По следам прошлого (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

— Девочка, тебе сколько лет? — хмыкнул он, разглядывая меня.

— Восемнадцать.

— Не рановато?

— Для работы?

— Ага, — хмыкнул он.

— Нормально.

Стас явно тогда веселился, разглядывая меня. Если сейчас, столько лет спустя, меня принимают за девчонку, можно представить, как я выглядела тогда.

— Танцевать-то хоть умеешь? — спросил Стас. Я нахмурилась, не понимая, какое это имеет отношение к работе, но честно ответила:

— Я занимаюсь балетом с трех лет.

Стас присвистнул.

— Пойдем, покажешь.

Мы прошли с ним в зал, где стояла сцена с шестами. Я замерла на ней, он внизу, глядя на меня.

— С шестом можешь? — поинтересовался. Я все так же недоуменно покачала головой. — А чего пришла, — хмыкнул он, но тут же сказал, — ладно, покажи, что умеешь.

Я сделала несколько несложных движений, Стас наблюдал с интересом.

— Хороша, — сказал в итоге, — только на шесте прыгать не помешает.

— Зачем? — наконец додумалась спросить я.

— Как же ты работать собралась?

— Так я же уборщицей.

Некоторое время он смотрел на меня, хлопая глазами, потом рассмеялся.

— Ты пришла уборщицей устраиваться?

— Да, — кивнула я.

— Такая красота и в уборщицы?

Я развела руками.

— Мне работа нужна.

Еще немного подумав, Стас сказал:

— Считай, ты принята.

Так я стала уборщицей в ночном клубе, правда, данную должность занимала недолго. Через пару недель все тот же Стас, наблюдавший за мной это время, вызвал к себе. Я испугалась, что он хочет меня уволить, но он вместо этого предложил мне стать стриптизершей.

— Шутите? — не поверила я. За время работы я успела познакомиться с некоторыми девчонками, но проникнуться их деятельностью точно нет. Стас проявил терпение.

— Я тебя не заставляю, предлагаю, как друг. Чаевые отличные, а ситуация у тебя сложная, я понимаю.

О ситуации он, само собой, успел узнать. Я взяла время на обдумывание, после чего стала появляться во время выступлений в зале и общаться с девушками. Они мне категорично заявляли, чтобы я в это дерьмо не лезла, но я успела приметить, сколько каждая собирает после своего номера, и мне перспективы не казались такими уж ужасающими. Спустя еще две недели я пришла к Стасу и сказала, что согласна. Он обрадовался, а я добавила:

— Только спать я ни с кем не буду, исключительно танцы. И мне нужен учитель.

Стас все одобрил, заявив, что спать или не спать — дело мое, личное, и туда он не полезет, а учительницей дал одну из девушек, которая, кстати, спустя полгода сбежала с столичным парнем. Думаю, в плане интима он тоже только проявил терпение, намереваясь со временем склонить меня и на эту сторону, но все сложилось, как сложилось. Через месяц я впервые вышла на сцену в общем номере, после чего карьера моя пошла в гору. В конце мая, перед школьными экзаменами, я уже имела некоторые сбережения, и тут грянула гроза, меня, так сказать, запалили. Как, я поняла быстро, когда приметила в зале отца одного из своих одноклассников. Он меня тоже узнал и, чую, проникся, потому как вскоре я стала позором всей школы. Меня стремительно записали в проститутки, но отчислять не стали, благо, оставалось только сдать выпускные экзамены. Школу я окончила с двумя четверками и позорным пятном в биографии. Однако меня это не заботило, я уже поняла, что придется неплохо вертеться, чтобы заработать, и мой труд не казался таким уж плохим, а что говорят люди… До этого мне дела не было, потому что я-то правду знала.

Летом я поступила на заочное отделение педагогического института, располагавшегося в нашем городе, всю осень работала, и мне даже дали сольный номер в начале декабря, что можно было считать успехом, в том плане, что вместе с ним поднялся и мой заработок. Перед новогодними праздниками я решила взять отпуск, тайно надеясь, что приедет Игорь. В ту, последнюю рабочую ночь, я была почему-то вся на нервах, без конца начинала грызть ногти, словно ждала чего-то. И оно не замедлило явиться. Я танцевала свой номер, присела на сцене перед одним из столиков, и так и замерла, встретившись глаза в глаза с братом.

