Влипла! или Смотри, не влюбись (СИ) - Тата Кит
— Понадобилось двадцать лет и два года, чтобы я услышал от жены слова любви, — нарочито торжественно произнес Саня.
— Не прибедняйся. Ты каждый день знаешь, что я тебя люблю. Иначе давно бы уже, тебя зануду, придушила бы в ночи подушкой, — подмигнула ему Света и налила в бутылочку Тимы теплый компот. — А ты, Мирон, чего? До сих пор так ничего и не выпил?
— Ему некогда. Он сканирует телефон на предмет того, позвонит ли ему Майя. Волнуется старичок, что молодуху его уведут, — язвил Матвей.
Всё-таки, нужно было сразу им всем сказать, что у нас с Майей не по-настоящему. Но родственники буквально с порога засыпали меня вопросами о том, почему я пришел без своей невесты, а затем начались шутки за триста про разницу в возрасте, где я, конечно же, проигрываю.
— Зубоскалы, — ткнул Саня Мотю в плечо кулаком. — Хоть раз бы язык прикусил, малой. Видишь же как нервничает средненький. С пониманием надо, лахудра.
— Сам ты лахудра. Мне идут длинные волосы, — отмахнулся от руки старшего младший и тряхнул шевелюрой как в рекламе шампуня.
— Всем не идут, а ему идут. Ничего, что мы все трое на одну рожу? — обвел нас взглядом Саня.
— Ваши рожи вышли не так удачно, как моя, — деловито заявил Мотя.
— Отпустите уже среднего к его невесте, клоуны, — вклинилась Света, прикручивающая к бутылочке крышку с соской. — Видите, извелся весь.
— Я малого куда денем?
— Вот ты, Мотя, с ним и посидишь до утра. Заодно узнаешь, что такое дети. Мы своих двоих уже вырастили.
— Правда, первый блин вышел комом, — с большим намеком на недавний косяк Егора напомнил Саня.
— Оба хороши, — отмахнулась Света. — Никто ничего не рассказывает нам, всё делают сами. И ошибки, и выводы из них. Наверное, даже хорошо, что всё закончилось так. Ну, ладно… Это всё лирика, а вот ты, Мирон, поезжай к своей невесте и проведите вечер вместе. Что мы, молодыми не были? К тому же, сами знаем, что романтика с ребенком до года обычно со знаком минус. Ты же не пил?
Отрицательно качнул головой.
— Ну, вот! Поезжай. А мы с Тимкой до утра посидим. Можешь не волноваться. Займись невестой. И напомни ей, что в следующие выходные мы ждем ее у Моти. Отказы не принимаются.
— Вряд ли она согласится…
…Особенно учитывая тот факт, что прямо сейчас она, наверняка находится в самом тесном контакте с тем утырком в косухе.
— Так ты езжай к ней и будь убедителен всю ночь, — подтолкнул меня Матвей и взял мой телефон в руку, смахнул заставку, а дальше я уже не видел. — Всё надо делать за тебя.
— Что ты делаешь?
— Звоню. Подожди, а как у тебя Майя записана? Что-то я не вижу ее в вызовах, — хмурился Матвей, листая список недавних звонков. — Что за Уральцева?
— Это Майя. И отдай мой телефон. Не нужно никому звонить, — потянулся я за мобильником, но Матвей резко вышел из-за стола и спрятался за Свету, которая головы на полторы была ниже него.
— Ну, ты капец, братец, — цокнул Матвей. — Записать невесту в свою мобилку по фамилии… Во-от так…
— Что ты там делаешь? — терял я терпение.
— Говорю же, что звоню, — деловито заявил младшенький и поднес телефон к уху. — О, гудки!
— Отдай! — вскочил я из-за стола, едва его не опрокинув. Выхватил у Матвея телефон и понял, что тот не шутил, когда из динамика раздались гудки.
Не сразу, но Майя ответила.
— Да, — коротко и сухо. Нездоровое предчувствие ударило в затылок, но настоящий удар пришелся по голове Матвея, когда я отвесил ему подзатыльник.
— Май… кхм, — прочистил я горло и, прижав телефон к уху, удалился от подслушивающих меня братьев в одну из пустых комнат. — … Прости, что звоню, просто… — что «просто»? Что? Зачем я могу ей звонить вечером в пятницу, когда сам же ее отпустил и знаю, где она и с кем? Идиот! — … Просто хотел уточнить по поводу… понедельника! Да! — не понял, как в руке оказался Санин эспандер, который я быстро-быстро сжимал. — В понедельник нужно прийти пораньше. На час. У меня встреча…
Что я несу? Олень! Какая еще встреча?
— Хорошо, я приду в пять, — едва слышно согласилась Майя и больше ничего не сказала. На том конце провода повисла гнетущая тишина.
Голос её казался уж очень безжизненным. Это совсем не похоже на обычную Майю, которая даже по телефону умудряется сказать и спросить кучу лишнего и ненужного.
— Прости, что спрашиваю, но… у тебя всё нормально?
— Нормально, — снова сухой ответ, который никак не мог принадлежать болтливой пчелке Майе.
— Май, — присел я на край кровати и вперился в стену перед собой. Эспандер в руке уже казался горячим. — У тебя всё нормально? Только честно. Тот парень… он… он не обидел тебя?
Тихий всхлип, будто она отвела телефон подальше, чтобы я его не услышал, буквально надорвал что-то внутри меня.
Резко вскочил и заметался по комнате, как в клетке лев.
— Май, ответь! — знаю, что повысил голос, знаю, что не должен был этого делать и вообще лезть в ее личное, но процесс уже был запущен и остановить его было невозможно.
Не нужно было ее отпускать. Можно было придумать тысячу и одну причину, почему она должна была провести этот и другие вечера подальше от того ушлепка. Но препятствовать ее личной жизни я не имел права, хотя очень хотел и едва сдержался от пары едких комментариев по поводу этого свидания в тот момент, когда она отпрашивалась на вечер, стоя передо мной с сияющими влюбленными глазами.
— Всё хорошо, Мирон Александрович. Я просто устала, — вернул меня в реальность тихий голос с легкой дрожью в нем.
— Ты сейчас где?
— В Париже на качелях.
— Я серьёзно спрашиваю.
— Я так же
