Вера и Марина Воробей - Заблудшая душа
– Ну вот еще! – обиженно фыркнула Катя. – Не хватало еще, чтобы гости ведра на помойку таскали!
– Да ерунда, – вскочила Вероника и кинулась к раковине. В следующую секунду она уже держала в руках белое пластмассовое ведро. – Куда идти?
– Никуда! – Каркуша попыталась вырвать у Вероники ведро, но девушка с неожиданной силой дернула ручку:
– Я вынесу. Должна же я хоть чем-то отблагодарить тебя за ужин.
– Глупости! – замахала на нее руками Катя. – Тогда вместе пойдем, – сказала она, но, посмотрев на часы, вдруг сокрушенно воскликнула: – Ни фига себе! Мне же еще реферат по истории писать нужно… Как же я забыла? Придется из Нета скачивать, – горестно вздохнула она.
– Вот и занимайся своими делами, – улыбнулась Вероника. – А я прогуляюсь.
– Ну ладно, – сдалась наконец Каркуша. – Короче, выйдешь из подъезда и направо, пройдешь один квартал, снова свернешь направо и там во дворе увидишь баки такие здоровые… Это и будет ближайшая помойка. Только ты ведро-то оставь, не бойся, это прочные пакеты.
Вероника послушно вытащила из ведра черный пакет, узлом связала его края. Целая стайка мелких мушек взвилась над ведром.
– Блин, ну, Артем! – взялась за прежнее Катя, сокрушенно покачивая головой. – Прямо мухоедство настоящее развел, это ж надо!
– Мухоедство? – От удивления Вероника даже пакет из рук выронила. К счастью, тот не порвался, падая. – Это же из «Бесов» Достоевского!
– Ну да… – подтвердила Катя и процитировала: – «Жил на свете таракан, таракан от детства, и попал он вдруг в стакан…»
– «…полный мухоедства!» – радостно закончила фразу Вероника. – А потом капитан Лебядкин объясняет, что мухоедство, это когда летом вонь, мухи, и все такое… Здорово! – Вероника с каким-то даже восхищением смотрела на Каркушу. – Значит, ты тоже любишь Достоевского?
– Не все, – после небольшой паузы отозвалась Катя. С каждой секундой Вероника казалась ей все загадочней. – Но «Бесы» три раза перечитывала…
Девушки помолчали немного, удивленно глядя друг на друга, а потом Вероника нерешительно попросила:
– Кать, а ты не могла бы сказать свой адрес? Так, на всякий случай, а то я страдаю этим, как его… топографическим кретинизмом, еще заблужусь…
Каркуша с сомнением покосилась на Веронику, но адрес все-таки назвала, хотя и заметила, что заблудиться тут мудрено.
– Я дверь закрывать не буду! – перегнувшись через перила, крикнула она вслед легко сбегавшей по лестнице Веронике.
4
«Неужели и впрямь заблудилась? – с тревогой подумала Каркуша, взглянув на часы. – Полчаса уже прошло…»
За это время Катя успела найти в Интернете реферат на нужную тему, вымыть посуду, которая так и осталась в раковине, и даже заварить свежий чай.
Беспокойство нарастало с каждой секундой. Больше всего Каркуша боялась, что Вероника и вовсе не вернется. Ведь где-то же она ночевала раньше. Многое в поведении и в словах Вероники казалось Каркуше странным и необъяснимым. Одно было ясно наверняка – Вероника не обычная нищенка, за которую Катя приняла ее сначала. Конечно, за всем этим скрывалась какая-то тайна. Мама с таким необычным именем, которую все называют Пашей и которая, кроме работы, если верить Веронике, ничем не интересуется… Большая черная собака с неожиданной кличкой Снежок… Вероника его очень любит, это чувствуется. Когда она говорила о своем Снежке, то аж светилась вся изнутри. И потом, если Снежок остался с Пашей, значит, у Вероники все-таки есть дом! Конечно, есть. Только она почему-то не хочет там жить. А где этот дом? В Москве или в каком-нибудь другом городе? И что заставило Веронику покинуть любимого пса, маму и отправиться в метро за подаянием? Судя по одежде и по тому, с каким аппетитом Вероника ела, хоть и пыталась всячески скрыть, что она голодная, девушка бродяжничает уже не день и не два. А ее одежда хоть и поношенная изрядно, но, когда Вероника стояла у дверей с мусорным пакетом в руках, Каркуша успела разглядеть, что она вовсе не выглядит дешевой: коротенькая дубленочка на пуговицах с длинными плетеными кожаными петлями, очень даже симпатичная вещь, и сразу видно, что покупалась не на вещевом рынке. Да и черные ботинки на толстой ребристой подошве с металлическими пряжками по бокам… Похожие Каркуша видела как-то раз, когда от нечего делать заглянула в фирменный магазин «Доктор Мартинс». Нет, Катя сама, конечно, вряд ли стала бы носить такие. Во-первых, они ужасно тяжелые, а во-вторых, просто, как говорится, не ее стиль… Но то, что обувь эта, как и куртка Вероники, сделана добротно и явно куплена в дорогом магазине, не оставляло никаких сомнений. Уж в чем-чем, а в шмотках Каркуша разбиралась неплохо, хотя и никогда не питала к ним особой слабости. И потом, этот разговор про Достоевского… Когда Катя, в сердцах ругая Артема, произнесла это словечко «мухоедство», она никак не ожидала, что Веронике оно окажется знакомым. А та не только знала, из какого романа Каркуша его подцепила, но даже подхватила и проговорила вместе с Катей кусочек этой так называемой басни, сочиненной капитаном Лебядкиным. Да уж! Такое и представить себе трудно, чтобы нищенка из метро шпарила направо и налево цитатами из Достоевского…
«А вдруг на вокзал сбежала? Или куда-нибудь еще? – снова подумала Катя и, почувствовав, как ёкнуло сердце, вскочила со стула. – Или все-таки заблудилась? А что, если на нее, не дай бог, напали? На дворе-то уже почти ночь! А мало ли по району отморозков всяких шатается! И как я могла отпустить ее одну?!»
Прождав еще минут пять, Каркуша накинула на плечи куртку, влезла в полусапожки и, щелкнув выключателем, выскользнула на лестничную площадку.
Очутившись на улице, Каркуша с тревогой огляделась по сторонам. Двор был освещен парой фонарей. В их тусклых, неверных лучах девушка разглядела силуэт. Кто-то, сгорбившись, сидел на бортике песочницы в глубине двора, на детской площадке. Что-то подсказывало Каркуше, что это Вероника. Но что она там делает в то время, как Катя ждет ее дома, места себе от волнения не находя?
– Вероника! – тихонько позвала Каркуша. И, услышав, как робко дрожит в темноте ее собственный голос, повторила уверенней и громче: – Вероника!
Силуэт дрогнул, затем как бы нехотя отлепился от песочницы и, выпрямившись в полный рост, замер. Теперь Каркуша уже не сомневалась: это была Вероника. Катя шагнула навстречу своей новой знакомой и, когда их разделяло всего несколько шагов, обратила внимание на объемный предмет, болтавшийся где-то внизу.
«Не выбросила, что ли, мусор?» – подумала было Каркуша, но тут же поняла, что ошиблась. То, что болталось у самых ног Вероники, нисколько не напоминало даже мусорный пакет. Это нечто имело неправильную и довольно странную форму. Приглядевшись, Каркуша различила большую голову, круглые уши и лапы, торчавшие в разные стороны.
