Сгорая дотла - Виктория Лукьянова
– Я туда не вернусь. Бесполезно.
– Нужно.
– Марк! – вскрикнул Кир, выпрямляясь. За злостью он не чувствовал боли. – Мне там не помогали, а делали только хуже. У меня с тех пор боли практически не прекращаются!
Громов молчал, выслушивая пламенную речь друга. Кирилл ощутил себя обиженным ребенком и заткнулся, понимая, что выглядел сейчас совершенно не так, как хотелось бы. Его никто не слышал. Не слушал то, что Кир пытался донести. Его нога – теперь бесполезный рудимент тела.
– Если не помогает, значит, нужно сменить тактику.
Кир отмахнулся. Он уже перепробовал несколько вариантов, честно веря словам врачей и тренеров. Вот только чем дольше и больше он делал, тем хуже становилось. Сейчас Кир не верил в реабилитацию.
– Просто пусть выпишут мне новые таблетки.
Глаза Марк недобро блеснули.
– Чтобы ты превратился в наркомана? Забудь.
– Мне нужно обезболивающее.
– Вернись на тренировки, посещай врачей вовремя, и тогда все наладится.
– Да ни черта не наладится! – рыкнул Кир, падая на гору подушек, которую он собрал со всех комнат и сложил на диван. Так и жил здесь несколько недель, предпочитая пролеживать жизнь перед телевизором или, когда совсем хотелось выть на луну от тоски и отчаяния, ходил в клубы.
Вчера был такой день. Он привел себя в порядок, выбрал свежий и отутюженный наряд и отправился на поиски девицы, готовой скрасить его одинокий хромоногий вечер. И такая нашлась, вот только боль вмешалась, вытеснив из головы любое желание ощутить пухлые губы на своем члене. Секс. Ему не хватало секса, но размышлял он о половой части своей жизни все реже и реже. Возможно, член скоро тоже станет ненужным рудиментом.
– Ладно, я подумаю, – проворчал он, разглядывая белоснежный потолок. – Попозже.
Так он отвечал, в надежде отдалиться от помощи друзей. Избавиться от жалостливых взглядов.
– Ника беспокоится за тебя.
– Пусть за себя беспокоится, – продолжал ворчать Кир, не желая смотреть на друга. – Она там, кстати, еще не родила?
Все-таки даже после ссоры с сестрой и недвусмысленного намека от Майера, что Киру там не рады, пока он не перестанет вести себя как ребенок, Левин продолжал беспокоиться о дурынде. Он любил ее, несмотря на то, что Ника чуть с катушек не слетала после аварии, которая рассекла жизнь Кира на до и после.
– Хорошо, так и передам.
– Да ладно, – проговорил Кир, поворачиваясь.
Марк поднялся из кресла.
– Уже уходишь?
– Нет. Наведу немного порядок.
– Перестань. Просто пришли сюда кого-нибудь.
– То есть ты согласен на помощника?
– Видимо, придется согласиться, иначе вы не отвяжетесь, – в голосе Кирилла, несмотря на его желание отшутиться, звучали совершенно иные нотки: все та же злость, приправленная сарказмом.
Марк тактично проигнорировал тон друга.
– Ты хоть ел?
– Не помешало бы.
Кир, интуитивно положив руки на живот, ощутил, что за последние месяцы растерял спортивную форму. Он вообще все растерял. В том числе и карьеру. Он больше не гонщик. Не манекенщик. Никто.
Одна авария, перевернувшая его мир с ног на голову.
– Доставку закажу. Не беспокойся.
– Могу сам заказать, – отозвался Марк. – Если ты, конечно, не против моей компании.
– Разве я был против?
Марк пожал плечами. Кир стиснул зубы. Он тем и занимался, что выражал свое бесконечное недовольство и пытался избавиться от внимания друзей. У каждого из них была семья, – люди, которые их любили, и те, кого они любили. Да, черт побери, даже ненавистный Вяземский обзавелся возлюбленной и ребенком. А он…
Кир нахмурился, рассматривая удаляющегося друга. Марк уже делал заказ, а Кир не слышал его слов.
Лишь собственный голос, признающий поражение.
Глава 3
– Привет, Соняяя!
Голос Эдика я бы не перепутала ни с чьим. Была у него такая отличительная манера тянуть последний слог моего имени. И почему я вообще ждала, что он уйдет рано утром, а не завалится на кухню в поисках завтрака? Знала бы, нос бы не высовывала из комнаты. Нужно было проверить, а не зевая, варить себе кофе.
Наморщившись, поискала зеркальную поверхность и, убедившись, что его дружок и голая задница в придачу надежно спрятаны в штаны, обернулась, натянув улыбку.
– Привет, Эдуард! Как спалось?
– Да отлично, – усмехнулся он, плюхаясь за стол. – А тебе как?
Проигнорировав его вопрос, продолжала вымученно улыбаться.
– Я думала, ты уже уехал, – поиграв бровью, отчаянно надеялась, что этот толстокожий джентльмен поймет мой недвусмысленный намек. Но он лишь в ответ покачал головой.
– Лиду жду. Обещал подбросить ее до универа.
– Что она там забыла? – удивилась, продолжая заваривать себе кофе. Я бы поспала подольше, если бы не пришлось ехать на вторую подработку. – Я думала, у нее выходной сегодня.
Лида не работала, но помогала на кафедре в летние каникулы. Как она заверила – зарабатывала баллы для того, чтобы без проблем поступить в аспирантуру. Я же продолжать учебу не планировала. Получу диплом, и лови меня потом, как ветер в поле.
– Да черт знает. Не спрашивал. Можешь мне тоже кофе налить?
– Конечно, – ответила, мысленно пожелав себе сил.
Я не выспалась, впереди меня ждал не менее насыщенный на работу день, и лишь чудо удерживало от того, чтобы не плюнуть в кружку Эдика. Что-то он зачастил к нам в гости. Женился бы что ль на Лидке. Мне спокойнее было бы, нашла бы себе новую напарницу для совместного съема жилья. Все-таки Лидкин роман доставлял мне некоторый дискомфорт, особенно когда на тебя так смотрели.
Конечно, я натура подозрительная, но не до такой же степени! Эдик порой на меня зыркал так, аж мурашки собирались на коже… В общем, я даже думать не хотела о том, как он смотрел на меня. Пусть я ошибаюсь, потом еще посмеюсь над разбушевавшейся фантазией, а пока, поставив перед ним чашку, сообщила, что и мне пора бы собираться, и умчалась прочь из кухни, надеясь, что не выглядела при этом слишком дерганой.
Лидку я застала в коридоре. Она как раз выходила из ванной комнаты с намотанным на волосах полотенцем.
– Ты уже закончила?
Она кивнула, сонно зевая.
– Кстати, тебя подбросить до работы? – произнесла подруга, поправляя полотенце.
– Нет. Я после вас поеду. Надо еще форму погладить.
– Хорошо, – кивнула подруга, направляясь на кухню, где ее дожидался благоверный, а я забралась в крошечную ванную комнату, дважды проверила щеколду, закрывающую дверь, и лишь после этого прижалась лбом к прохладной стене, выдыхая.
– Черт, как же я задолбалась! – прошипев, закрыла глаза.
День действительно оказался долгим и
