Три дня я буду с тобой - Диана Лазари
Но почему-то на сердце неспокойно. Образ Маши на залитой солнцем поляне никак не идет из головы. Этот образ настоящей, живой девушки, так не похожей на всех моих прежних пассий…
Что со мной творится? Я не могу, не должен увлекаться ей. Это все игра, просто притворство. Мираж.
Ведь так?..
6
Мы входим в просторную столовую, залитую солнечным светом. Елена Сергеевна уже ждет нас там, сидя во главе стола и сияя улыбкой. При виде нас она привстает и машет рукой:
— Маша, Максим, доброе утро! Как спалось на новом месте?
Я смущенно улыбаюсь, чувствуя, как рука Максима слегка сжимает мою ладонь. Вот он, момент истины! Сейчас начнется наш спектакль.
— Доброе утро! Спасибо, все было чудесно. У вас очень красивый дом.
— Ох, перестань, — отмахивается Елена Сергеевна. — Можно подумать, ты впервые здесь. Небось, частенько гостишь у нас с Максимом?
Мы с Максимом переглядываемся. Вот так сразу, с места в карьер! Что ответить?
— Эм… Не так часто, как хотелось бы, — осторожно отвечаю я. — У Максима много работы, сами понимаете…
Максим спешит мне на выручку:
— Да, мам, ты же знаешь — дела, бизнес. Но мы стараемся выбираться при любой возможности. Да, милая?
Он смотрит на меня с такой нежностью, что я на миг сама верю в реальность наших отношений. Тепло разливается внутри. Вот бы и правда…
— Конечно, дорогой, — я улыбаюсь ему в ответ. — Нам так хорошо вдвоем.
Елена Сергеевна умиленно смотрит на нас, но мне чудится в ее взгляде какой-то странный блеск. Словно она видит нас насквозь. Неужели догадывается?..
Мы усаживаемся за стол, и начинается неспешная беседа. Максим ловко переводит тему на бизнес, и какое-то время они с мамой увлеченно обсуждают дела компании. Я благоразумно помалкиваю, пока Елена Сергеевна вдруг не обращается ко мне:
— А ты, Маша, чем занимаешься? Максим говорил, ты учишься?
Я чуть не давлюсь круассаном. Когда это он ей говорил?! Мы же толком не обсуждали мою легенду!
— Д-да, учусь на журналиста, — кое-как выдавливаю я, прокашлявшись.
— Ох, как интересно! — оживляется Елена Сергеевна. — И как вы познакомились с Максимом? Наверное, брала у него интервью?
Мы снова переглядываемся. Вот ведь хитрая лиса! Загоняет в ловушку прямо-таки. Как бы не проколоться…
— Можно и так сказать, — уклончиво отвечает Максим. — Мы столкнулись на одном мероприятии, разговорились…
— И ты сразу понял, что она — твоя судьба? — подхватывает Елена Сергеевна, поигрывая бровями. — Не зря говорят, любовь с первого взгляда!
Я вспыхиваю, не зная, куда деть глаза. Ну вот, теперь еще и про любовь заговорили! А мы ведь даже легенду до конца не продумали!
Максим, кажется, тоже в замешательстве, но виду старается не подавать.
— Ну, можно сказать и так. Маша сразу меня очаровала. Такая умная, красивая…
Он смотрит на меня с нежностью, и у меня екает сердце. Черт, а ведь почти верю! Вот бы все это было по-настоящему…
— А ты, Маша? — не унимается Елена Сергеевна. — Тоже влюбилась с первого взгляда? Не побоялась связаться с таким ветреным мужчиной?
Вот это поворот! И что она имеет в виду? Намекает, что у Максима много женщин было? Так, надо срочно выкручиваться.
— Что вы, Максим совсем не ветреный! — горячо возражаю я. — Он очень надежный и верный. И да… Я тоже сразу поняла, что он — тот самый, единственный…
Я краснею от собственных слов. Фух, кажется, вроде бы вывернулась. Елена Сергеевна довольно кивает и откидывается на спинку стула.
— Что ж, я очень за вас рада, дети мои. Сразу видно — любовь настоящая, крепкая. Дай Бог вам счастья!
Мы с Максимом синхронно выдыхаем и благодарно улыбаемся. Кажется, допрос окончен, и мы его выдержали.
Дальше завтрак проходит более-менее спокойно. Елена Сергеевна рассказывает забавные истории из детства Максима, и я искренне смеюсь, пытаясь представить его маленьким озорным мальчишкой. Сам он тоже выглядит довольно расслабленным, лишь изредка бросая на меня странные, задумчивые взгляды. Интересно, о чем он думает?..
Когда с завтраком покончено и мы встаем из-за стола, Елена Сергеевна вдруг хлопает себя по лбу:
— Ох, чуть не забыла! Маша, дорогая, тут для тебя письмо пришло. Странно, обычно к нам на дом почту не приносят…
Я удивленно замираю. Письмо? Мне? Но кто мог знать, что я здесь?
— Ничего себе! И от кого же?
— Не знаю, — Елена Сергеевна лукаво улыбается. — Может, от тайного воздыхателя? Лучше сама посмотри.
Она протягивает мне конверт. Я недоуменно вертя его в руках. Ни адреса отправителя, ни моего имени — только две буквы: "М.С.". Это еще что за шифровка?
Максим заглядывает мне через плечо, тоже заинтригованный.
— Может, от твоих родителей? Вдруг они узнали, где ты, и решили поздравить с помолвкой?
У меня холодеет внутри. Родители? Узнали? Нет, быть такого не может! Они думают, что я в универе сейчас!
Дрожащими руками я разрываю конверт и достаю сложенный листок. Разворачиваю — и чувствую, как земля уходит из-под ног.
На листе всего одна фраза, написанная жирным черным маркером:
"Я знаю, кто ты на самом деле. Притворщица".
Письмо выскальзывает из моих ослабевших пальцев и падает на пол. В ушах стоит звон, перед глазами все плывет.
Кто-то знает правду. Кто-то раскрыл наш обман.
Вот только кто?..
7
— Маша? Маша, что случилось? — взволнованный голос Максима доносится будто издалека, сквозь шум крови в ушах.
Я стою, не шелохнувшись, пытаясь осознать смысл прочитанного. "Я знаю, кто ты на самом деле. Притворщица". От этих слов веет какой-то зловещей угрозой. Неужели кто-то и правда раскусил наш план? Но кто? И главное — зачем ему меня разоблачать?
— Маша! — Максим встряхивает меня за плечи, заставляя отмереть. — Да что с тобой? Что там написано?
Дрожащей рукой я протягиваю ему злополучное письмо. Максим быстро пробегает глазами по строчкам, и его брови сходятся на переносице.
— Что за чертовщина? Притворщица? Это еще что значит?
Елена Сергеевна тоже выглядит озадаченной. Она переводит вопросительный взгляд с меня на сына и обратно.
— Дети, в чем дело? Маша, почему тебя кто-то назвал притворщицей?
У меня пересыхает в горле. Что теперь сказать? Признаться во всем? Но я же обещала Максиму хранить нашу тайну! Да и самой мне совсем не хочется расставаться с этой сказкой…
Лихорадочно ищу в голове правдоподобное объяснение. Наконец, выдавливаю из себя натянутую улыбку:
— Н-наверное, это чья-то глупая шутка. Может, кто-то
