Искры - Елена Сокол
– Хочешь, погадаю на него? – В ее глазах пляшут чертята. – Вижу, вижу… – Лерка водит руками перед моим лицом. – Высокий, темно-русые волосы, зеленые глаза, борода…
– Иди ты, – отмахиваюсь я.
– А что? Есть кто-то похожий на примете? Я ж от балды накидала!
И хохочет.
В этот момент у меня в кармане начинает звонить мобильный. Достаю. На экране высвечивается «Придурок».
– Кто там? – вытягивает шею Балабося.
– Да так, придурок один.
– О-о-о, – многозначительно тянет она, взглянув на экран. – Что ни говори, но кого попало так в контактах не записывают.
– А кого так записывают? – спрашиваю я, гипнотизируя телефон взглядом.
– Да ответь ты уже, – подталкивает меня Даша.
Я встаю, беру мобильный и нажимаю «принять вызов».
– Того, от кого белье мокнет, – хихикает Лера в ладошку.
– Да, – отвечаю я на звонок.
– Ева, где ты? Я тебя забираю.
Проклятье. У меня замирает сердце.
– Я вроде говорила, что у меня свидание?
– Уже нет, – его голос звучит строго и сердито, но в то же время удивительно нежно (как такое возможно вообще?). – И я тоже говорил, что не хочу, чтобы ты на него ходила. Куда за тобой подъехать?
Я закрываю глаза и пытаюсь отдышаться. А еще справиться с глупой улыбкой, захватившей все лицо. Мои чувства вырываются из-под контроля, а пульс улетает в космос.
– Адрес, Вольская, – нетерпеливо требует он.
Я открываю глаза и по выражениям лиц девочек понимаю: они видят меня насквозь и будут стебаться надо мной за этот случай до конца моих дней. Что ж, терять нечего, и я называю адрес кафе.
Глава 16. Данила
Те100стерон – Наедине
Вот в чем ее суперспособность. Быть жесткой и сильной, а потом распустить волосы и стать девочкой-девочкой. Я ошибался, когда полагал, что это ей не по плечу. Упрямо видел только одну ее сторону – мягкую и нежную, и искренне верил, что дым, кровь и слезы, которые сопровождают работу пожарного на каждом вызове, сломают ее дух и волю. Но, черт подери, Ева прекрасна в любой из своих ипостасей – и на службе, где необходимо быть выносливой и сильной, и в гражданской жизни, где всего-то и требуется, что быть собой – хрупкой, женственной и соблазнительной.
Боже, она – лучшее, что со мной случалось!
– Как же ты долго, – ворчу я, когда Ева садится в машину, вместо того чтобы выразить ей все свои истинные чувства.
– Прости, мы с Денисом не могли оторваться друг от друга. – Она обмахивается руками, словно ей жарко.
– Это тот парень из приложения?
– Точно.
– Надеюсь, он жирный и безработный.
– Мимо, – теперь Ева буравит меня довольным взглядом. – Он потрясающий! Если бы ты не приперся, уверена, мы поехали бы к нему.
– Ты ведь сама хотела участвовать в расследовании, – напоминаю я, резко сорвав с места машину.
– Только это и заставило меня прервать наш роскошный ужин, – говорит Ева, глядя прямо перед собой и улыбаясь. Явно заливает, но меня все равно корежит от ревности. – Денис такой приятный собеседник, и у него отличное чувство юмора. Я все время хохотала.
– Надеюсь, он пришел с цветами?
– Огромный букет роз. Такой большой, что не помещался в руках. Пришлось оставить его у подруги, это ее кафе.
– Круто, – цежу я сквозь зубы.
– И он в восторге от моей работы, прикинь? Так завелся, узнав, что я тушу пожары!
– У него что, постоянно что-то горит? Чего он завелся-то?
– Не знаю, где у него горит, мы еще не дошли до обследования наших самых горячих точек, – мечтательно произносит она. – А ты чего такой напряженный? Случилось что?
– Все в порядке. Просто думаю о деле.
– Это хорошо, а то мне показалось, что ты ревнуешь.
– С чего бы?
– Действительно, – соглашается Ева. Она достает зеркальце и подкрашивает губы. – Ведь у тебя был шанс, и ты упустил его семь лет назад.
– Ты забыла про обстоятельства.
– Ты не пришел! – напоминает Ева.
– Я и не говорил, что приду! – ору я, не выдержав.
– Я. Сняла. Номер!
– Тебе нужно было думать об учебе!
Она смеется. Натурально. Открывает окно, будто ей стало душно. Трясет головой. Злится, дует губы, как ребенок. Ее грудь высоко поднимается на вдохе и резко опускается на выдохе. У нее молчаливая истерика.
Но и мне тоже хреново. Я стискиваю зубы до скрежета и сжимаю добела пальцы на руле.
– Ты прекрасно понимаешь, что это чушь, – тихо говорит Ева. – Если бы ты хоть что-то чувствовал ко мне, мы могли бы быть вместе.
– Я не мог так поступить с твоим отцом, он многое сделал для меня.
– При чем тут он? – спрашивает она. – Хотя, может, мне и повезло. Ты исчез из моей жизни, не успев причинить вреда. Все к лучшему, Данила, – изящным движением головы Ева отбрасывает волосы от лица. – Ведь я не вступаю в одно дерьмо дважды и больше никогда не позволю себе влюбиться в тебя.
Она добавляет громкость радио на медиапанели, лишая меня возможности ответить, и начинает слегка пританцовывать, двигая плечами в такт музыке. Ева ведет себя так, словно меня рядом нет. Словно ее совсем не заботит то, о чем мы только что говорили. Но весь салон наполнен ее болью и обидой, я ощущаю их и без слов. Одного она не знает точно – мне тоже больно.
* * *
– Макар Анатольевич, здравствуйте, я – Данила, – представляюсь ему и протягиваю руку. – Звонил вам, помните?
Мы застаем его на строительном объекте. Он только что закончил работу и складывает инструменты в чемоданчик.
– Здрасьте, – жмет он мою руку и косится на Еву.
– Это моя ассистентка, – объясняю я.
– Никаких показаний под присягой давать не буду, – предупреждает он.
Я с трудом удерживаю вздох.
– Мы просто поговорить. Пять минут, больше времени не отнимем.
– Давай, спрашивай. – Мужчина берет свой чемоданчик, и мы вместе выходим на улицу.
– Торговый центр на Салтыкова, – говорю я. – Вы ведь там работали?
Он нервно оглядывается по сторонам.
– Да, но я ни в чем не виноват. – Макар Анатольевич ставит чемоданчик на землю и закуривает. – Приезжал туда на шабашку. Мне позвонили по объявлению, обрисовали объем работ, назвали цену, и я согласился. Проработал всего день! Свалил сразу, как понял, к чему все идет.
– Расскажите подробнее.
– Они сразу сказали, что никакого договора, все устно, и платят наличкой. Так что какой с меня спрос? – хрипло бормочет мужчина, сделав затяжку. – Я предупреждал их. Новую электрику привозили, только когда не хватало старой. А так все на «сопли». Нет, ну, а
