Меган Харт - Голые
Возможно, наши отношения действительно были ошибкой. Но, черт возьми, прошло слишком много времени с тех пор, как я спала с мужчиной, так что не стоило разрушать этот момент дурацкими сожалениями. Наш «почти секс» был великолепным. И у меня не было ни малейшей причины думать, что «секс на всю катушку» не может быть столь же потрясающим.
Я нежно погладила колено Алекса чуть выше, моя рука скользнула по его бедру.
– А ты думаешь, что это было ошибкой?
Он на мгновение накрутил мои волосы на палец, потом опустил руку.
– Нет.
– Хорошо. – Я снова глубоко вздохнула, чувствуя явное облегчение. – Алекс, слушай… Я не знаю точно, что происходит сейчас или произойдет в будущем. Но я не люблю тратить время, жалея о чем-то, ругая себя за то, что уже совершила. В этом нет смысла.
Алекс полсекунды помолчал, потом кивнул:
– Согласен.
– Отлично. – Я наклонилась ниже, но не для того, чтобы поцеловать его самой, а для того, чтобы предложить свои губы на тот случай, если он захочет их коснуться. – Так что ты скажешь по поводу того, чтобы пойти и купить презервативы?
Глава 8
Таков закон жизни: если покупаешь что-нибудь деликатное и вызывающее смущение, обязательно столкнешься с кем-то знакомым. Тампоны, крем для профилактики молочницы… презервативы. Добавьте к этому посторгазмический румянец, одежду, которую явно надели второй день подряд, и явственно исходивший от меня запах недозволенного секса – и вы поймете, что у меня не было ни малейшего шанса уйти из «Уол-Март» незамеченной.
На этот раз я попала прямо на отца Мэтью из церкви Святого Павла. С заваленной замороженными полуфабрикатами телегой и очень красным носом он наткнулся на меня в проходе, который вел в аптеку. Прошло немало месяцев с тех пор, как я была в церкви, к тому же мне так и не довелось стать полноправным членом паствы. Но священник, разумеется, сразу же меня узнал – таков уж закон подлости.
– Оливия! Привет, как поживаешь? – сощурился отец Мэтью за своими толстыми очками. Растрепанные волосы священника торчали в разные стороны, выглядел он неважно – похоже, из-за болезни ему следовало соблюдать постельный режим.
– Прекрасно, святой отец, а как вы? Простудились? – Казалось, что коробка в моей руке вот-вот загорится от смущения. Мысленно я с силой хлопнула себя по лбу, досадуя на то, что решила не принимать душ ради десятиминутной поездки в магазин.
Позади меня Алекс прыснул, не в силах удержаться от смеха. Всего секунду назад он дурачился, сравнивая марки презервативов и пытаясь высчитать цену за один оргазм. Сейчас я старательно избегала смотреть на него.
Отец Мэтью удивленно моргнул и сказал громким, пронзительным голосом:
– О да, неважно себя чувствую. На всякий случай не буду пожимать твою руку.
Он оглянулся через плечо на Алекса и снова посмотрел на меня, явно ожидая, что я их представлю.
– Гм… Отец Мэтью, это мой… друг, Алекс Кеннеди.
– Рад познакомиться с вами, святой отец. Я тоже не буду пожимать вам руку.
Священник рассмеялся, потом чихнул и принялся возиться в кармане своего тяжелого пальто в поисках носового платка. Громко высморкавшись, он вздохнул:
– Очень приятно, Алекс. Мне пора. Хочу поскорее добраться домой и лечь в постель.
– Звучит воодушевляюще, великолепная идея, – отозвался Алекс, и я наверняка наступила бы ему на ногу, требуя заткнуться, если бы подобный жест не казался слишком очевидным.
В этой ситуации мне оставалось лишь натянуть фальшивую широкую улыбку и старательно припрятать презервативы за спиной.
– Жаль, что вы заболели, святой отец. Поправляйтесь поскорее!
– О, спасибо! И, Оливия, знай, ты – всегда желанный гость на нашей мессе, – радушно улыбнулся отец Мэтью, и его проницательный взгляд на мгновение задержался на коробке в моей руке, тут же метнувшись в сторону Алекса. – Вы могли бы прийти вдвоем. Вы – католик, Алекс?
– Да, святой отец, собственно говоря, да.
Удивленная, я обернулась, чтобы взглянуть на Алекса, который уже натянул на лицо сладкую улыбку певчего из церковного хора.
– Я уже по одному вашему имени понял, что это так. Приходите на мессу, – еще раз пригласил отец Мэтью. – Мы будем рады видеть вас в церкви. Счастливого Нового года!
Святой отец не стал сильно настаивать на нашем приходе или ждать моего ответа, который, скорее всего, был бы лживым. Именно этим священник мне и нравился. И кстати, нравился еще в ту пору, когда я ходила в церковь. А все остальное было совершенно не важно.
Когда отец Мэтью неспешно удалился в сторону аптеки, Алекс притянул меня к себе так близко, что его губы касались моего уха.
– Ух ты, я так не палился со времен средней школы!
Засмеявшись, я обернулась и в шутку толкнула его в грудь:
– И что же произошло в средней школе?
– Я покупал в аптеке «резинки», когда в соседнем проходе показалась моя мать. Хвала Создателю, она-то презики не покупала, зашла за английской солью, ну, за тем слабительным. – Он повел плечами и продолжил, имитируя женский голос: – «Эй Джей, что ты здесь делаешь?»
– И что ты ей наплел?
– Сказал, что зашел купить жевательную резинку.
– И она тебе поверила? – снова засмеялась я.
Алекс пожал плечами:
– Она не задавала никаких вопросов. И это все, что меня волновало.
Я задержала взгляд на коробке в своей руке, потом бросила презервативы в корзину, которую держал Алекс.
– Давай уберемся отсюда прежде, чем тут вдобавок нарисуется и раввин. Нам что-нибудь еще нужно?
Алекс усмехнулся. Он схватил с полки еще одну коробку презервативов и бросил в корзину. Следом полетела бутылка силиконового лубриканта. Огромная. Я вопросительно вздернула бровь.
– Давай пройдем через четвертый ряд, – предложил Алекс.
– А что там, в четвертом ряду?
– Закуски, – как бы между делом бросил он.
– Ты думаешь, нам потребуются… закуски? – Я изо всех сил пыталась снова не рассмеяться.
– Мне кажется, тебе придется как-то подкрепляться, поддерживать свои силы, – объяснил Алекс с чувственной улыбкой, мгновенно отозвавшейся влагой возбуждения между моими бедрами. – Поверь мне на слово.
Лишь когда мы вышли из аптеки и сели в его машину, Алекс спросил меня о священнике.
– Ты часто ходишь в церковь?
Это была сложная тема, из разряда тех, что за несколько минут не обсудишь.
– По правде говоря, нет, – бросила я.
– Ха!
Я взглянула на него:
– Что – ха? Ты сам-то ходишь в церковь? И вообще, зачем ты соврал отцу Мэтью о том, что ты – католик?
Он засмеялся:
– Нет, я не соврал. Если, конечно, ты называешь католиком того, кто родился католиком, был воспитан в католичестве и прошел конфирмацию.
