Грани Безумия (СИ) - Романова Ева

Смотрю на него из-под опущенных ресниц. Мы так давно не виделись, уже почти неделю, и я так соскучилась по нему, что готова на все, лишь бы урвать хотя бы пару минут его времени. Розовым облаком подплываю к нему вплотную, кладя ладони на его грудь. Страусиные перья красивым узором ложатся на светлую тканью его костюма, а большой бриллиант помолвочного кольца блестит в лучах утреннего солнца. Невольно представляю, как элегантно мы сейчас выглядим со стороны. Не зря я встала так рано…

— Ничего такого, милый. Я просто очень соскучилась, — воркую я, убирая с лацканов его пиджака невидимые пылинки.

Чувствую, как Влад крепко обхватывает мои предплечья ладонями, впиваясь пальцами в кожу через легкий шелк халата, и отстраняет от себя. Он заглядывает мне в глаза и внимательно рассматривает.

— Ты выбрала торт?

Растерянно смотрю на него, не ожидая такого вопроса.

— Я… Кхм, — прочищаю горло и начинаю восторженно рассказывать о вчерашнем дне, — мы вчера с Наташей были в кондитерской и перепробовали много начинок и бисквитов. Ты не представляешь сколько всего…

— По существу: выбрали или нет? — прерывает меня на полуслове. Прикусываю себе язык. Влад всегда раздражался долгим предысториям и многочисленным деталям, ему это не интересно. Все что его волнует — это результат. На все остальное у него нет времени.

— Выбрали, — отвечаю я, кивнув, — фисташковый с малиной и ганашом на белом бельгийском шоколаде.

— Замечательно.

Влад отпускает меня из своей хватки и делает шаг назад, берясь ладонью за открытую дверь машины, давая мне понять, что ему пора.

— Влад, — делаю я попытку задержать его еще ненадолго и сказать то, что меня так волновало со вчерашнего дня, — я видела видео с вечеринки. И видела Свету на них.

Жених тяжело вздыхает и устало потирает переносицу указательным и большим пальцами, зажмурив глаза. Я молча жду, когда он мне хоть что-нибудь ответит. Переминаюсь с ноги на ногу и нервно тереблю кончики пояса своего халата. Пауза затягивается.

— Алексия, мы уже говорили об этом, — наконец выдает он, подтверждая мои догадки, — ты все прекрасно знаешь. Думаю, нет смысла обсуждать данную тему еще раз.

На его слова я лишь киваю. Мы и правда говорили несколько лет назад на тему наших личных жизней. Мой отец очень консервативный и у него есть строгие правила насчет секса до брака. Он четко дал это понять Владу, проведя ему лекцию, после того как застукал нас целующимися на кровати в моей комнате. С тех пор в моей жизни появились две составляющие: чужие девушки в постели жениха и ежемесячные проверки у гинеколога. Если на первое я согласилась добровольно, то второе мне было совершенно непонятно. А на мой вопрос «зачем?», отец сказал легко и просто своей излюбленной фразой «доверяй, но проверяй».

— Я просто… — прикусываю губу, не давая себе распускать нюни. Этого Влад тоже не терпит. Я слишком хорошо его знаю. Одна из причин почему я буду хорошей ему женой. Так говорит мама.

Жених делает шаг ко мне и нежно обхватывает мое лицо своими ладонями, поглаживая большими пальцами мои скулы. От этого жеста мое настроение тут же поднимается, а сердце начинает учащенно биться.

— Малыш, уже буквально через несколько дней мы поженимся, и я буду весь твой и только твой, — вкрадчиво говорит он и целует меня в кончик носа, отчего я жмурюсь с улыбкой на губах.

Накрываю его ладони своими и тянусь губами к его запястью, оставляя невесомый поцелуй.

— Я тут подумала, давай сделаем татуировки с нашими инициалами на внутренних сторонах безымянных пальцев? Под кольца. Я видела фотографию в интернете — это так красиво выглядит. Увековечим нашу любовь на наших телах, — мечтательно предлагаю я, поддавшись романтической смене настроения своего возлюбленного.

— Татуировка? — морщится он и убирает ладони с моего лица, которое тут же замерзает под порывами утреннего прохладного ветра, — я что, похож на зэка? Ни в коем случае.

