Как укротить хулиганку - Ульяна Николаевна Романова
Демид вернулся, одетый в футболку и спортивные штаны.
— Завтрак? — улыбнулась я, заметив его на пороге.
У меня так скоро мышцы сведет на лице, если я буду столько улыбаться!
— Соня, ты прелесть, — выдохнул Демид.
Сел на стол напротив меня, взял вилку, отправил кусок яичницы в рот и закатил глаза.
— Тебе плохо? — я подскочила на стуле.
— Мне вкусно, Соня, — поправил меня Демид, — очень! Спасибо, рыжик!
— Пожалуйста, — снова смутилась я.
— Сама почему не ешь? — нахмурился Мартынов.
— Аппетита нет. Демид, а можно еще вопрос?
— Задавай, — довольно кивнул он
— А та девушка, в которую ты влюблен… Вы встречаетесь?
— Я в процессе…
Мне показалось, или на его лице расцвела очень хитрая ухмылка? На несколько мгновений, но я успела ее заметить.
— И что? Ты тоже очень милый с ней, да? Как Снежок?
— Почти, — кивнул Демид.
— Кто она? — поинтересовалась как смогла невинно. — Я ее знаю?
— Возможно, — уклончиво ответил Демид. — Давай лучше о тебе. Зачем приезжала Даша?
А вот этого рассказывать было категорически нельзя. Потому что я решила быть милой и пушистой, а то, за чем приезжала Даша, в эту концепцию не вписывалось. Аргумент, что я, вообще-то, защищала подругу, Мартынов в расчет не примет, я его знаю.
— Шурочку привозила мне. Она тоскует, — грустно выдохнула я.
— Даша? Или Шурочка? — уточнил Демид.
— Обе. Я Даше даже предложила к нам перевестись со второго семестра.
Мартынов подавился яичницей, прокашлялся, запил водой и спокойно спросил:
— И что? Даша согласна?
— Она пока думает.
— Ладно, раз уж Шурочка так тоскует, привози ее сюда, — подумав, разрешил Демид.
— В общежитие с крысами нельзя, — скисла я.
— Она будет жить у меня. А ты — приходить в любое время.
— Правда? — я так обрадовалась, что не смогла усидеть на месте.
— Правда. В воскресенье съездим к родителям и заберем твою Шурочку, — разрешил Демид.
— Спасибо! — пискнула я, подлетела к Мартынову и от избытка чувств поцеловала его в щеку.
Затем обняла за шею и снова хотела поцеловать, но он повернул голову, и наши губы встретились. И мне вовсе не захотелось отстраняться — наоборот, это было уже так привычно и так приятно…
Я остро почувствовала его руки на талии, потом Демид потянул меня на себя, усадил на колени, прижал к себе одной рукой, а другой зарылся в мои волосы. Его язык сплелся с моим, а я очень старалась подстроиться и повторить его движения. И научиться, наконец, целовать его так, как Демид целовал меня. До головокружения. До ослабевших коленей.
Осмелела и тоже обняла его за шею, проводя кончиками пальцев по его шее. Демид дернулся, а я испугалась и хотела отстраниться, но он прижал меня еще теснее, а поцелуй вдруг изменился. Он усилил напор, напрочь лишая меня кислорода. Словно съесть меня хотел, настолько голодно и жадно он касался мох губ.
Я потеряла счет времени. Сама тянулась к нему, не понимая, что происходит с моим телом. Низ живота ныл, все нервы словно оголились, а в голове не осталось ни одной мысли. И я желала продлить момент, усиливающий дурман в голове.
Демид, кажется, и не собирался останавливаться, ни на секунду не позволяя мне отстраниться или прийти в себя. Он тяжело дышал, жадно оглаживая ладонями мое тело. И я понимала, что интуитивно выгибаюсь навстречу его рукам.
А когда я, наконец, отстранилась, то уткнулась носом ему в шею и попыталась отдышаться. Губы горели и припухли, а сознание возвращалось медленно и со скрипом.
Глава 30
Глава 30
Демид
Соня не палилась. Совсем. Но зато я точно был уверен, что карьера партизанки ей не грозит. У рыжей на лице все эмоции были написаны, каждая крупным жирным шрифтом. А ее попытки казаться милой вызывали у меня широкую улыбку.
Она правда старалась. Забывала и снова старалась. Я прекрасно понимал, что хватит ее максимум на пару дней, а потом Соня фыркнет и что-нибудь обязательно выдаст. И с нетерпением ждал эпичного момента. Хотел признаться в чувствах, но решил не торопиться. Потому что с ней принцип «Пришел. Признался. Получил» не подействовал бы.
И дело не в том, что я не хотел ухаживать — наоборот, очень хотел. Но Соня не любила цветы в букетах, ужины при свечах искренне считала угрозой пожарной безопасности, а романтические свидания презрительно называла «бурдой». Я не обладал столь богатой фантазией, как Сонечка, поэтому весь день старался что-то придумать.
В итоге написал короткое сообщение друзьям и решил порадовать свою рыжую бестию настоящим рабочим днем в квестах. Нам бы тоже не помешало развеяться.
И чтобы зря не терять времени до вечера, почти все время ее целовал. Соня не сопротивлялась, наоборот, тянулась ко мне, вызывая желание помурлыкать, как… Снежок, да. Еще бы разобраться, кто из нас стал милым, белым и пушистым.
Губы Сони опухли и приобрели малиновый оттенок, зеленые глаза затуманились, а тело выдавало. Я чувствовал, что она пылает в том же огне, что и я. И держал руки при себе. Потому что они, предатели, так и норовили нарушить ее личное пространство. Но пока находил в себе силы не торопиться. Приучать и приручать маленькую хулиганку. И дать ей время все осознать.
Я
