Малышка в руках дьявола - Евгения Сергеевна Паризьена
— Сэр, мы исправимся!
— Нет, имя Гарибальди больше никого не пугает? Мы пролили мало крови? Узнать немедленно какой мертвец посмел посягнуть на моё дитя! Вилы принести, пора вспороть живот предателям. Советую кудрявой бездарности сбежать от греха подальше. Я найду ребёнка, если надо с того света достану, -нагнетал обстановку, а после приступил к жёстким пыткам. Всё думаю ему случайно не принадлежит ад.
В полной растерянности прибыла на квартиру. Безумно скучаю по своей сладкоежке. Помню отчитывала её из-за конфет. Сейчас готова вознаградить всем шоколадом, лишь бы снова лицезреть её веснушки.
А вот утро началось с тревожного звонка в дверь. Казалось, она сорвётся с петель. Не успела её отворить, увидела Гарибальди в спортивном костюме. Он поклонник спорта? Как же ему идёт настолько непривычный стиль.
— Чего вылупилась, жопастая? На мне цветы не растут! Минералки дай!
— Ой, простите, о великий подонок. В домработницы не записывалась!
— Правильно. Лучше не стоит, я их трахаю сутки на пролёт, разрываю вагину до крови! Хочешь об этом поговорить? — его зелёные глаза горели похотью, а я раскашлялась. Не особо горю желание оказаться в его кровати, на красных шелковых простынях.
— Прошу, господин заносчивый сукин сын!
— Что?
— Я говорю добро пожаловать, чудовище. Многих за ночь казнили? — с неохотой впустила в жилище.
— Десять пленниц. Как раз завтракал их кровью. Пока кудрявая тухляшка несёт всякую чушь рискну напомнить про потерявшуюся сестру. Или её судьба уже не интересует? — вальяжно закинул ноги на стол!
— Эй, полегче. Я вчера убиралась!
— Не командуй, моя личная половая тряпка. Просто слушай и вникай. Один злоумышленник подумал, что она моя дочь. Напомнить случай в парке? Я спас её жизнь, -почернел он от злости.
— Получается её похитили?
— Да, блохастая особь! И насильно увезли в Россию. Это не моя земля, я не имею там полномочий. Пока… — сказал двусмысленную фразу, от которой сердце заколотилось как припадочное.
— И как мне теперь её освободить? — от отчаяния схватилась за волосы.
— Ехать вызволять, или продадут на органы!
— Вы так спокойно об этом заявляете, о великий подонок? — поняла, что не в состоянии привести нервы в порядок.
— А как ещё, пигалица? Привык быть прямолинейным. И долго булки свои будешь чесать? Подмывайся, смени чёртов парфюм и собирай манатки! — бесцеремонно распахнул дверь холодильника и принялся там рыскать.
— Я с вами никуда не поеду. Вы ходячий психопат. Вот скажите, зачем вам вилы? Это же неслыханно!
— У меня есть ещё клетка с тарантулами, а также с бульдогами. В пыточной сорок комнат на любой вкус. Мы художники все проявляем оригинальность. И если одна строптивая кобыла не натянет джинсы на свою мега — огромную задницу, с радостью её с ними познакомлю!
— Джинсы в такую жару? У меня всё вспреет! — возразила ему, не соглашаясь с мнением.
— Да, потом что другим запрещено пялиться на моё имущество. Мне клеймо на тебе сделать? Неряха, я сказал живее или пожалеешь! — вытащил стакан из шкафа и налил воды.
Взглянула на градусник, там тридцатиградусная жара. Его бы упаковать в шубу. Плевать надену то, что нравится. Все бюстгальтеры оказались в стирке. Думаю майка с джинсовыми шортами сойдёт. Напялила на голую грудь, положив в рюкзак всё необходимое и со спокойной душой зашла на кухню. При взгляде на меня у него побледнело лицо.
— Во что ты вырядилась?
— Джинсы и майка. Искать лиф долго, они все сушатся на балконе, -не подозревала о подвохе. А он учащенно задышал, будто увидел кусок аппетитного мяса.
— Не позволю другим мужикам таращиться на твои соски. Переоденься!
— А не жирно командовать? Подумаешь голая грудь. Там не видно! — отхожу назад, а его звериные глаза готовы похоронить. Честно лучше не гневить деспота.
— Зато я вижу каждую деталь. Затвердевшие соски, которые так и хочется искусать до крови. Даю последний шанс надеть приличное тряпье, или разорву в клочья. Особенно раздражают гребаные шорты, похожие на трусы! — придавливает грудью, и учащенно дышит.
— Смею напомнить я не ваша рабыня! И не буду исполнять приказы.
— Будешь, дикая кошечка и стонать в мои губы, когда я затрахаю одну пигалицу до изнеможения. Показать, как наказываю строптивых стерв? — в считанные секунды срывает с меня майку, и наливает на соски холодную воду, а потом прикасается языком…
— Не смейте! Нет! — пыталась скрыть грудь, а похотливый ублюдок насильно стянул шорты и следом разорвал трусики.
— Раком встала! Нати — Киса! — вцепился в шею и…
Глава 41
Натали
Осточертел, вечно мной командует и постоянно распускает руки. Не хватает сил противостоять хаму, у которого нет ни капельки совести.
— Допрыгалась, дикарка? Всю дорогу твоя пасть вряд ли закроется. Пора освоить новую обязанность. Делать шефу минет, такие пухлые губы наверняка способны утихомирить мой гнев! — бесцеремонно лапает за задницу, не давай возможности даже пошевельнуться.
— Только прикоснитесь ко мне против воли! Я позову на помощь, — испугалась, того, что он переступит черту, и здесь словно мои молитвы услышали. Дверь распахнулась и на пороге предстала Альбина, которая выронила пакеты из рук и стояла ещё долго с открытым ртом.
— Я не вовремя? — опешила от происходящего.
— Наоборот избавила пигалицу от смерти. Даю ровно полчаса, выбери этой плешивой дуре нормальное шмотье. То, которое не выглядит на ней как на шлюхе, — с большим трудом отдалился, и покинул апартаменты, а мы с подругой переглянулись.
— Даже не знаю, как благодарить появилась в нужный момент. Видела взгляд похотливого чудовища? Он чуть не изнасиловал! — по телу до сих пор не проходила дрожь.
— Тоже додумалась. Провоцировать быка красной тряпкой? Дай угадаю напялила шорты с майкой? Представляю, как она подчеркивала пышную грудь. Ты уж прости, я прекрасно понимаю Гарибальди. Его окружают одни шпалы, худые, несуразные. Одним словом мешки с костями, — ворчливо распахнула она дверцу гардероба, чтобы выбрать нечто подходящее.
— Минуточку. Этот зажравшийся козёл то и дело критикует мою задницу. О каком влечении идёт речь? -сама не понимала его резко изменившегося поведения.
— Натали, лучше не провоцируй босса, а то прости за мой французский, он затрахает так, мало не покажется. Мужчинам свойственно оскорблять женщин, особенно тех, которых желают до безумия, — стала рыскать в вещах, в поиске нечто подходящего. И выдала мне длинный сарафан, никогда такие не носила.
— Ещё паранджу забыла! — сказала я с издевкой. — Господи, вдобавок сестру похитили. Что нам делать?
— Не волнуйся, Густав разберётся в этом дерьме. Вот на данный момент малышке не
