Элис Петерсон - Все ради любви
– Что ж, остается только Уорд.
– Который женат, так что это тем более не вариант. Во всяком случае, даже если бы он не был женат, он все равно не мой тип. Он слишком…
Я думаю об Уорде. Он может быть забавным, рассудительным, даже добрым – он ведь пожелал мне удачно познакомиться с новой девушкой Дэна. И в то же время способен и прикрикнуть, если не в настроении.
– Непредсказуемый, – говорю я.
– О, но это ведь здорово.
– По сравнению с Джереми…
– Их нельзя сравнивать.
– Знаю. Я только хотела сказать, что Джереми прямолинеен. А у Уорда слишком много всего происходит в голове такого, о чем он не говорит.
– Знаешь что, Джен? Сомневаюсь. Люди всегда пытаются приписать молчунам какие-то необычные качества. Говорят «Он такой загадочный!» или «Он такой артистичный!», а на самом-то деле человек просто скучен до невозможности.
– Это про таких, как я, обычно ничего подобного не думают, – продолжает Лиззи. – Думаю, ты права. Что ты в нем видишь, то и есть. Я слишком веселая, чтобы казаться загадочной.
– Уорд не скучный.
– Так что, как ты думаешь, происходит в его загадочной голове?
– Не знаю. Что-то там, наверное, не так. Может быть… – я сжимаю руку Лиззи в своей ладони, – ему просто нужна хорошая уборка в доме.
– О да! И тогда он почувствует себя свободным, посмотрит на все с другой стороны и будет вести себя на работе куда приветливее.
– Предложу этот вариант завтра на совещании.
– Предложи. Намекни, что я ему скидку по дружбе сделаю.
– Кажется, у меня ячмень, – говорит Грэм, и его лицо оказывается в опасной близости от моего. Я заглядываю ему в глаз.
– Ничего, – говорю я.
Люси фыркает:
– Потому что ничего и нет.
Мы сидим в зале для совещаний. Входит Уорд и садится за стол. Как сообщила Надин, он сегодня в офисе с семи утра. В последнее время Уорд очень поздно возвращается домой, а стол его завален коробками из-под китайской еды.
Посреди совещания Уорд вдруг решает поинтересоваться новыми домами, инструкции по поводу которых он недавно нам давал.
– Что с «Клэйхерст»?
– В теории мы должны обменять его в следующий понедельник, – отвечает Грэм.
– Продолжай в том же духе, Грэм. А что насчет фермы?
– Хозяйка поблагодарила нас за цветы, – сообщаю я. – Говорит, ее муж пытался взять кредит.
Грэм смеется. Потом вытягивает сам себе пальцы, один за другим, и раздается отчетливый хруст.
– Артрит.
На его лице появляется страдальческая гримаса.
– И как ты жив-то еще, Грэм? – говорит Уорд. – А миссис Робертс?
– Объявление уже напечатано в «Кантри лайф», – отвечаю я. – Просмотров много. Кое-кто собирается приехать еще раз.
– Когда? Сегодня, завтра, в следующем году? – спрашивает Уорд.
– Во второй половине дня, – уточняю я.
– Хорошо. Если кто-нибудь что-нибудь предложит, давайте разберемся с этим домом побыстрее, потому что, если дела будут идти так же плохо, скоро наш офис в Мэйфейре придется закрыть. Пока насчет дома в Ситтингборн-Парк новостей нет. В этой сделке участвовал и Спенсер.
– Хозяйка решила переждать, – говорит Люси.
Уорд что-то черкает в свой блокнот.
– Прекрасный дом, времен королевы Анны.
– Я знаю, – говорю я. – Я…
– Не хватало нам здесь только «Эндерсонс», – прерывает меня Уорд. – И он уж точно не должен достаться «Б и Г». За этот дом будет кровавая бойня: идеальная конструкция, красивое озеро рядом, пятьдесят акров земли – я бы сам хотел в таком жить.
– Согласна. У нее там прекрасная лужайка… – начинаю было я.
– Дом должен быть наш, понятно? – снова прерывает меня Уорд. – Как там мистер Кэллахан и его «Тоуд-Холл»? Который почти на шоссе.
– Вы будете удивлены, но! – восклицает Люси. – Я нашла потенциального покупателя.
– Ушам своим не верю, – Грэм наваливается на стол. – Ты не валяла дурака!
– Отвали, Грэм.
Уорд еле заметно улыбается. Экономно, словно дразня нас всех.
Люси продолжает:
– Шоссе для него – не помеха. Он обожает грузовики.
Уорд сразу переходит к делу:
– Он предложит цену?
Люси скрещивает пальцы:
– Сегодня должен ответить.
– Как ты его нашла?
Люси внешне так сильно рада, как будто все утро хотела услышать от Уорда этот вопрос.
– Скажем так, я поразмышляла, кто мог бы хотеть жить рядом с автострадой, а потом вступила в самый элитный клуб директоров компаний по грузоперевозкам.
– Ты гений, – говорит Уорд, к большому удовольствию Люси.
Входит Надин.
– Люси, звонит твой клиент по поводу грузовиков.
– Разговаривай с ним наедине, – инструктирует Уорд.
Через несколько минут Люси возвращается.
Мы ждем. С большим даже нетерпением, чем известия о ее свадьбе.
– Есть предложение!
Я вскакиваю и начинаю хлопать в ладоши. Грэм лезет обниматься. Надин танцует вокруг стола.
– Сколько? – спрашивает Уорд, сохраняя невозмутимый вид.
– Меньше первоначальной стоимости.
– Мистер Кэллахан еще сам приплатить должен, – говорит Грэм.
– Сколько? – повторяет Уорд.
– Меньше на тысячу фунтов.
Уорд кивает.
– Если у мистера Кэллахана осталось хоть чуть-чуть мозгов, он согласится не раздумывая. Позвоните ему, пора уже решать что-то с этим домом.
Он завершает совещание.
– Вот что я имею в виду под командной игрой. Молодец, Люси. Лишний раз доказываешь, что нет таких домов, которые нельзя было бы продать, и что в каждом из нас есть немного от директора компании по грузоперевозкам!
Несмотря на хорошие новости, до самого конца рабочего дня я все еще думаю о том, что Уорд прервал меня. Я знаю, что это не должно меня волновать, ведь это бизнес, и он всех прерывает, но уж если я жертвую ради этих чертовых совещаний возможностью отвести дочь в школу, мог бы и дать мне договорить до конца. Расстроившись, я залезаю в Интернет, чтобы посмотреть на сайте дома с лучшими садами в стране, в том числе Ситтингборн-Парк в Дербишире. Сад может посмотреть любой желающий. Владелице, миссис Харман, под семьдесят, и она очень любит выращивать орхидеи и прочие дикие цветы. За год до бабушкиной смерти мы с Айлой свозили ее в этот сад. Я с ностальгией вспоминаю тот чудный день.
– Посмотри, бабушка! – говорила Айла, словно загипнотизированная. – Тут как будто маленькие пчелки на розовых лепестках.
Она стояла среди множества ярких орхидей и всяких других цветов.
– Эти орхидеи называются «пчелиными», – сказала бабушка. – Ну разве они не прекрасны? И история у них прекрасная.
Для бабушки каждый цветок скрывает свою особую историю, и она показывает, что у всех цветов собственная жизнь.
– Это очень хитрые цветы, Айла. Хочешь узнать почему? Надеюсь, она для этого не слишком мала, – прошептала бабуля, заранее извиняясь.
