Разведенка с прицепом (СИ) - Дина Ареева
На видео хорошо видно как Яся держит Жанку за плечи, та взмахивает руками и летит вниз. Зная Ясмину, уверен, она наоборот хотела ее поймать, удержать. Но даже мои адвокаты сказали, что запись можно интерпретировать так, как будет угодно суду.
Отец Жанны, мой бизнес-партнер Игорь Осадчий, был решительно настроен посадить Ясмину в тюрьму. Я пошел на сделку. Дал согласие жениться на Жанне в обмен на видео.
В глубине души я надеялся, что это ненадолго. Все как-то утрясется, я смогу разобраться с Жанной, вернуть Ясмину. Но реальность оказалась намного жестче, чем можно было представить.
Ясмину увез Эмир Дениз. Как я ни пытался потом узнать, где Яся, безрезультатно. Даже ее мама не знала, где дочь. Нас развели быстро, видеофайлы я получил и уничтожил. И женился на Жанне.
Я потом еще искал Ясю, год или два. Но она исчезла, испарилась, будто и не было ее в моей жизни. А для меня все изменилось. Я больше не могу жить как раньше, тасовать женщин как карты в колоде — сегодня одна, завтра другая, потом третья, а потом снова первые две. Меня так больше не вставляет.
Все чаще я думаю, что не надо было строить из себя благородного. Надо было легализовать свой фиктивный брак, сделать его настоящим. Продать бизнес Осадчему, выкупить у него видеофайлы, все отдать, но оставить себе Ясю.
Потом пойти к отцу, сесть на фуру и зарабатывать дальнобойщиком. Уверен, долго бы я так не поездил, отец нашел бы мне более толковое применение. Так, пару рейсов сделал для порядка.
Ничего, скатался б. Взял бы Ясю с собой в поездку. Я бы на край света сейчас поехал, если бы знал, что она там.
Но Ясмины нет, а у меня есть жена. Жанна больше не сможет иметь детей, и я считаю себя перед ней виноватым. Мне не стоило начинать с ней отношения, у меня и без нее хватало баб. И не все ли равно, кто жена, если это не Ясмина?
Меня устраивает, что у нас не будет детей. Мне не нужно, зачем заводить детей, если семья состоит из двух чужих друг другу людей?
Жанна часто плачет, говорит, что она со мной несчастна. Что я слишком холодный и равнодушный, что я ее не люблю. Мне все равно, она знала, что так будет.
Я больше не способен ничего чувствовать, внутри меня ничего нет, осталась одна оболочка. Все выгорело к гребеням. И тем более, я не способен любить.
Потому что я знаю, как это. Когда екает…
Ясмина
— Госпожа Дамла! — Лале подбегает к моей начальнице и обнимает ее за колени.
— Мой прекрасный цветочек! — Дамла обнимает мою девочку, тормошит ее, сует в карман горсть конфет, которые покупает специально для Лале.
Моя дочка здесь для всех цветочек, как и я. Имя Лале означает «тюльпан» так же как мое «жасмин». Еще дочке очень нравится, когда ее называют принцессой. Я, к счастью, для принцессы уже слишком взрослая.
Тепло здороваюсь, Дамла приветливо кивает в ответ:
— Здравствуй, Ясемин.
Я обожаю свою руководительницу, но конечно позволить себе такие вольности как Лале не могу. Хотя иногда искренне хочется обнять Дамлу, особенно когда я вижу ее работы.
Она очень талантливая и при этом требовательная, не только к коллективу, а в первую очередь к себе. Мне очень повезло, что после учебы я попала именно к ней.
Я помню как пришла с портфолио, куда отобрала свои лучшие эскизы. И хоть фабрика принадлежала приятелю Эмира Каану, он так и сказал, что все зависит только от меня.
— Дамла Айдын это бриллиант, который я берегу и с которого сдуваю пылинки. Если ты ей не подойдешь, прости, я ничего не смогу сделать.
Мои работы понравились госпоже Айдын, и я чуть не умерла от счастья, когда услышала:
— Сыровато, конечно, есть над чем работать. Но мне нравится твой стиль. Он легкий и воздушный. Надеюсь, мы сработаемся.
Каану она сказала о моих работах: «В них есть душа».
Каан рассказал Денизу, а тот мне. Не только женщины любят посплетничать. Но я летала на крыльях после таких слов и была очень благодарна им обоим — я в самом деле вкладываю в каждый эскиз частичку души. И то, что это оценили по достоинству, для меня оказалось просто бесценно.
Дамир ни разу даже не глянул на мои работы, хотя я однажды набралась смелости и попросила. Хотела, чтобы он оценил как специалист. А в душе надеялась, что он предложит показать их своим дизайнерам, чтобы услышать мнение профессионалов.
— Котенок, давай потом, я так устал, — услышала в ответ на свою просьбу. Больше я не просила, а Дамир забыл об эскизах как только я унесла папку.
Эмир же сам захотел посмотреть. Долго перебирал, разглядывал каждый рисунок.
— Неплохо, дочка, но тебе явно не хватает знаний. Талант бесспорно есть, но воплощать свои задумки на бумаге это уже техника, а она у тебя хромает.
— Значит, я не поступлю в университет? — спросила я упавшим голосом.
— А разве туда приходят не за знаниями? — в свою очередь удивился Эмир. — Насколько я знаю, в вузах как раз и обучают разным техникам. Потому что талант он или есть, или нет. Третьего не дано.
Я до сих пор помню эти слова и всегда буду помнить.
— Ясемин, ты уже пила кофе? — Лале наконец-то отпускает Дамлу, и та многозначительно кивает на лаунж-зону. Есть о чем поговорить, вот что это означает.
— С удовольствием выпью еще, — отвечаю, и начальница поворачивается к Лале.
— Мой цветочек, ты поработаешь госпожой Айдын, пока мы с твоей мамой поболтаем за чашечкой кофе? — заговорщицки шепчет она.
Моя девочка делается очень серьезной, кивает и с преувеличенной важностью забирается в кресло за огромным столом Дамлы. Он завален образцами тканей, и Лале на полдня хватит чем заняться. Она обожает листать каталоги.
— Хаят, присмотри за ребенком, — просит Дамла вполголоса, чтобы не слышала Лале. Ну как же, она у нас теперь главный дизайнер, а кто же присматривает за главными дизайнерами!
— Что-то случилось? — спрашиваю начальницу, как только мы пересекаем границы лаунж-зоны.
— Нас продали, — озабоченно говорит Дамла, пока я нажимаю кнопку кофемашины.
— Уже? — неверяще развожу руками. — Так быстро?
— Угу, — угрюмо хмыкает она, — я тоже не думала. Каан сказал.
— Почему он не попросил помощи у господина Дениза? Они друзья, разве Эмир не помог бы?
— Кто знает, Ясемин, кто знает, — Дамла
