Ты не знаешь о дочери - Елена Безрукова

Папа прав, конечно. Я даже и не собирался спорить.

— Я постараюсь наладить нейтральные отношения, — сказал я ему. — Теперь, когда я узнал, что Катя — мать моего ребёнка, я не стану её цеплять.

— Вот и отлично, — посмотрел на меня папа. — Наконец мы к этому пришли, к тридцати годам, да, Ром?

Я фыркнул. Моя бы воля — да я бы её замучил придирками. Но теперь это действительно будет просто неуважительно к матери моего ребёнка.

— Кстати, оформи ей отпуск и пока найди временно замену, — попросил я отца. — Она ни в какую не уходить из больницы, вчера я её просто вынес оттуда, сегодня она села в коридоре на лавку и отказалась уходить.

— Да, понимаю. Наташа тоже на работу не поехала, рыдает сидит, — ответил он. — Распоряжусь. Ты иди, работай. Понимаю, что тебе тоже нелегко, но куда нам с тобой деваться? Мы — мужики, не можем расклеиться и всё бросить.

— Да я ничего и не говорю, — сказал я, поднимаясь со своего места. Понимал прекрасно, что мне трудно будет собраться и думать о работе, но отец снова прав — кто, если не мы? И что будет с компанией, если мы оба сейчас тоже как Наташа и Катя сядем плакать? Тем более что времени вникать во всё, чтобы позже я мог справиться без отца у меня не так уж много. — Пойду кофе выпью и за работу. Звони, если что.

— Договорились. И я за работу.

Я ушёл в свой кабинет, и просто заставил себя отключиться от событий в семье и думать о цифрах в отчётах. Не заметил, как пролетело время, и пришло время обеда.

Я кинул взгляд на часы, отметил про себя, что надо закругляться и прерваться. Нужно пообедать, а до этого проверить поела ли Катя. А то свалится точно там же возле Оли, или ветром начнёт сдувать… И так худая стала… Вот уверен на все сто процентов, что она с той лавки больничного коридора не вставала даже…

Сказано — сделано. Дела отложены до послеобеденного времени. Я выключил монитор, взял ключи от машины и телефон и направился вниз, чтобы затем поехать в больницу.

Пока ехал, крепко сжимал руль. Мысли о том, что я сейчас её снова увижу, так и били по вискам.

Если всё прошло, то почему я так волнуюсь перед встречей с ней?

Глава 31

Я нашел Катю в том же коридоре, в каком оставил её утром. Она словно приросла к лавочке. В руках мяла носовой платок.

Я сел рядом с ней. Какое-то время мы молчали.

— Ты как? — спросил я первым.

— Нормально, — ответила она, и это был очень странный ответ, учитывая ситуацию. Впрочем, мой вопрос тоже, возможно, звучал неуместно, но как ещё выказать свою поддержку я не знал.

Как бы ни была против Катя, но теперь она снова не одна. У неё была Оля, а я хочу общаться с Олей. Я буду помогать дочери, а значит, и Кате.

— Оля снова приходила в себя. На двадцать минут, — сказала она мне.

— Очень хорошо, — кивнул я. — Значит, она справляется. Она пойдёт на поправку.

— Да, доктор тоже самое сказал.

— Так оно и есть, она сильная девочка. Тебя пустили к ней?

— Да, я побыла с ней ещё немного.

— Хорошо. Ты обедала?

— Нет.

— И кофе не пила?

— Нет.

— Так и сидела тут с утра?

— Да.

— Понятно, — вздохнул я. — Пойдём.

Я потянул её за локоть с намерением отвести в буфет и накормить. Она начала упираться.

— Куда?

— Обедать.

— Я не хочу.

— Кать, пошли.

— Нет.

— Тогда я тебя силком отнесу на виду у всей больницы.

Её голубые глаза остановились на мне.

— Да-да, отнесу тебя на ручках, и буду кормить с ложечки. И не отстану, пока ты не поешь.

— Ты хочешь устроить скандал, что ли, на всю больницу? — спросила она. — Я сама разберусь, без тебя!

— Ты уже разобралась — два дня ничего не ела. Вставай, или я тебя туда понесу.

Катя молча смотрела на меня. Тогда я подошёл к ней и попытался реально сгрести её с лавочки себе на руки. За что получил по ним, но добился своего.

— Не трогай, — рыкнула она на меня. — Ладно, пошли. Но после этого обещай, что уедешь.

— Уеду, уеду, — убедил я её. — У меня обед не резиновый. Нужно обратно в офис. Мы молча доехали до первого этажа и оказались в буфете-кафе. Катя села за столик у окна и без интереса стала смотреть меню, которое помещалось в один лист в пластиковой подставке. Выбор не ахти какой, но горячее и кофе тут были.

Работница буфета подошла к нам спустя пару минут с блокнотом в руках.

— Выбрали, молодые люди?

— Да, — ответил я за обоих, видя, что Катя равнодушно поставила меню обратно на стол и, подперев подбородок рукой, стала смотреть в окно. — Нам две куриные лапши, две порции пюре с котлетой и два салата весенних. И два капучино ещё.

— Поняла вас, — отозвалась девушка, которая старательно всё записала в блокнотик. — Сейчас всё будет.

— А меня спросить, что я буду есть, не надо? — спросила Катя, когда мы снова остались вдвоем.

— Не надо, — ответил я. — Ты бы что попросила?

— Кофе.

— Ну вот. А надо поесть.

— Ладе своей указывай, Рома, — сверкнула она глазами, а я поджал губы, чтобы не наговорить сейчас лишнего.

Конечно, она права, я никто ей, чтобы указывать, но я «кто» для Оли, и на судьбу Оли мне не всё равно —