Как укротить хулиганку - Ульяна Николаевна Романова
— Сильно? — невинно поинтересовалась Ласточкина.
— Очень, — честно признался я.
— И как ты понял, что она тебе нравится? — надув губки, продолжала свой допрос Соня.
— Просто в один день я не захотел отпускать ее, — признался я.
— Куда отпускать?
— Не «куда», а «откуда», — поправил я. — От себя отпускать.
Соня задумалась. Шла, кусала губы и странно на меня косилась.
До моего дома шли молча. Соня погрузилась в свои мысли, а я перебирал свои. И мои мне очень нравились. Теперь главное не торопиться и дать ей привыкнуть к мысли, что Ласточкина влюбилась. В меня.
Глава 28
Глава 28
Демид
До самой квартиры я не выпускал Сонину ладошку из своей руки. И это было… правильно. Именно правильно и так уютно…
На пороге квартиры ее руку пришлось отпустить, чтобы открыть дверь. Я отпер замок и пропустил рыжую бестию вперед. Соня продолжала сопеть себе под нос, уже знатно напрягая. Я не знал, какие мысли завелись в ее голове, но то, что она напряженно их думала, мне не нравилось.
Запер замок, бросил на пороге сумки и плюнул на все. Развернулся к Соне, обнял ее за талию, рывком притянул к себе и снова поцеловал. Нокаут и контрольный в голову, а меня повело как пьяного.
Соня задрожала и с готовностью ответила на поцелуй. Робко подняла руки и положила ладошки мне на плечи. Я притянул ее еще ближе; Софочка, уже не стесняясь, обвила мою шею руками, действуя несколько неловко. Определенно нужно чаще практиковаться!
Она дрожала и пыталась подстроиться под движения моего языка, пока я млел от вкуса ее мягких и таких сладких губ. Крыша со свистом улетела, а я позволил себе еще немного — провел кончиками пальцев по чувствительной шее, прошелся по позвоночнику. Я даже и не подозревал, что Ласточкина окажется такой отзывчивой!..
Она дрожала и интуитивно прижималась ко мне еще ближе, пока не понимая, что происходит с ее телом, но с присущим ей любопытством пыталась разобраться в самой себе.
Соня не понимала, что творила со мной. И я не понимал, когда мой мир успел перевернуться, и я стал готов отдать все и еще немного за один поцелуй рыжей занозы, которая всю мою сознательную жизнь обеспечивала яркими, незабываемыми эмоциями.
Сонечка первой уперлась ладонями в мои плечи и отстранилась. Она тяжело дышала и прятала глаза, залившись густым румянцем.
— Нас же никто не видит, — выдавила хрипло.
— Нам нужна практика. Вдруг не поверят, — нашел в себе силы подмигнуть я.
— Думаешь, кто-то станет проверять? — засомневалась Сонечка.
— Лучше перебдеть, чем недобдеть. Рассказывай, что ты делала всю неделю, партизанка…
Я старался говорить, но тело желало совершенно иного. Сглотнул вязкую слюну, понимая, что голоден. И нет, я хотел не есть. Я хотел Софу. Всю, целиком. Целовать и чувствовать, как она дрожит в моих руках. Смотреть, как краснеют ее щечки, и понимать, что она смущается. В этом был какой-то отдельный кайф.
Но придется призвать на помощь всю свою выдержку и постепенно приручать и укрощать. По-другому с ней нельзя. Едва Софья почувствует давление с моей стороны — тут же опустит забрало, поднимет повыше копье и приведет в боевой режим весь свой тараканий штат, чтобы сделать все наоборот.
— Ничего не делала, училась, — махнула она рукой.
Медленно наклонилась, снимая ботинки. Отставила обувь в сторону, выпрямилась и сдула с лица прядь волос. А я снова завис. И понял, что даже просто смотреть на нее — уже нереальное удовольствие.
Все, Мартынов, суши весла, мы приплыли.
— Училась? — изумился я.
— Представь себе, — вспыхнула Соня. — Мне стипендия нужна.
— А как твоя работа? Ответ «нормально» не принимается, — предупредил я.
Она так всю неделю отговаривалась. Все у нее нормально, у Марины нормально, у Багрова тоже все нормально. Арт, к слову, тоже отмалчивался, позориться не хотел, видимо.
А рыжая моя быстро отчитывалась по телефону и тут же переводила тему на другое.
— Как был занудой, так и остался, — пробурчала Соня. — Нормально все с работой. Правда. Ее просто нет.
— Тебя уволили? — приподнял я бровь.
Обнял Софу за талию и провел в кухню. Поставил ее у тумбы и щелкнул кнопкой чайника.
— Не за что пока, — буркнула Соня. — Представляешь, пришли мы в первый рабочий день, а клиентов нет. Потому что Алик зажал деньги на рекламу. А мы уже грим доделали.
— И что? Так и сидели в гриме?
— Если бы сидели, — Соня закатила глаза, — мы вышли на улицу раздавать рекламки.
И снова завелась:
— Ну кто так рекламирует бизнес в наше время?..
— Так. И что? Вы раздавали рекламки, — напомнил я. — Нашли клиентов?
— Если бы нашли, — вздохнула Софочка. — Нас просто пожалели. Марине пришлось снять очки и надеть линзы. А у нее от них глаза слезятся. Ну и два парня нам очень посочувствовали, когда к ним плачущий Дракула подошел с рекламкой. Дали денег, чтобы не плакала, и ушли.
— Вы деньги Алику отдали? — хмыкнул я.
— Фигушки! Марина страдала в линзах, а деньги Алику?
Понятно, сегодня у руля тараканы «справедливые». А штурманом у них коммерческие. Хорошо, что хоть самого Алика на органы не сдала и не разобрала квесты на стройматериалы.
— И что потом? — снова полюбопытствовал я.
