Барбара Картленд - Неожиданное наследство
– Я же сказала, что есть исключения, – напомнила Кристина, имея в виду леди Стабингтон. – Но большинство слишком заняты, чтобы обращать внимание на те или иные наши поступки, если они их никак не задевают.
– Я очень хотел бы, чтобы вы оказались правы.
– А почему бы вам не проверить? Вместо того чтобы ходить и всем рассказывать, какой вы плохой, станьте дружелюбным и дайте нам оценить вас, как говорится, «по одежке».
– Значит, вы считаете, что я могу быть хорошим?
– Вы и есть хороший, – поправила его Кристина, – но я считаю, что вы раздули собственную порочность, превратили ее в жупел и теперь пугаете им самого себя. Что до меня, то я вас не боюсь.
– Спасибо, – смиренно произнес Майкл Фарли, а потом, будто испугавшись собственной мягкости или Кристины – она так и не разобралась, чего именно, – повернулся к реке. – Мне пора возвращаться к поискам, – бросил он через плечо и, не попрощавшись, пошел к броду.
«Странный человек», – подумала Кристина, идя к дому. Странный, жалостливый, раздражительный и при этом очень интересный. Что такого он совершил, спрашивала она себя, чтобы испытывать такое недовольство самим собой, чтобы так не любить себя? Может быть, он убийца, которому удалось скрыться от правосудия? Или мошенник? Какие бы грехи он ни совершил, они превратили его жизнь в самый настоящий ад.
Кристина забрала корзинку из сарайчика и принесла ее на кухню. Миссис Поттон уже ушла домой. Кристина выложила продукты на стол, который был усыпан крошками хлеба – кто-то делал себе бутерброды. Судя по всему, Элизабет, и это добрый знак, раз она проголодалась настолько, чтобы встать и приготовить себе чай.
Кристина прошла в гостиную и выглянула в окно. Под кедром сидела Элизабет. Волосы девушки казались золотыми на фоне зеленой травы. Кристина обрадовалась, увидев рядом с племянницей Тони. Из гостиной было видно, что Элизабет о чем-то оживленно говорит. «Готова поспорить, она ему все рассказывает», – подумала Кристина. Если она права, то девушка на полпути к выздоровлению. Лучший наперсник на свете – это другой мужчина, причем заинтересованный. Ничто не в силах так быстро залечить рану или укрепить задетое и оскорбленное самолюбие, как его внимание.
Мальчиков нигде видно не было, и Кристина забеспокоилась. Она решила не мешать молодой паре на лужайке, вернулась на кухню и, ожидая, когда вскипит чайник, съела пару бутербродов. Она уже наливала себе вторую чашку чая, когда входная дверь распахнулась. Кристина поспешила в холл и увидела там Дональда и Питера. Оба были возбуждены и разгорячены.
– Ой, тетя Кристина, – закричал Питер, – представляете, в реке нашли тело женщины! Они прощупали баграми все дно, и когда она всплыла, то выглядела жутко.
– Неужели ты ее видел? – воскликнула Кристина.
– Ага, видел, – ответил Питер, – и мы бы еще посмотрели, если бы не пришел мистер Фарли. Когда он увидел меня, он сказал, чтобы мы шли домой, потому что вы нас ждете. Дональд ужасно грубо с ним разговаривал, но он ни капельки не разозлился. Он договорился, чтобы Джордж Коснетт довез нас в грузовичке. Тот не хотел, но мистер Фарли приказал ему.
– Думаю, мистер Фарли поступил правильно, – сказала Кристина. – Дональд, а зачем ты повел туда Питера? – резко спросила она.
Судя по выражению лица мальчика, ее тон удивил его.
– А почему бы ему не взглянуть? Ведь это интересно. Там собралось полдеревни, – ответил Дональд.
Кристину охватил гнев.
– Тебе должно быть стыдно! Подобные ужасы – не для маленького ребенка! Я полагала, что у тебя хватает здравого смысла, а если не здравого смысла, то хотя бы любви к младшему брату. В твоем возрасте пора заботиться о нем, а не вредить ему.
Оба мальчика ошеломленно таращились на нее. Впервые со своего приезда она показала, что умеет сердиться.
– Мы думали, вы не против, тетя Кристина, – наконец проговорил Питер.
– Я очень даже против, – твердо заявила Кристина. – Вы оба должны были сообразить, что нельзя глазеть на погибшую женщину. Вы должны были понять, что она страдала. Самоубийство – это не шутка; человек идет на него в крайнем отчаянии, когда боится жить дальше. Идите умойтесь к чаю, я накрою вам в столовой.
Кристина вернулась в кухню, чтобы заварить свежего чаю и сделать бутерброды. Она была очень сильно рассержена на Дональда. Питер еще слишком мал, чтобы видеть отвратительную, грязную изнанку жизни. Она готова мириться с выходками Дональда, сказала себе Кристина, но только в том случае, если они не вредят его младшему брату. Мальчик ей слишком дорог, она любит его и будет защищать любой ценой.
Кристина отнесла чай в столовую и оставила мальчиков одних, а сама расположилась в гостиной и занялась счетами. Через десять минут в комнату вошел Питер. Помолчав минуту, он спросил:
– Тетя Кристина, вы не сердитесь?
– Я сержусь не на тебя, – ответила Кристина.
– Не сердитесь на Дональда, – попросил он и обнял ее за шею. Кристина поняла: если бы он попросил ее не сердиться на самого дьявола, она бы тут же согласилась.
– Хорошо, я прощаю его. – Она улыбнулась. – Но он не должен подталкивать тебя к дурным поступкам.
– Видите ли, проблема с Дональдом… – начал Питер таинственным шепотом, и Кристина затаила дыхание. Неужели она сейчас услышит то, что даст ей ключ к комплексам и сложному характеру мальчика?
Однако прежде чем Питер успел продолжить, через двери, ведущие на террасу, в комнату вошли Элизабет и Тони.
– А, вот вы где, тетя Кристина! – воскликнула Элизабет. – Тони предложил покататься на лодке и поужинать в пабе в Кросс-уэйз. Что вы на это скажете? – спросила она, избегая смотреть на тетку.
– Замечательная идея. – Кристина постаралась, чтобы ее ответ прозвучал не слишком радостно. Она опасалась, что излишний энтузиазм обидит девушку. – Будет жарко, – предупредила она. – Надеюсь, вы найдете что-нибудь на ужин, когда доберетесь туда.
– О, не беспокойтесь, что-нибудь да раздобудем, – успокоил ее Тони.
– Схожу за шляпкой, – сказала Элизабет.
Когда она ушла, Тони достал сигарету из сигаретницы.
– Вы позволите? – спросил он у Кристины. – Я забыл свой портсигар.
– Конечно.
На какое-то время воцарилось молчание, а потом Тони смущенно сказал:
– Мне очень жаль бедняжку, я попробую взбодрить ее.
– Я буду рада, если у тебя получится, – улыбнулась ему Кристина.
Они молчали, пока не вернулась Элизабет. Кристина заметила, что племянница успела переодеться в новое и очень красивое платье.
Молодые люди ушли, и Кристина повернулась к Питеру. Однако, как выяснилось, время прошло, и она поняла, что сейчас будет неблагоразумно расспрашивать младшего брата о старшем. «Рано или поздно он сам расскажет», – подумала она, горько сожалея об утраченной возможности узнать секрет.
