Беспощадный любовник (ЛП) - Софи Ларк

Я отъезжаю от бордюра. Вик прислонился головой к окну.

– Я думал, тебе нравится…– говорит он.

– Мне нравятся автомобили. Мне не нравится менять людям масло и чинить их дерьмо, а потом слышать, как они ворчат и жалуются на цену.

Я поворачиваю на Гёте, еду медленно, потому что уже поздно и улица не очень хорошо освещена.

И тем не менее, Вик начинает выглядеть немного позеленевшим.

– Притормози, – говорит он. – Меня может стошнить.

– Подожди секунду. Я не могу остановиться прямо…

– Тормози! – кричит он, сильно дергая руль.

– Что за черт! – кричу я, снова резко дергая руль, прежде чем мы врежемся в машины, выстроившиеся вдоль обочины. Прежде чем я нахожу подходящее место для остановки, в зеркале заднего вида вспыхивают красные и синие огни. Я слышу короткий вой сирены.

– БЛЯДЬ! – я стону, сворачивая на обочину.

Вик открывает дверь, высовываясь наружу, чтобы его вырвало на улице.

– Соберись, – бормочу я ему.

Прежде чем я успеваю что-либо сделать, офицер выходит из своей машины и стучит в мое окно, светя фонариком мне в лицо.

Я опускаю стекло, моргая и пытаясь достаточно смочить пересохший рот, чтобы заговорить.

– Вы сегодня выпивали? – спрашивает офицер.

– Нет, – отвечаю я ему. – Извините, мой брат болен…

Вместо этого полицейский переводит фонарь на Вика, освещая его налитые кровью глаза и забрызганную рвотой футболку.

– Выйдите из машины, – говорит офицер Вику.

– Это правда…

– Вон из машины! – снова рявкает он.

Вик открывает дверь и вываливается наружу, пытаясь избежать рвоты. Его нога цепляется за рюкзак, вытаскивая его на улицу.

Офицер заставляет его положить руки на крышу моей машины.

– У вас есть при себе оружие? – говорит он, обыскивая Вика.

– Нет, – говорит мой брат, качая головой.

Я тоже вышла из машины, но остаюсь на своей стороне.

– Я просто везу его домой, офицер, – говорю я.

Полицейский делает паузу, его рука лежит на внешней стороне ноги Вика.

– Что у тебя в кармане, парень? – говорит он.

– Ничего, – глупо отвечает Вик.

Полицейский лезет в джинсы Вика и вытаскивает небольшой пакетик. Мой желудок опускается до кончиков пальцев ног. В упаковке две таблетки.

– Что это? – говорит полицейский.

– Не знаю, – говорит Вик. – Это не мое.

– Оставайся на месте, – приказывает полицейский. Он берет рюкзак Вика и начинает в нем копаться. Через минуту он вытаскивает пакет для сэндвичей, набитый как минимум сотней таких же таблеток.

– Дай угадаю, – говорит он. – Это тоже не твое.

Прежде чем Вик успевает ответить, я выпаливаю:

– Это мое!

Дерьмо, дерьмо, дерьмо. Что я делаю?!

Офицер смотрит на меня, приподняв бровь. Он высокий и подтянутый, с квадратной челюстью и ярко-голубыми глазами.

– Вы в этом уверены? – спокойно спрашивает он. – Здесь много продукта. Гораздо больше, чем для личного использования. Вы имеете дело с владением с целью распространения.

Я потею, и мое сердце бешено колотится. Это чертовски большая проблема. Но это будет моя проблема, а не Вика. Я не могу позволить ему так разрушить свою жизнь.

– Это мое, – твердо говорю я. – Все это мое.

Вик смотрит то на меня, то на копа, такой пьяный и напуганный, что понятия не имеет, что делать. Я смотрю ему в глаза и слегка качаю головой, говоря, чтобы он держал рот на замке.

– Возвращайся в машину, парень, – говорит полицейский Вику.

Вик забирается обратно на пассажирское сиденье. Офицер захлопывает дверь, закрывая его внутри. Затем он обращает свое внимание на меня.

– Как вас зовут, мисс? – спрашивает он.

– Камилла Ривьера, – говорю я, тяжело сглатывая.

– Офицер Шульц, – говорит он, указывая на свой значок. – Подойдите сюда, Камилла.

Я обхожу машину, так что мы оба стоим в свете фар.

Подойдя поближе к полицейскому, я понимаю, что он моложе, чем я думала, – наверное, ему всего около тридцати или максимум тридцати пяти. У него коротко подстриженные светлые волосы, вьющиеся по бокам, и загорелое лицо. Его униформа сильно накрахмалена.

Он улыбается мне, но я никогда в жизни так никого не боялась. Он буквально держит мою судьбу в своих руках в виде полиэтиленового пакета с таблетками.

– Ты знаешь, что это такое, Камилла? – говорит он.

Я смотрю на таблетки. Они чем-то напоминают детские витамины – в форме школьных автобусов бледно-желтого цвета. Так что я предполагаю, что это Молли(синтетический наркотик, похожий на стимулятор и галлюциноген).

– Да, я знаю, что это такое, – говорю я. Мой голос превращается в хрип.

– В Иллинойсе действуют строгие законы против экстази, – говорит офицер Шульц низким и приятным голосом. – За хранение всего одной таблетки можно сесть как за уголовное преступление. Пятнадцать и более таблеток означают обязательное минимальное наказание в виде четырех лет лишения свободы. Я бы сказал, что у вас здесь около ста пятидесяти таблеток. Плюс те, что в кармане у твоего брата.

– Они тоже мои, – говорю я. – Он не знал, что это такое. Я попросила его взять их на хранение для меня.

Наступает долгое молчание, пока офицер смотрит на меня. Я не могу прочитать выражение его лица. Он все еще немного улыбается, но я понятия не имею, что означает эта улыбка.

– Где вы живете? – спрашивает он меня.

– На Уэллс-стрит. Над Аксель Авто. Это моя автомастерская – точнее моего отца. Я тоже там работаю.

– Вы автомеханик? – говорит он, глядя на мою одежду.

– Да.

– Нечасто вижу девушек-механиков.

– Сомневаюсь, что вы вообще знаете много механиков, – говорю я.

Это не лучший момент для сарказма. Но меня тошнит от таких комментариев. Особенно от мужчин. Особенно от тех, кто не доверяет мне ремонт своей машины, когда сам не может отличить поршень от свечи.

К счастью, Шульц усмехается.

– Только одного, – говорит он. – Но я думаю, что он меня обдирает.

Тишина затягивается между нами. Я жду, когда он наденет наручники на мои запястья и бросит меня