Он сидел, сцепив зубы, и смотрел зло. Не знаю, как я нашла в себе силы дотанцевать номер, на мое счастье, Игорь вышел раньше, чем я стала раздеваться. После выступления бросилась в гримерку и заметалась там, спешно одеваясь и при этом не зная, что делать дальше. Игорь появился сам, распахнул дверь комнатки, и я села под его взглядом на стул, опустив голову.

— Ты стала шлюхой? — голос его дрожал от злости, еще я услышала в нем боль, и, не выдержав, запричитала:

— Нет, Игорь, нет, я не сплю, ни с кем не сплю, никогда не спала.

Наверное, видок у меня был тот еще, потому что Игорь поверил. Закрыв дверь, прошел, сел в кресло.

— Как ты вообще оказалась в этом борделе? — спросил устало.

— После того, как бабушка умерла… — начала я, но брат тут же меня перебил.

— Бабушка умерла?

— Да, — кивнула я, Игорь смотрел и не верил, — в начале апреля. На ее сберегательной книжке почти не было денег, с похоронами и то соседи помогли.

— Не было денег? — теперь Игорь хмурился.

— Да. Куда делись деньги за нашу квартиру — непонятно. Тебя я найти не смогла, мне ты не говорил, где живешь, а у бабули в записях ничего не осталось.

— Бред какой-то, — пробормотал Игорь.

— Мне пришлось устроиться на работу.

— И ты не нашла места лучше?

Тут было не поспорить, я промолчала, потом робко сказала:

— Я, честно, ни с кем тут… У меня вообще мужчины никогда не было.

Игорь окинул меня удивленным взглядом, потом усмехнулся, качая головой.

— Девственница-стриптизерша — это что-то новенькое. Вот что, — продолжил он, — здесь ты больше не работаешь.

— А… — начала я.

— Слушать ничего не хочу, — перебил брат, — сказал, не работаешь, и все. Все возможные проблемы я улажу. Завтра постараюсь разобраться с делами, а ты собирай вещи.

— Зачем?

— Будешь жить со мной, — я вскинула на него взгляд, Игорь поднялся, — пошли.

И мы пошли. Январь пролетел за одно мгновенье, я сдала сессию, перевелась в институт того города, где жил брат. Он за это время продал бабушкину квартиру.

— Она давала тебе деньги? — выспрашивал меня Игорь в то время.

— Да, — кивала я, — она оплачивала балетную школу, подготовительные курсы, давала мне деньги на одежду.

Оказалось, брат каждый год снабжал ее приличной суммой. Я постеснялась спросить, откуда он брал деньги, но когда мы уезжали на дорогой машине, впервые подумала о том, что Игорь все это время очень неплохо жил. Средства у него явно имелись, и он снабжал ими бабулю. Судя по недоуменному лицу брата, давал он немало, а вот доходило до меня немного. Куда делись деньги, полученные за родительскую квартиру, тоже было загадкой, которую пришлось оставить в этом городе.

Новое место ничем не отличалось от предыдущего: тот же провинциальный городишка со своими порядками и законами, красивый центр, спальные районы, магазины, кафе, в общем, ничего эдакого. Чем он так приглянулся Игорю, было непонятно. Он привез меня в свою квартиру, она оказалась огромной: большой холл, кухня, гостиная, три спальни, и все это в шикарном доме в центре города. Я ходила по ней, пялясь на евроремонт, а Игорь заметил:

— Пока поживешь у меня, потом найдем тебе отдельное жилье.

Я хотела сказать, что могу жить с ним всегда, но, поняв, что он вряд ли такой перспективе порадуется, решила промолчать. Брат заглянул в холодильник и усмехнулся:

— Голяк. Я сбегаю в магазин, ты сиди тут, осматривайся.

Игорь ушел, а через десять минут раздался звонок в дверь. Трезвонили, не жалея сил, я скользнула к глазку и увидела на площадке парня, примерно ровесника брата, темные волосы, не короткие, не длинные, взъерошены и торчат в разные стороны. В ухе серьга, а сам он давит на кнопку звонка и пялится в глазок.

— Игорюша, — подал голос парень, — я знаю, что ты там, так что открывай или я выломаю дверь. Ты меня знаешь, я шутить не люблю.