Марек Хласко - Красивая девушка

Марек Хласко

Красивая девушка

© И.Подчищаева, перевод на русский язык, 2000.

Это была по-настоящему красивая девушка. Завсегдатаи парка, даже те, кто ходил сюда с незапамятных времен, не могли припомнить, чтоб когда-нибудь в этом парке объявлялась хоть одна такая же, подстать ей, красавица. Эта девушка в ком угодно могла поколебать веру в материальность мира; поравнявшись со скамейкой, где она сидела, люди испытывали странное ощущение, будто попали в иной мир. Старик, вечно бродивший тут со своей палкой с острием на конце, и тот рот разинул и шел так, пока не свернул в аллейку. А старикан этот всякого навидался, многое мог бы порассказать о майских ночах, когда - задыхаясь от злобного удовлетворения - гонял отсюда бездомных любовников.

Девушка сидела на скамейке не одна, а с парнем. Лет им обоим было по девятнадцать-двадцать, не больше. Парень был тоже красив, но она затмевала его любым своим движением или просто взглядом.

«Эта девушка словно лучик солнца», - думали прохожие.

- Поздно уже. Пора домой, - сказала она.

- Как хочешь, - отозвался парень. - Мне здесь хорошо.

- Ну так как, сделаешь, о чем я тебя просила, или нет?

- Я уже все сказал.

- Смотри, пожалеешь.

- Это уж мои проблемы, - ответил парень.

Достав из кармана пачку сигарет, он щелкнул по донышку и, вытянув губами одну, закурил. Пачку спрятал обратно в карман.

- Я тоже курю, - сказала девушка.

- И очень плохо. Никотин вреден для здоровья. А кроме того, от него может подурнеть твое хорошенькое личико.

Девушка сверкнула на него глазами из-под прищуренных век. А глаза у нее были карие, глубокие; в них дрожали золотистые искорки. Она хотела что-то сказать, но в это время мимо проходил мужчина в темно- синем скверно сшитом костюме.

Простой служащий, он так ничего и не сумел добиться в жизни - не хватило таланта и упорства. Однако, как всякий подобного рода человек, считал себя незаслуженно обойденным и непонятым. Взглянув на красивую девушку, он подумал: «Бог мой! Вот бы мне такую! Все бы пошло по-другому. Такая женщина способна многое изменить; может, ради нее и стоило чего-нибудь добиваться. А так, считай, жизнь загублена. Эх, черт! В кино, что ли, сходить, а то совсем расклеился…» И, разом погрустнев, он ускорил шаг.

Как только мужчина скрылся из виду, девушка спросила парня:

- Дашь или нет?

- Не люблю повторяться, - ответил тот.

Она подняла на него свои лучистые ясные глаза и сказала:

- Сукин ты сын.

Парень расхохотался. Пнув носком ботинка камушек, лежавший на дорожке, он тихо произнес:

- Одна маленькая неточность: я не твой сын.

- Будь ты моим ребенком, я знала б, что с тобой делать.

Он искоса глянул на нее и спросил:

- А чего ж ты со мной советуешься, что тебе делать со своим?

- Он еще и твой.

- Красиво излагаешь, - бросил парень, - даже трогательно. На вечеринке не я один был. Там были и Метек, и Ромек, и еще двое-трое ребят. А бабки только с меня тянешь? Что я тебе - дед-мороз?

- С теми у меня ничего не было.

- Ты выходила с ними на улицу.

- Чтоб глотнуть свежего воздуха и немного прогуляться. Ночь была удивительная…

- Ах вот как, - безразлично сказал парень. Он загасил сигарету и потянулся, откинувшись на спинку скамейки. Некоторое время посидел так, глядя в угасающее небо, потом сказал:

- К сожалению, я давно перестал верить в сказки. Что-то я не слыхал, чтобы девушка шла ночью к реке с мужчиной просто поглазеть на луну. Как раз при луне все и случается…

Девушка вскинула голову и взглянула в упор на парня, но промолчала; в руках она теребила клейкую молодую веточку. Пальцы у нее были как у мадонн с полотен старых мастеров: длинные, тонкие, нервные, казалось, они жили своей отдельной, одухотворенной жизнью.

Мужчина, который в это время шел мимо них, взглянул на девушку, потом на ее руки, и у него перехватило дыхание. Начинающий писатель, он задумал написать большой любовный роман, появления которого все с таким нетерпением ждут. В этот миг - с потрясающей ясностью - он увидел его весь целиком; вот уже несколько месяцев в голове у него мелькали отдельные сцены, лица, диалоги, и только сейчас будущее детище обрело в его мыслях законченный вид. «Есть, - лихорадочно соображал он, - теперь дело в шляпе. Они случайно встретились в парке на скамейке. Закрутился романчик, дальше - первая ночь любви… Трактуют они эти отношения цинично, для них это все равно что спорт - так они решили, дабы избежать лишних сложностей и разочарований. Но со временем их настигает любовь. Настоящая любовь, та, которая завладевает всем существом без остатка и от которой некуда деться. Однако им трудно поверить в нее: они не могут забыть циничного начала своих отношений. Под конец понимание приходит, и они остаются вместе, навсегда соединенные большим чувством. Такая вещь получится, что вокруг нее страсти разгорятся!» Обрадованный, он помчался домой.

