Мой Февраль (СИ) - Ричмонд Беатрис

Снова зашуршали листы в блокнотах, и зашумели переговаривающиеся сотрудники. На лицах каждого было написано удивление — мы всегда работали в команде, делая совместные проекты, ну, или, по крайней мере, работали в парах. Это отличие нашего архитекторского бюро — корпоративный дух, это главное в нашей команде.

— Странно, — сказал Тони, где-то у меня за спиной, — зачем все эти премудрости.

— Может Феб решил устроить тест для нас, — сказал Патрик — один из инженеров. — Вернее для вас. Ведь от вас сегодня ждут решений. Кстати, Брук, как он выглядит? — я обернулась и приподняла брови. Не важно, что я прислушивалась к каждому слову, сказанному Тони, пришлось сделать вид, что их разговор меня не интересовал и я ничего не слышала. — Мистер Феб, — объяснил Патрик. — Ты же видела его на конференции.

— А, нет, не видела, — прочистив горло, я повернулась к Патрику. — Он должен был посетить банкет после конференции, но я к тому времени уехала, — боковым зрением я заметила, как дернулся Тони. — Посмотри в интернете, там должно быть много его фотографий.

— Нет там его, я смотрела, — к нашему разговору присоединилась Джина — секретарь мистера Редвика. — Он не фотографируется для прессы — слишком закрытый. И к нам не приезжал ни разу за все время моей работы — только звонки, — подытожила она. — Но я слышала, что он очень хорош.

— Может он, наоборот, урод, — засмеялся Тони. — Может у него нос, как у Сирано де Бержерака.

— А может он просто не любит, когда вмешиваются в его личную жизнь, — сказала я, пожав плечами. — Главное, что он смог в таком возрасте стать главой строительной корпорации. А мы с вами так и будем «домики рисовать», — я показала пальцами кавычки, — до конца своей рабочей жизни.

Развернувшись на пятках, я отправилась в свою часть офиса, и уселась за работу. Впервые после разрыва, я что-то сказала Тони, при этом посмотрев на него и не покраснев. Каждый день я шла на работу, ожидая и боясь, что он заведет разговор, что начнет просить меня о примирении, что не будет давать мне проходу. Но ничего этого не было — он будто и не замечал меня. И только Кассандра время от времени криво улыбалась, когда мы сталкивались с ней в женском туалете, или на кухне. Улыбалась, но молчала. И я молчала. Но вот сегодня не выдержала. Меня раздражали сплетни, обсуждения чужой жизни, болтовня об одежде или внешнем виде. А когда это происходит на похмелье — нет ничего лучшего, чем сесть под вентилятор, и постараться сконцентрироваться на чем-то, раз уж не получилось остаться дома и проваляться весь день с прохладным компрессом на лбу.

— Хреново выглядишь, — рядом со мной остановился Саул, держа в руках две чашки с кофе. От аромата этого напитка у меня заурчало в желудке и началось слюноотделение. — Заболела?

— Слишком много выпила, — я опустила голову на руки. — Мне бы сейчас лежать, а не это вот все.

— Даа, тяжелый денек предстоит, — он засмеялся. Саул единственный в бюро, с кем я могла просто поболтать. Все остальные относились ко мне, как к невидимке, или как к малышке с милой мордашкой, не обращая внимания на то, как я работаю, и сколько времени уделяю проектам. — Тебе нужна помощь, — поставив на стол чашки, Саул достал из внутреннего кармана пиджака флягу, и протянул мне. — Виски. Двадцать лет выдержки.

— Офигел! Мы же на работе! — тем не менее я протянула руку, и взяла бутылочку. Она была такой прохладной, что я приложила ее к горящей щеке.

— Тебя никто не заставляет пить всю. Сделай пару глотков, — я послушно открутила крышку, но, принюхавшись, скривилась. — давай-давай. Легче ведь станет.

— Окей, если меня выгонят, ты будешь меня содержать, — подмигнув, я выдохнула, и все-таки пригубила крепкий напиток. — Крепкий, — прохрипела я, задохнувшись, но тепло уже растекалось по пищеводу и желудку, стирая на своем пути тошноту. В глазах просветлело и желание жить вернулось. — Ух ты! — вырвалось у меня. — Действует.

— Слушайся Саула, он плохого не посоветует, — мужчина забрал у меня бутылку, и спрятал во внутренний карман. — День будет тяжелый, — сказал он, — и нужен будет допинг. Приходи, если что.

— Надеюсь, что теперь все будет хорошо, — мне действительно стало легче, только болела голова. Но эта проблема легко убирается аспирином. — теперь можно и работать.

