Танцующий лепесток хайтана - YeliangHua
— Будешь вести себя словно дикий звереныш, Ся — так не удивляйся, что с тебя сдерут шкуру…
С этими словами незнакомец достал из-за пояса нож-бабочку и одним резким движением освободил Ваньнина от пут.
Чу на несколько секунд впился глазами в острое лезвие, как если бы оно внезапно стало его смыслом жизни, а затем быстро опустил глаза, пытаясь притвориться незаинтересованным.
В следующее мгновение мужчина схватил его за волосы и потащил куда-то в сторону плотной ширмы в восточном стиле. Боль была пронизывающей череп.
Ваньнин не сопротивлялся — он все это время не сводил глаз с ножа. На самом деле, он к этому времени уже настолько привык к побоям, что такая мелочь как стесанные ладони, спина или колени, да пару вырванных клоков волос, казались ему вполне терпимыми. Он не проронил ни звука — и лишь когда понял, куда именно его тащит молодой мужчина с обманчиво добрым лицом, внезапно уперся, запоздало вцепившись пальцами в край ковра. Он хорошо помнил этот момент в своем прошлом — и ему заранее стало дурно.
За небольшой ширмой с изображениями переплетенных цветущих ветвей находился огромный чан, до краев наполненный водой — настолько горячей, что над ней клубами поднимался пар.
У самого чана находился еще один парень, на вид ему было не более пятнадцати. На его лице застыло странное, слащавое выражение, от которого Ваньнин буквально оцепенел, в сердце зародилось мерзкое предчувствие.
«Если бы я только мог достать нож.. — думал он. — Если бы я только мог изловчиться…»
Однако его надеждам не суждено было сбыться. В следующее мгновение молодой мужчина, поначалу пригрозивший спустить с Ваньнина шкуру, уже швырнул мальчика в горячую воду. Его руки с силой сомкнулись на крохотных худых плечах, не давая ребенку ни единого шанса выбраться.
Голова Ваньнина полностью ушла под поверхность слишком горячей воды, и он едва успел набрать воздуха чтобы не захлебнуться. Перед глазами всё поплыло от почти нестерпимого жара… В то же время мужчина продолжал топить его, удерживая за плечи и не давая вырваться на поверхность… Ваньнин, из последних сил пытаясь сопротивляться, внезапно вспомнил о лезвии, которое ранее обнаружил в багажнике и теперь прятал во рту — это была его последняя надежда.
Но силы покидали его слишком быстро, а в следующее мгновение дыхание в груди сперло в приступе астмы, и он рефлекторно сделал резкий вдох прямо под водой… и зашелся диким кашлем...
...Резкий приступ удушающего кашля заставил его наконец вырваться из кошмарного сна. Чу резко сел в постели, хватая ртом воздух, цепляясь из последних сил пальцами в одеяло. Перед глазами всё плыло, превращаясь в некую странную смесь реальности и жуткого видения, все еще продолжающего стоять перед его глазами.
Его тело… он больше не был беспомощным ребенком. И, в то же время, размытый темный силуэт продолжал склоняться над ним, неся скрытую угрозу...
Ваньнин, задохнувшись, резко сунул руку под подушку в поисках оружия — но его пальцы встретили пустоту. В следующую секунду мужчина оказался прижат к спинке кровати, чьи-то сильные пальцы быстро разжали его сцепленные зубы и… во рту появился гадкий лекарственный привкус.
«Ингалятор?!..»
Ваньнин на мгновение замер, перестав отчаянно вырываться. По мере того, как дыхание восстанавливалось, взгляд медленно прояснился — и в какой-то момент он понял, что перед ним находится не неизвестный противник, а... Мо Жань.
Их взгляды встретились — и Ваньнин тут же отшатнулся, а по спине прошел озноб ужаса. Мо Жань же в этот раз не предпринял попыток схватить его, и только уставился на балетмейстера странным взглядом, как если бы о чем-то интенсивно размышлял.
— С...спасибо, — сухо процедил Ваньнин, запоздало подумав, что юноша в самом деле не замышлял ничего дурного, к тому же помог ему в критической ситуации. Его реакция была, скорее, инстинктивной, чем намеренной.
Спустя еще мгновение он огляделся по сторонам, понимая, что находится в совершенно незнакомой обстановке. Похоже, он очнулся в чужой постели: широкая мягкая кровать подиумного типа была застелена шелковыми простынями насыщенно-винного цвета, а пробивающиеся сквозь панорамное окно огни ночного города внушали… страх. Особенно пугало полное отсутствие штор или ролетов — и огромная высота этажа. Квартира находилась настолько высоко, что Ваньнин с трудом мог различать проезжающие внизу машины. К горлу подкатила дурнота…
«Это… квартира Мо Жаня?!»
Ваньнин внезапно вспомнил, что вчера вечером его бывший ученик предложил ему временно переехать к себе. Но, после того, как он сел в машину Мо Вэйюя, все было как в тумане… Чу мог только предполагать, что, скорее всего, из-за многочисленных потрясений попросту вырубился по дороге, и Вэйюю, видимо, пришлось тащить его весь путь от машины до кровати на себе…
От этой мысли Ваньнину сделалось неуютно.
Мо Жань все это время продолжал смотреть на него с весьма смешанным выражением лица, тоже сохраняя молчание.
Чу медленно выдохнул, и вдруг понял, что его руки мелко дрожат, а сам он забился в самый дальний угол кровати.
«Какой стыд!..» — запоздало подумал он, и рассеянно отметил, что его одежда по-прежнему на нем. Его ученик снял с него плащ, но не притронулся ни к рубашке, ни к джинсам. Ваньнин облегченно вздохнул, немного расслабившись.
— Прости, — как можно спокойнее проговорил он. — Я причинил тебе неудобства. Мне… утром стоит все-таки снять номер в отеле.
— О чем ты говоришь? — Мо Жань наконец отозвался, его брови были хмуро сведены едва ли не в одну линию. — Я пригласил тебя. В моей квартире полно места — оставайся, сколько угодно.
— Мне часто снятся кошмары, и, пробудившись, я… я не различаю реальность и сон, — резко отрубил Ваньнин, решив расставить все точки. — Я… могу навредить тебе, сам того… не… осознавая… — он резко выдохнул, опуская голову.
— Вообще-то я так и думал, — медленно кивнул его бывший ученик. — Тогда, шесть лет назад, ты… у тебя было такое же выражение лица перед тем, как ты выставил меня. А вчера на крыльце своего дома ты едва не заехал мне в живот коленом...
— …, — Ваньнин все-таки посмотрел на Мо Жаня, и тот встретил его взгляд странной, кривоватой усмешкой, — Тебе смешно?!..
— Вообще-то, нет, — Мо Жань вздохнул. — Я уже позвонил своему дяде, и он посоветовал приготовить тебе травяной успокаивающий чай…
— Ты звонил Сюэ Чженъюну среди ночи чтобы обсудить меня?!.. — прошипел Ваньнин, теряя остатки