Девушка сказала парню:

- Ладно. Как знаешь. Но я тебе устрою. Постараюсь, чтоб другим тоже стало известно о нашей маленькой тайне. Вылетишь из института как миленький и позабудешь, что хотел стать инженером. Уж это я тебе обещаю.

Ни один мускул не дрогнул в лице парня.

- А вот это уже нехорошо, детка, - ты рискуешь выставить себя на посмешище. Лично я ничего так не боюсь в жизни, как показаться смешным.

- Все равно - смеяться будут над тобой.

- Вот уж не уверен. Я ведь тоже тебе могу кое-что напомнить. Вот это, к примеру: ночь, один парень стоит в карауле, и, конечно же, думает о своей девушке, мечтает о той минуте, когда они окажутся вместе. Здорово, правда? А тем временем… - он приблизил свое лицо к лицу девушки и твердо отчеканил: - А тем временем его девушка развлекается в «Камеральном» с двумя стареющими хрычами, обладателями дряблых ног и при том пары магазинчиков на Хмельной. Потом она - пьяная в дым - едет на квартиру одного из них, где всю ночь распутничает с этими типами. Разумеется, наутро у нее готова для них трогательная байка о безвинно осужденном отце и впроголодь живущей семье. Они дают ей пятьсот злотых, якобы взаймы, и она покупает на них две пары капроновых чулок. Классно, правда?

- Так себе история. Я знаю поинтересней. Слыхала я об одном пареньке, который, чтоб попасть в институт, подправил кое-какие данные в анкете и рассказывал о себе разные сказки. Для убедительности даже выучился говорку варшавских предместий, чтоб ни у кого не осталось сомнений в его пролетарском происхождении. А тем временем папочка слал ему посылки из Нью-Йорка, так что малый совсем неплохо был упакован - папуля и там ухитрялся ловко обделывать свои делишки. Тот самый папуля, что в анкетке числился безработным токарем. Ну как, занимательный рассказик?

- Я дам тебе половину, - сказал он. - Остальные достанешь сама.

- Нет уж, милый мой, все и сразу, или…

- Или что? - оборвал он ее, грубо схватив за руку.

- Ничего. Не хочу повторяться. Чтоб не выглядеть смешной. Я тоже ничего так не боюсь в жизни, как стать посмешищем в чужих глазах.

- Ладно, - отрезал он и тяжелым взглядом окинул девушку; та в ответ ухмыльнулась с издевкой. - Деньги получишь через две недели.

- Нет, раньше. И так уже поздно.

- Беречься надо было, черт тебя возьми!

- И это говоришь мне ты?!

- Не на все надо соглашаться, ты…

- Тише, - шикнула она.

Мимо шла пожилая пара; оба седые и сгорбленные, они прожили вместе не один десяток лет; оба были верующими и считали, что каждый прожитый на этой земле день им дарован Богом, и были благодарны Ему за это. Старушка взглянула на девушку и неожиданно расплакалась.

- Что с тобой? - спросил муж.

- Ну почему Господь не дал нам таких красивых детей? - сказала она. - Почему Он не дал нам таких детей?

Старичок легонько сжал ее морщинистую дряблую руку.

- Мы любили друг друга. Нам было хорошо вместе. Бог простит нас за то, что мы никого после себя не оставляем. Это ведь не наша вина.

- Да, - вздохнула она. Отерла слезы и тихо сказала: - А как было бы хорошо…

И, ссутулившись, старички скрылись в зеленых аллейках парка.

Парень сказал:

- Я в долгу не останусь.- И, помолчав, добавил:

- Подожду, пока выйдешь замуж.

- И что тогда?

- У тебя будет семья: дети, муж…

- Ну и что тогда, что?

- А ничего. Как-нибудь загляну к вам - с мужем познакомишь… Покалякаем о том о сем - приятно иногда вспомнить прошлое.

- Значит, на будущей неделе?

- Да.

- Ладно, - сказала она и подняла кверху свое прелестное лицо - несколько мгновений оно светилось в лучах заходящего солнца; каждый ее волосок, каждая клеточка кожи, глаза, губы, плечи - все было пронизано и напоено солнцем. Она засмотрелась на зеленые кроны деревьев. Потом тихо сказала:

- Долго же тебе придется ждать.

- Любви ждут долго.

- Ах так, - прошептала она.

И больше не произнесла ни слова; на лице ее угасали последние отблески вечерней зари - солнце закатилось за деревья. В его догорающих лучах девушку увидали двое мужчин, спешащих домой с работы. Оба были уже немолоды; с изрытыми морщинами лицами и седыми висками. Один из них, тот, что пониже ростом, посмотрел на девушку, и лицо его страдальчески исказилось.