Мэдлин Харпер - Любовь в наследство
— Какая?
— Он находится у Кайла в саду. Прямо в середине. Кайл немного расстроен, поскольку его томаты никогда уже не будут прежними. — И Ник снова захохотал.
Сраженная абсурдностью их отчаянного положения, Кара присоединилась к нему. Они сели на мокрую землю и, не выпуская друг друга из объятий, хохотали, пока у обоих не потекли слезы.
— Только не говори, Кара, — предупредил Ник, когда вытер с лица слезы и капли дождя. — Только не говори, что мы имеем все необходимое — друг друга, солнце утром, а ночью луну. Я не уверен, что смогу воспринять твои слова.
— Но это правда, — возразила Кара. — У тебя есть я, у меня есть ты, у нас есть прекрасные друзья и очень мокрая, странного цвета, но здоровая собака. Мы можем жить в плавучем доме, пока не восстановим бар… — Увидев, как изменилось у Ника выражение лица, она спросила: — Разве мы собираемся его восстанавливать? Он промолчал.
— И кстати, разве ураган — не ответ нашим грабителям? Мы сможем восстановить бар с соблюдением всех норм и сказать Лари Хартвеллу, чтобы он шел куда подальше. Я уверена, что страховая компания… О нет… — Кара сделала глубокий вдох. — Ты же не забыл оплатить страховку?
— Не забыл. Ее у меня и нет. Страховку платил Шон и оставил полис у Томми. Сегодня мы все проверили. Мы застрахованы, но такой суммы не хватит на восстановление. У Шона была теория, что страховые компании назначают завышенную цену, поэтому он выбрал самые низкие расценки с самыми высокими скидками. И я с ним полностью согласен.
— Но ведь какие-то деньги мы получим?
— Кое-какие. — Он еще крепче обнял ее. — Теперь я начинаю ощущать себя человеком, который должен быть счастлив, что у него есть солнце, луна и ты. Мы сможем восстановить, Кара… нечто вроде киоска для продажи креветочных рулетов Артура. Но мы никогда не сможем восстановить то, что было раньше.
Кара отвела с его лба мокрые пряди и, несмотря на плохие новости, вдруг осознала, что худшее они уже преодолели.
— Возможно, все не так уж плохо. Возможно, мы все-таки найдем деньги и попытаемся сделать что-нибудь другое.
— Мы? — Ник огляделся. — Ты видишь какой хаос кругом и продолжаешь говорить «мы»? Десять лет назад я пришел сюда ни с чем, Кара. И вот я здесь, опять ни с чем.
— Я больше никогда тебя не оставлю, Ник Флеминг. Я прилипла к тебе, словно клей. Итак, что ты думаешь по этому поводу?
Он нагнулся и поцеловал ее мокрые губы. — Я думаю, что ты сумасшедшая.
— Не настолько уж и сумасшедшая, а истерично смеюсь оттого, что плавучий дом стоит посреди огорода.
— Нет, ты действительно сумасшедшая, раз хочешь жить с нищим… в лодке посреди огорода.
— Конечно, хочу. — Она схватила его руку.
Ник поднял ее с земли, и они прильнули друг к другу, не обращая внимания на промокшую насквозь одежду. Наконец, обняв Кару за плечи, Ник вывел ее из руин и громко свистнул.
— Ко мне, Топаз. Мы идем домой.
Эпилог
Прошло два дня. Спокойная голубая гладь залива ослепительно блестела под июньским солнцем. Прикрыв рукой глаза, Кара наблюдала за троицей чаек, круживших в безоблачном небе.
Утро она провела с Ником и Томми Мелендесом, они вместе обсуждали, как поступить с баром. Томми не сомневался, что разрушенные здания в Сайпрес-Ки будут восстановлены, однако был достаточно реалистичным и предупредил Кару с Ником, что страховых денег им, естественно, не хватит, поэтому лучше продать их участок застройщику, а бар перенести на другое, менее дорогостоящее место.
Но он уже не будет прежним, говорила себе Кара, вернувшись к сортировке ящика с ножами и столовым серебром, на который она наткнулась. Большая часть их работников, тоже присоединилась к ним, чтобы просеивать обломки и спасти имущество до того, как явится окружная команда по расчистке завалов.
Ярость урагана была на удивление избирательной. Одежда Ника исчезла, а обувь, которую он
почти не носил, сохранилась в прежнем состоянии. Книги и пластинки погибли, зато весь китайский фарфоровый сервиз остался цел и невредим. Даже банка спелых оливок, которую Бетти открыла, чтобы сделать в тот день бутерброды, осталась на месте.
Сейчас их поисковая группа сократилась до трех человек — Ника, Кары и Артура. Остальные ушли домой помыться и сменить одежду. Топаз, с большим энтузиазмом участвовавший в раскопках, теперь дремал под рухнувшим помостом.
— Эй, Кара, Ник, поглядите, что я нашел. — Артур держал в руках помятый стальной ящик. — Что это?
— Сейф Шона, — ответил Ник, беря у него ящик, — Много лет назад он повел меня в кладовку и показал его.
— И ты никогда его не открывал? — спросила Кара.
— Я совершенно забыл про него. Странно, — пробормотал Ник, осматривая сейф. — В тот день Шон дал мне ключ и сказал, что придет время, когда сейф нужно будет открыть.
— А где ключ? — поинтересовался Артур. Ник пожал плечами.
— Видимо, где-нибудь среди мусора с остатками моих вещей. — Он посмотрел на Кару.
Кара нетерпеливо заявила:
— Давайте откроем и посмотрим, что внутри. Найдя камень, она протянула его Нику.
— Ты можешь сбить замок? Ник поставил ящик на землю.
— Конечно, могу, — сказал он, но отчего-то медлил.
— Давай, Ник. Я больше не вынесу неизвестности, — торопила его Кара.
— Лучше ты, Артур.
Тот не стал колебаться, а взял камень и начал бить по замку, пока не разбил его вдребезги.
— Ты должен его открыть. — Артур протянул сейф Нику.
— Нет, я…
— Давай, он же сказал тебе: когда придет время, — настаивала Кара.
— Я знаю, но…
— В чем дело? — спросила она.
— Тебе даже не любопытно? — добавил Артур.
— Я уверен, что там нет ничего важного. Просто какие-нибудь личные вещи.
— Но он сказал тебе…
— Я знаю, Кара, но Шон был твоим отцом.
— И твоим другом.
— Он не знал, что ты будешь тут, когда настанет время его открыть.
— А может, и знал. — Артур протянул ящик Каре. Руки у нее дрожали, и она вдруг поняла, что испытывает Ник, ведь это все, что осталось от ее отца, последний привет от него. Наконец она подняла крышку.
Сверху лежал конверт, перевязанный шнурком. Развязав его, Кара достала содержимое.
— Смотри, мои детские фотографии. Мои и мамины. О, Ник. Тут и письма, которые я писала ему, когда была маленькой. Я помню, — сказала Кара, глядя на каракули.
— Тут еще какие-то бумаги. — Ник заглянул в сейф, достал несколько листов и второй конверт. — На нем твое имя. Он протянул ей конверт. Вдруг Артур сдавленно крикнул:
— Смотрите!
— Что… — Ник побледнел.