— Удачных решений, — сказал Саул, и направился к своему рабочему месту, а я включила компьютер, и поставила телефон на беззвучный режим, чтобы в момент рождения идей мне не помешали звонком. Телефон я положила рядом с клавиатурой, чтобы, когда будут поступать звонки видеть, от кого они, и в случае необходимости все же ответить. В офисе было заведено держать телефоны на беззвучке, чтобы дурацкие рингтоны не мешали работать.

Я уже решила, каким будет мой проект. Судя по тому, что я услышала от Джины, мистер Феб не любит помпезности и вычурности, но и абсолютная простота не для него. Мне показалось, что дом в английском стиле должен ему понравится — строгий фасад, красный кирпич, небольшой вынос крыши, вокруг дверей пилястры — дом для семьи, где главным является серьезный мужчина, а жена за ним, как за каменной стеной. Мне рисовались трубы на крыше, придающие уют общей картинке, ухоженная лужайка, а возможно и английский сад — надежность, сдержанность и покой. В такой дом должно хотеться вернуться после тяжелого рабочего дня.

Работа поглотила меня. В какой-то момент я поняла, что делаю набросок дома, в котором хотела бы сама жить. Мне бы хотелось ходить по этим комнатам, пить чай в уютной кухоньке, а обедать за большим дубовым столом в гостиной. Хотелось бы, чтобы собаки бегали по лужайкам на перегонки с детьми… Когда я вновь начала рисовать воздушный замок в английском стиле у себя в голове, мой разум сказал: «Стоп!» Я заставила себя отложить эскиз, выключить компьютер с макетом, и обратить внимание на телефон. Мне нужно было развеяться хотя бы пару минут, и я думала позвонить родителям, но на экране светилось сообщение, что я пропустила пять звонков. И все эти звонки сделала Эй Джей.

— Привет, ты звонила? — спросила я, позвонив подруге. Я ушла в женский туалет, прихватив набросок чертежа с собой на всякий случай. Не всегда выпадает возможность показать боссу боссов свои умения, а идеи тоже не всегда приходят вовремя.

— Привет! Ты чего не отвечаешь? — рявкнула подруга, и головная боль снова вернулась, ведь аспирин я так и не выпила.

— Я работаю. У нас тут завал, — начала оправдываться я.

— У вас всегда завал, — не дала мне этого сделать Эй Джей. — Ты так и не сказала, что думаешь о моем предложении.

— О каком? — когда я занята новым проектом, то не всегда помню, что было десять минут назад, настолько глубоко я погружаюсь в работу.

— Бруклин! Я предложила тебе пойти куда ни будь и трахнуть кого-нибудь! — Эй Джей была в ударе.

— Анжела Джессика, ты охренела? — почти шепотом спросила я. Мне казалось, что в офисе все услышали, что прокричала в трубку моя взбалмошная подруга. — Я не собираюсь этого делать.

— Почему?

— Как почему? — я запнулась. — Ну… Ты же знаешь, что я никогда не проводила ночь с незнакомым мужчиной, да и с Тони…

— Какую ночь? Я тебе говорю о сексе с незнакомцем в туалете, например, или в подсобке. Жесткий, страстный секс — это то, что тебе нужно, — не подбирая выражений тарахтела подружка. — С горячим самцом. Чтобы потом на дрожащих ногах отправиться домой, ощущая. Как довольна твоя киска.

— Ты извращенка, — засмеялась я. — Мне пора работать, пока, — я решила прервать разговор, пока Эй Джей не занесло еще дальше.

— Иди, трусиха, — она засмеялась. — Но пообещай, что ты подумаешь.

— Подумаю, — я кивнула, словно она меня видит. — Пока.

— Пока, вечером позвони.

— Хорошо, Анжела Джессика, — я услышала недовольное кряхтение на том конце, и отключилась. Но подумать я все же решила.

5

Мистеру Фебу был предоставлен широкий выбор. Для меня удивительным было то, что, оказывается, наши архитекторы, включая Кассандру приславшую набросок по электронной почте, могут креативно работать. Мало того — мой проект затерялся среди проектов других сотрудников, и оказался, наверное, самым слабым. Когда я увидела их задумки, то сразу расслабилась — мой обычный английский дом вряд ли мог выйти победителем среди тех, что предложили другие. Вот у них дома соответствовали статусу современного бизнесмена, миллиардера, главы строительной корпорации. А мой скорее соответствовал мне и похожим на меня людям: спокойным, незаметным, обычным.