Без лишних слов и прощаний Влад возвращается в машину и дает по газам, оставляя меня провожать его взглядом в облаке пыли.

Раздраженно отряхиваю халат, который из розового стал серым, и захожу в дом. Слезы досады застывают в глазах, норовя вот-вот стечь по моим щекам. Ну почему он всегда забраковывает мои идеи? Неужели я такая глупая и ему ничего не нравится? Задаю вопросы сама себе, а умом понимаю, что мое настроение испортилось совершенно не по этой причине. Топаю ногой по паркету, сбрасывая грязные тапочки.

Глава 4

Алексия.

— Кто это у нас такой хмурый с утра пораньше? — хмыкает мама, когда я появляюсь на кухне, где она уже во всю пьет свой любимый кофе с капелькой сливочного ликера.

Усаживаюсь на стул рядом с ней и кладу голову на ее колени, давая волю безмолвной соленой влаге.

— Ты чего это сырость разводишь? — спрашивает мама в привычной для нее манере и кладет руку мне на голову, — Влад что ли обидел? Я видела вас в окно, пока кофе готовила.

Проглатываю свое замечание насчет того, что кофеварка стоит совершенно в другой стороне. Не хочется сейчас спорить. Мне нужна поддержка близкого человека.

— Я увидела девушку, с которой спит Влад, — признаюсь я хриплым шепотом, — и это Светка, к которой я его раньше ревновала, пока они учились вместе.

Слышу, как мама ставит чашку на стол, наливает в нее ликер, который она маскирует под молоко, заливая его в небольшой керамический молочник каждое утро.

— Тю, и что такого? — удивляется она, размешивая ложкой кофе с алкоголем. Легкость в ее голосе вызывает у меня раздражение. Сжимаю кулаки со всей силы, впиваясь ногтями в кожу ладоней, стараясь держать эмоции под контролем.

— Мне обидно. Я бы предпочла вообще не знать, что у него кто-то есть. А уж тем более Света, — выплевываю я раздосадовано, не желая признаваться в своих чувствах самой себе. Я привыкла показывать всем, что я сильная и стойко эмоциональная, не закатывая истерик и не высказывая, что я на самом деле чувствую. Потому что знаю, что в нашей семье это не положено.

— Алексия, — строго начинает мать, а я вздрагиваю от тона, каким она произносит мое имя, которое мне было дано в честь моего покойного дедушки. Папа ждал мальчика, чтобы назвать его именем своего отца Алексея и таким образом отдать ему дань памяти, но появилась я. Даже тут Владимир Разин не растерялся и нашел выход из ситуации.

— Алексия, — повторяет мама, — Влад — мужчина и у него есть свои потребности. В силу наших семейных традиций ты не можешь предоставить то, что ему нужно и он ищет выходы. А после свадьбы такого уже не будет. Ты будешь в его полном распоряжении и сможешь удовлетворять эти его потребности. Все вполне честно и логично, — мама делает глоток кофе, — так что не загоняйся. Осталось-то несколько дней и будете как зайчики кувыркаться.

Я резко поднимаюсь с ее колен, не выдерживая такого холодного тона и пошлого высказывания про длинноухое млекопитающее. Молча делаю себе кофе, никак не отвечая на мамин монолог с намеком на женскую мудрость. Но она и не ждет моего ответа, наслаждаясь своим любимым напитком.

— Какие планы на сегодня? — спрашивает рядовой утренний вопрос мама.

— Никаких, — сухо отвечаю я.

— Наташа разве не организует тебе девичник?

— Нет, ты же знаешь — я не люблю такое. А Наташа, сама понимаешь, что закатит. Я попросила ее обойтись без этого.

— Ну хорошо, девочка моя. Ты всегда у меня разумной была. Правильно, что не идешь на поводу у этой шлюшки.

— Мама! — возмущаюсь я, наливая молоко мимо кружки. Отрываю несколько бумажных полотенец, чтобы вытереть лужу на каменной столешнице.

— Ой только не говори мне сейчас что это не так. Знаю я Лукьянову. Видела ее пьяную во всей красе валяющуюся посреди нашей лужайки. В приступе белой горячки видимо ворота перепутала и смяла мне все гортензии. Зачем ты вообще дала ей код от нашей калитки?

— Что опять натворила Наташа? — слышится басистый голос отца на пороге кухни. Владимир Алексеевич собственной персоной.