Валентина Седлова - Стервами не рождаются
Звонил Валера. Он виноватым голосом еще раз попросил прощения за то, что вчера надрался «до зеленых крокодилов». Еще сказал, что вряд ли сможет сегодня навестить свою «очаровательную невесту», поскольку, видимо, отравился и лежит на диване, съев упаковку активированного угля и приходя в себя. Марина сказала, что сама вчера хватила лишнего и сейчас находится в том же состоянии, что и он. Поскорее закончив разговор, она вернулась к остывающему чаю. Так, а все-таки что-то решать придется. Главное, чтобы он ничего не узнал. А если даже кто-то ему и расскажет, что Павел унес ее на руках в комнату, то надо сказать, что музыка играла так громко, что разговаривать во время танцев было просто невозможно. А они просто решили поговорить наедине, ну хотя бы о собственной жизни. Валера поверит. Он никогда в ней не сомневался и никогда не устраивал сцен ревности. Хотя раньше и поводов для этого не было. Да, так все запутать могла только она, дура непутевая! Ведь знала же, что с огнем не шутят, что флирт до добра не доводит. Знала? Знала! И все равно попалась как сопливая девчонка. Ничего, вот выйдет замуж, и мужчин к себе ближе, чем на пушечный выстрел, подпускать не будет. Береженого и Бог бережет.
Вечером она получила от матери обязательный разнос, закончившийся словами: «Вот после свадьбы делай, что угодно, а пока мы за тебя отвечаем, изволь вести себя, как положено! Больше никаких ночных гулянок!» Маринка против обыкновения не произнеся страстную речь, что в двадцать два года уже можно делать то, что хочешь, не спрашивая чьего-либо разрешения, лишь согласно покивала головой, вызвав у матери дикое недоумение в глазах. Но поскольку все слова были уже сказаны, то непутевую дочь отпустили с миром. А ей просто было сейчас не до этого. Она в сотый раз задавалась вопросом, как это могло с ней произойти, и не могла найти ответа.
* * *С Валерой они встретились во вторник после занятий, и отправились бродить по Нескучному саду. Под ноги сыпались разноцветные листья, шепча друг другу свои непонятные тайны. Обычно ребята обменивались новостями, строили планы на будущее, но сегодня все как-то не клеилось. Разговора не получалось, и они просто брели по дорожкам неясно куда. Марине было дико стыдно перед Валерой, но она всячески пыталась это скрыть, чтобы не вызвать у своего жениха даже малую тень подозрения.
— Ты все еще на меня сердишься за тот вечер?
— Да нет, что ты. С каждым бывает.
— Сам не знаю, что со мной стало. Так хорошо с ребятами пообщались. А потом чувствую, что еще чуть-чуть и упаду. Как меня до постели довели, вообще не помню. Ты-то хоть повеселилась?
— Ну, примерно так, — ответила Марина, едва не вздрогнув (еще бы: «веселье» было хоть куда). А заочников этих ты еще видел? Они-то как себя чувствуют после таких лошадиных доз спиртного?
— Откуда я их мог увидеть? У них в воскресенье вечером был поезд. Тот экзамен, что мы вместе сдавали, он у них последний в сессии стоял. Но я думаю, что у них все в порядке. Ты главное больше не грусти, особенно из-за меня. Обещаешь?
— Обещаю, только ты здесь не при чем совершенно. То есть при чем, но…
— Что-то случилось, пока я спал?
— Да нет, что ты. Я… неправильно выразилась. В субботу я действительно немножко обиделась на тебя, а сегодня у меня просто плохое настроение. Не из-за тебя.
— А из-за кого?
— Из-за себя самой. Не знаю в чем дело, и давай вообще прекратим этот разговор. А то у меня слезы на глаза наворачиваться начинают. Лучше о чем-нибудь другом поговорим.
— Ну, давай о чем-нибудь другом. Хочешь, я Митьке позвоню, у него родители опять куда-то свалили, можно к нему завалиться?
— Ну позвони, хотя даже к Митьке не очень хочется. Нет, ты все же позвони, может быть, и правда удастся развеяться.
Через два часа они уже сидели в гостеприимной квартире старого приятеля Валеры — Мити. Митя пил пиво с рыжеволосой очаровашкой (они сменялись у него так быстро, что Марина просто не успевала запомнить их лица и тем более имена). Они с Валерой тоже принесли с собой два литра пива — не с пустыми же руками ходить в гости. Немного посидели все вместе, рассказали друг другу свежие и немного «бородатые» анекдоты, а потом как всегда разбрелись по комнатам. Все прекрасно знали, для чего они здесь, и не собирались попусту терять время.
На этот раз близость с Валерой показалась Мышке сущим кошмаром. Она, как ни старалась, не могла забыть того, другого. Тело вело себя, как самый настоящий предатель, и настойчиво требовало тех ласк, тех поцелуев. А она, наивная, еще пыталась внушить сама себе, что приключение в общежитии было просто сном, алкогольным бредом! И ведь даже в какой-то момент сама себе поверила. Ан нет, все вышло не так, как ей хотелось. С Валерой она не чувствовала ничего. Ничего! Там, где надо было идти вперед, он выжидал. Где ускорить события — останавливался. А ведь раньше ей было хорошо с ним. Или она просто не знала, что такое настоящее «хорошо»? Кто же поможет во всем этом разобраться? Она попыталась перехватить инициативу в свои руки, но Валера с мягким упреком осадил ее: «Мышка, ты же знаешь, что мне очень приятно, когда ты такая, словно спящая, это меня заводит сильнее всего. А так я не хочу, мне это не нравится. Мне хочется каждый раз тебя завоевывать, а так мы словно местами меняемся. И вообще выходит, что ты мою мужскую роль исполняешь, а я так не привык».
Марина резко села в кровати, вызвав этим озадаченный и сердитый взгляд Валеры. Еще бы, прерваться практически на пике удовольствия, кому это понравится!
— Что с тобой?
— Да ничего. Не могу я так.
— Как так?
— Ну так. Как всегда. Хочу по-другому.
— Прости, мне что — на голову встать, чтобы тебе это понравилось.
— Совсем не обязательно. Я же попыталась сделать то, что хочу, а ты мне даже попробовать не дал. Получается, что я должна подстраиваться под тебя? А почему не наоборот? А если я чего-то другого желаю? Я тоже хочу, чтобы мне было хорошо, не тебе же одному все сливки снимать.
— Да что за муха тебя сегодня укусила? Месячные что ли скоро?
— Все, я ухожу. Я вижу, что ты меня не хочешь понимать просто категорически. А я тоже живая, у меня нервы есть. Когда будешь готов меня выслушать и хоть раз в жизни сделать по-моему, тогда и поговорим.
— Да ты что, совсем сегодня с катушек съехала?
— Хватит меня оскорблять. Я тебе вполне определенно сказала, чего хочу.
И бросив вконец растерянного и рассерженного Валеру, она за какие-то доли секунды, как солдат-новобранец, оделась и выбежала на улицу. Не хочет он, видите ли, меняться. Ему и так хорошо! Нет, она, конечно, тоже не права. А во всем виноват этот заочник Павел, будь он неладен! Ну зачем он сделал это с ней, и что ей теперь делать с этим «подарком» в виде абсолютно ненужного ей знания о том, как ей может быть неимоверно хорошо в постели? Ей и до этого было неплохо, а теперь она поссорилась со своим самым близким человеком. И все из-за чего?
