Сводный враг (СИ) - Снатёнкова Алёна

Он меня цитировать вздумал?

Запрещенный прием.

— Ой, молчи. Будто сам никогда не врал.

Демид пожимает плечами.

— Было такое. Пару раз. Не бойся, ты не упадешь. Это несложно на самом деле.

— Конечно. Легко тебе говорить, друг клюшки и шайбы.

Блин, надо было бассейн выбирать.

Там точно нет угрозы остаться со сломанным носом и без передних зубов.

— Да брось. Я хороший учитель.

Косо смотрю на него, когда понимаю, как двусмысленно прозвучали его слова. Или это я придумала? Ох, чем только думаю.

— Даже не думай отпустить меня, понял?

— А что? Не хочешь еще раз полежать рядом со мной? Представь, упадем вместе. Лед, конечно, не как твоя удобная кровать, но я и на него согласен.

— Покровский!

— Хочешь сказать, тебе не понравилось? Я до сих пор это утро в голове прокручиваю. Еще эти шорты твои…

Теперь я убиваю его взглядом.

— Понравилось, — растягиваю каждую букву. — Понравилось выставлять тебя за дверь. Давай уже свою руку и обещай, что я останусь живой и со всеми зубами.

— Все будет хорошо. Тебе понравится.

Черт. И он не обманул. Хоть мы и упали несколько раз, ведь от страха я закрыла глаза и отказывалась их открывать, но мне даже падать понравилось. Каким-то чудесным образом я всегда приземлялась на Демида.

Мне не больно, а ему… Сейчас я точно слышала, как он матерится себе под нос.

— Тебе падать не надоело? — смеюсь, сидя на его ногах. — Еще в хоккей играл. Как тебя только в команду взяли?

— Точно не за красивые глаза.

Я бы поспорила.

Я бы очень хотела поспорить.

— Еще не хочешь уйти?

— Уже думаю об этом.

— Ну нет. Мы же только начали. Мне понравилось. Останемся здесь, пока я не научусь крутиться на одной ноге. И еще подпрыгивать, и чтобы ты меня ловил. Здорово я придумала, да?

— Угу.

Но что-то радости в его голосе я не услышала.

— Так, милый, хватит ныть. Встаем и продолжаем. Мне и правда понравилось.

— Я же говорил. Ты еще признаешь, что я лучший учитель.

Блин, опять этот красноречивый взгляд.

А, ладно. Потом с этим разберусь.

Глава 24

— Ты почему в универ не пришла? — из динамика доносится голос подруги, когда я выхожу из машины рядом с домом. — Только, прошу тебя, не говори, что ты заболела.

— Нет, не заболела. Устроила себе выходной, — мечтательно отвечаю я, провожая взглядом машину Демиду. — Меня же не отчислят?

— За один-то пропуск? Я тебя умоляю. Тот же Синицын на парах появляется раз в квартал, и никто ему даже кулаком не грозит. Ну, рассказывай. Что делала? Где была? С кем была? Что делала с тем, с кем была, и где вы были? Рассказывай все.

Очередной допрос Липатовой вызывает у меня непроизвольный смех.

— Ты решила прогуляться и пешком дойти до общаги, и, чтобы не было скучно, хочешь, чтобы я тебя развлекала?

— Умная девочка. Вперед!

— Каталась на коньках.

— Ты умеешь?

Я морщусь.

Еще одна. Почему мне никто не верит-то?

— Умею! — рычу сквозь зубы. — Почти научилась. Правда, ради этого пришлось Покровского пару раз на лопатки уложить, но он сам вызвался меня учить.

— Так-с… Пока я задницу отсиживала, гадая, куда делась моя подруга, она в это время Покровского на лопатки укладывала. Мне нравится. Подробности будут или опять придется самой додумывать?

— Ты и сама прекрасно справишься.

— Да. Из тебя такая рассказчица… У меня точно получится лучше. Кстати, в следующий раз я с вами в клуб пойду. Я тоже хочу с открытым ртом смотреть, как Покровский по морде кого-то бьет, за тебя заступаясь. Что там произошло? Тот козел и правда тебя облапал?

Я изумленно таращусь на ворота.

Заходить в дом не спешу. У стен есть уши, и у мамы хороший слух.

— Чего? Откуда это пошло?

— Сначала Машка рассказала, а в столовой я уже все подробности узнала.

— Никто меня не лапал. Бред какой-то. Я этого парня первый раз увидела, когда Демид его схватил.

