Гражданский брак (СИ) - Вера Чурсина
— Ну ладно, если уж будешь рядом, почему бы не заехать. Только я сейчас не в самом поселке, а на даче с бабулей живу. — и Олеся стала объяснять, как добраться до их садового товарищества.
Вова возликовал и опять кинулся к матери выпрашивать на завтра "Форд".
Глава 34
Мила чувствовала, как у нее начинает кружиться голова от этого черного гипнотизирующего взгляда через зеркало. Ощущала, как начинает разгоняться кровь от близости мужчины, по-хозяйски поглаживающего ее плечи. Но упрямая натура не хотела поддаваться наглецу, который одновременно и страшил, и привлекал девушку.
Она всегда сама выбирала парня из роя поклонников, который увивался возле нее. Сама решала, с кем быть, кого бросить. Царёва тоже добивалась сама. И встала на дыбы, когда увидела, что тот смотрит на другую, и сделала все, чтобы привязать его, даже поставила ультиматум родителям, чтобы помогли связать их помолвкой.
Сейчас, когда она оказалась в объятиях мужчины не по своей воле, ее натура восставала. Даже несмотря на тот интерес, который вызывал опасный мужик. Хотя понимала, что возражать этому бруталу — это как дергать тигра за усы.
А его руки уже скользили по ее талии и спускались ниже. Роман прихватывал губами кожу на шее и плече своей пленницы и тяжело дышал:
— Что же ты со мной делаешь, детка, сейчас съем тебя, и косточек не останется, — горячо шептал Роман, которого потряхивало от близости желанной женщины.
Мила и сама уже задыхалась от спазмов в низу живота — сказывалось длительное сексуальное воздержание, непривычное для нее. Собрав всю волю в кулак, она негромко выдохнула:
— Если возьмешь меня здесь, это будет первый и последний раз.
Роман замер. Резко повернул Милу к себе, больно ухватив за локти и прохрипел:
— Ну ты ведь сама меня хочешь, что я, не вижу, что ли? — он глазами скользнул по ее лицу и, судорожно вздохнув, облизнул губы.
— Много на себя берешь. Если думаешь, что продамся тебе за колье, можешь его забрать, — Мила подняла глаза и дерзко уставилась в расширившиеся зрачки возбужденного мужчины.
Роман скрипнул зубами и прижал ее к себе так, что девушка невольно охнула и почувствовала внизу живота всю твердость его намерений. Она страшно трусила, но не могла остановиться.
— Иногда мне хочется тебя удавить, моя королева, — процедил он.
Она отвернула лицо, чтоб мужчина не видел ее глаз. И продолжила:
— Когда ты намерен меня вернуть домой? Через пару дней отец начнет искать меня. Тогда тебе не поздоровится.
— Боишься за меня? — прохрипел ее мучитель, продолжая прижимать к себе.
— Не хочу громкого скандала, — Мила все же решилась поднять глаза на Романа. — Наша семья всегда в центре внимания, и, благодаря тебе, на нас могут оттоптаться по полной все журнашлюхи области.
Роман с шумным вздохом ослабил объятия, но не отпустил свою пленницу:
= Прости, золотце, но я покопался в твоем телефоне. И отправил папаше видео, где ты в огороде работаешь, не покладая своих нежных ручек, — он улыбался уголками губ, — и приписал, что задержишься в деревне еще на пару дней. А вот второе видео, где ты собралась борщ готовить мужу, — он злобно выделил последнее слово, — я удалил. Никакого мужа до меня у тебя не будет, не позволю, — его глаза сверкнули. — Через три дня ты будешь дома. Но эти три дня — мои!
* * *
— А чего ты, внучка, говорила, что парень некрасивый? — бабушка убирала со стола во дворе дачи, и рассуждала про уехавшего гостя, — очень даже приятный молодой человек. Когда улыбается, так вообще, красавчик, такие белые ровные зубы, сразу видно, что не курит.
— Бабуля, — рассмеялась Олеся, — ты про моего однокурсника, как про лошадь рассуждаешь! Зубы!
— Нет, я ж про зубы, потому что сразу понятно, что не курит. И улыбка не только белоснежная, но и обаятельная. И потом — он умный, а умные мужчины не бывают некрасивыми. Мозг у мужчины — самое привлекательное место.
— Ну да, это у Вовки не отнять, умный…
— А уж как на тебя глядит! — бабуля покачала головой и вздохнула, — так когда-то Ваня на меня взглядывал, когда стал ухаживать: робко, с надеждой и обожанием.
— Ты думаешь, Царёв в меня влюблен? — Олеся живо повернулась к пожилой женщине.
— А ты будто не видишь! — бабушка всплеснула руками.
— Нууу, вижу… Но он полгода жил гражданским браком с другой девушкой. Очень красивой. И даже с ней обручился, — внучка вопросительно глядела на бабушку, как бы требуя развеять ее сомнения.
— Но получается, ради тебя он ее оставил?
— Да, говорит, у них всё, нет отношений. Но мне кажется, если Милка захочет — ну, его бывшая девушка — он опять будет с ней, — Олеся слегка нахмурилась и вздохнула.
— Хоть и говорят, что "ночная кукушка дневную перекукует", не будем загадывать, милая моя, время покажет. Но мне он показался очень настроенным на тебя и серьезным. Сердце чует, что стоящий человек. — она вытирала помытые тарелки и складывала их стопку. — А вот зря мы его ночевать не оставили. Поехал парень в ночь, а дорога до Усть-Малы долгая и сложная.
* * *
Вова мчал на "Фордике" по шоссе, а его душа пела. И он даже вслух стал напевать что-то, не в силах сдерживать рвущиеся наружу эмоции. Парень не предполагал, что встреча с Олесей настолько его вдохновит.
Они всего лишь общались, рассказывали друг другу всякие летние истории. Вова поделился, как они с братьями рыбачили, и однажды нарвались на крупного сома. Олеся насоветовала ему кучу полезных книг по саморазвитию, которые она осилила за каникулы. Они будто закадычные друзья, которые давно не виделись, не могли наговориться. Несколько раз, начиная говорить одновременно, прерывались и от души смеялись.
Бродили по саду. Потом Володя прибил доску на заборе, которая слегка покосилась. А Олеся была рядом, не уходила, смотрела, как он машет молотком. Под ее взглядом Царёв чувствовал себя ловким ухарем.
А потом они пили чай с вкуснейшим пирогом со смородиной, который испекла бабушка Олеси. Оказалась очень милая и остроумная женщина. И тактичная — ушла в дом, чтоб не мешать им с Олесей.
Так тепло было на душе, жизнь казалась прекрасной и удивительной. Этот свет, который переполнял Вову, назывался Олеся. Сейчас, несясь навстречу темной дороге, он вслух несколько раз произнес ее имя, будто пробуя его на вкус. И каждый раз что-то обжигало возле солнечного
