозгом, пока не поздно.
Миша отступает, тяжело дыша. На лице злость и разочарование.
– Пока, – отталкиваюсь от машины, не давая нам обоим время опомниться и быстро иду в сторону калитки, закрывая ее за собой. На ходу поправляю растрепанную одежду и запахиваю куртку. Обернуться и посмотреть на Мишу нет сил. Он стоит там как самый ценный в мире приз, манит собой, соблазняет. И всего-то нужно, согласиться на его условия.
А в его приоритетах точно нет того, что нужно мне. А что там есть, мне даже страшно открывать и смотреть.
Хлопаю входной дверью и хмуро смотрю на этих двух красавиц, что сидели только что у окна.
– Это кто? – первой начинает допрос мама.
– Не важно, просто знакомый, – я сбрасываю куртку и вешаю на крючок рядом с дверью. Валенки ставлю аккуратно рядом.
– Просто? Да что ты врешь? – она поджимает губы, – слышала я, как он о тебе спрашивал и как глаза у этого кота загорелись, тоже видела.
– Мам, – я быстро растираю заледеневшие на холоде ладони, – все в порядке.
– Ничего не в порядке, – ее голос дрогнул, – Тома, ты видела, что она творит.
– Видела, – тетка поставила на стол передо мной большую чашку с чаем.
– Да что вы обе начинаете, – я с силой отодвинула стул и присела на край.
– А то, хочешь как я? – в мамином голосе дрогнули слезы.
– Мам, господи, – я уперлась локтями в стол и уронила лоб на сложенные ладони. Сейчас опять начнем обсуждать заезженную тему. Достало!
– Что господи? Твой отец такой же был. Деньги, связи, крутился вокруг меня, не отлипал. А когда справку увидел, где было указано, что беременна – быстро все закончилось.
– Знаю, – тоскливо смотрю на мать, – подкинул тебе денег на аборт, – я уронила ладони на стол и подняла голову на обеих женщин, что окружили меня как два ястреба, – мам, теть, я не дура и контрацепция нынче шагнула далеко вперед. Пью волшебные пилюли.
– Снежа, такие как он просто так не отлипают, – мама присела рядом, – этот даже сюда приперся. Когда денег куча, ни стыда ни совести не остается у мужиков. Чай не замуж зовет, раз ты его от нас прячешь.
Права мам, как же ты права….
Она опускает глаза и переходит на шепот:
– Хочешь, я отцу твоему позвоню?
– Мам, это бред, я с этим человеком общаться не буду, – обнимаю чашку с горячим чаем, – больше двадцати пяти лет прошло.
– У него нет детей, – мама бросила на сестру взгляд, прося поддержки, – недавно развелся в последний раз.
– Нет, – я отрезала, – даже не думай. Я руку не подам человеку, который мое убийство оплатил, – кулаки сами сжимаются от злости.
– Снежа, в тебе говорит обида, – тетя Тамара присела рядом.
– А я что, права не имею? – смотрю на обеих и горло дерет от застрявшего крика, – он тебе денег дал, чтобы от меня избавиться. Глупой влюбленной дурочке. У самого бабок было куры не клюют, но только не на то, чтобы о собственном ребенке позаботиться. Ты все делала, на всем экономила. Что я не помню, как ты в две смены пахала, чтобы мы еду нормальную есть могли? Чтобы одеть меня не хуже всех? Каждую минуту свою свободную мне отдавала. И что теперь, мне может пойти и поближе с ним познакомиться? Отношения наладить как взрослым людям?
– Он твой отец, – мама стерла слезу, – у нас так уж вышло. А тебе помощь нужна. Ты в школе прозябаешь своей, вон мужики какие ездить к тебе начали. Я не хочу, чтобы случилось что.
– Не случится, мам, – усмехаюсь, – и он мне не отец, а просто донор спермы. Вот как я к нему отношусь. Не вспоминаю, не думаю, не сожалею. Он свой шанс на то, чтобы присутствовать в моей жизни упустил. Так что пусть деньгами своими подавится.
– Ты слишком молода Снежа, – Тамара примирительно подняла ладони, – подумай. Если у него действительно никого, то дочери обрадуется, позаботится. Рита даже может тебе имя его сказать и фамилию, а ты присмотришься, потом решишь.
– Нет, – я поднялась на ноги и вытащила пачку сигарет из кармана куртки, – благодаря маме, а не ему, я здесь, а не зарыта как бракованный биоматериал где-нибудь на свалке медицинских отходов. Вот мама и получит все, а он пусть в одиночестве так и подыхает.
Хлопаю дверями и выхожу на улицу, приваливаюсь плечом к косяку и вкладываю тонкую сигарету между губ. Тема отца всегда была острой и болезненной. В детстве его дико не хватало, я мечтала