— Вот брехуны. Я рада, конечно, что никто тебя не трогал, но весь универ на ушах стоит. А еще пост этот… Ко мне старшак один подходил, хотел извиниться перед тобой.

— Извиниться?

В голову тут же приходит воспоминание вчерашнего вечера, где Демид говорит что-то о новом посте в соц. сетях. Я забыла посмотреть.

— Ты пост не читала, что ли?

Мой желудок сжался.

— Нет еще.

— Я тебе скрин скидывала. Ну ты даешь, — обиженно фырчит Маринка. — Короче, посыл такой: если к тебе кто-то приблизится или подышит в твою сторону, будет иметь дело с Демидом. Я сначала подумала, что Горская совсем с ума сошла такое писать. Ну, она же дура и всех терпеть не может. А тут… Машка потом объяснила все. Покровский сам писал. Блин, без ошибок. Я проверила. Еще один плюс ему.

— Ты серьезно?

— Такими вещами не шутят, подруга. Вообще, молодец пацан. Сам накосячил, сам разобрался. Уважаю таких. Мне бы такого.

Сомневаюсь, что я сейчас способна адекватно переваривать информацию, поэтому сменить тему — идеальный вариант.

— Правда? А что с твоим новым знакомым? Сходили в боулинг?

— У меня все как обычно, — тяжело вздыхает Маринка, и я уже понимаю, к чему она клонит. — В боулинг мы сходили, до общежития он меня отвез, даже поцеловались, а сегодня он уже не звони… Ой, он звонит! Котова, он на второй линии.

— Так, отвечай, — смеюсь, представляя, как выглядит подруга, смотря на экран телефона. Как креветка. Такие же огромные глаза. — Сбрасывай.

Не дожидаясь, сама отключаюсь.

Если к тебе кто-то приблизится или подышит в твою сторону, будет иметь дело с Демидом.

Ого.

Впечатляет.

Универ на ушах стоит.

А вот это уже плохо.

Я действительно не хочу, чтобы все говорили обо мне. Но… Если честно, сейчас даже рада, что никто больше не подумает сказать мне какую-нибудь гадость. Наверное, смельчаки найдутся, но они в меньшинстве. Мало кто захочет получить по башке от Покровского. А кто захочет… Ну, они заслуживают этого.

Открыв дверь, захожу в дом.

Тихо, будто я здесь одна.

Может, не стоило говорить Демиду, что нам лучше не возвращаться в одно время? Считай, я вынудила парня покататься, когда он мог спокойно зайти к себе же домой.

Надо его вернуть.

Поднимаясь на второй этаж, пишу Демиду сообщение, и в тот момент, когда собираюсь нажать на кнопку «отправить», телефон исчезает из моих рук.

Поднимаю голову и вижу прямо перед собой Покровского. Старшего.

— Вы меня испугали. Верните телефон.

На меня не смотрит.

Прищурившись, читает сообщение.

— Я передумала. Возвращайся ко мне. — Его голосом можно дрова рубить. Холодный и до мурашек. В эту же секунду на мой смартфон приходит сообщение, от которого у отца Демида напрягается челюсть. — Если ты в тех самых шортах, то я буду через двадцать минут.

Черт. Почему у меня такое чувство, будто я доживаю свои последние минуты?

— Верните телефон, — тихо, но твердо говорю я.

— Верну, но не сейчас. Хочу посмотреть, насколько низко упал мой сын.

— О чем вы? Это все шутки. Обычные шутки.

— Неужели? Мне кажется, все серьезно. Я все гадал, почему ты притихла. Сидела в своей комнате, не высовывалась, мать слушалась. И пока я гадал, ты у меня под боком решила запудрить мозги моему идиоту сыну.

— Я не пудрю ему мозги.

Хочу обойти мужчину и закрыться в своей комнате, но стоит мне только подняться на одну ступеньку, как он сдвигается, загораживая проход.

Он думает, что этим испугал меня.

Я докажу ему обратное.

Поднимаю голову, выдерживая его взгляд.

— Что? Опять угрожать будете?

Удивился.

— Ангелина, я ведь предупреждал тебя. Говорил, чтобы ты не смела делать что-то за моей спиной.

Вижу, как темнеют его глаза.

— Я ничего не делала.

— Ты это так называешь? Сверкать задницей перед Демидом — ничего не делала? Так? Я не для этого позволил тебе жить в моем доме. Я не для этого вышиб сына из команды. Я не для этого собрал вас всех здесь.