Маргарита Южина - Дареному мужу в зубы не смотрят
– Иди уже! Тебя Темочка ждет!
– Пусть ждет. Это я у него команду на выдержку тренирую – «Сидеть!». Слушай, а поедем в ресторан? А то у меня так башка болит после вчерашнего. Шампанского закажем. Музыку послушаем.
– Жанна, у тебя еще три пельменя осталось, ты их доедать будешь?
Сестрица доела пельмени и нехотя поднялась.
– Если хочешь, останусь, утешать тебя буду, – зевнула она. – Кстати, сегодня по телику передачи хорошие. Рекомендую.
– Иди уже!
После ухода Жанны Маринка долго смотрела на телефон, боролась с собой и все же не выдержала – позвонила.
– Я сейчас перезвоню, – сразу же отозвался Корнеев.
Теперь она поняла, что ее настораживало, – в трубке Льва слышались подростковые голоса, а не голоса каких-нибудь партнеров по бизнесу. Именно – мальчика лет шестнадцати и девочки лет двенадцати. Значит, Жанка не соврала. А Маринка так надеялась! Понимала, что на сей раз сестра не врет, и все же… надеялась.
Он перезвонил минут через десять. Марина посмотрела на номер, который высветился, и не стала отвечать. Она не знала, что ему сказать, о чем спросить и как дальше слушать эту ложь.
Весь вечер она говорила сама с собой, пытаясь найти всему объяснение, и не могла. Хотела что-то сама придумать и всегда приходила только к одному выводу – он женат, у него семья, жена, дети, и их он не собирается менять ни на какую Маринку.
Она заснула только под утро… и почти сразу же ее разбудил звонок в двери.
Глава 11
Сонная, она натянула халат, неторопливо прошла к двери. Корнеев влетел, точно вихрь. Прижал ее, теплую, к своей холодной дубленке.
– Маринка-а! Как я соскучился! Если бы ты знала!! Просыпайся же скорее, ну!
– Подожди, – чуть отстранилась Марина. – Я… ты проходи, я сейчас…
Она юркнула в ванную, включила воду и принялась с силой тереть щеки. Она не могла ему не верить… и верить тоже. И что делать, не знала. Так хотелось обнять, прижаться… Но как прижаться, если сжигает обида? И ведь… и ведь он… как будто ничего и не было…
Маринка привела себя в порядок, даже накрасилась, потому что никак не могла собраться с силами и выйти.
Он уже крутился в кухне, шумел чайник, а его дубленка валялась на полу.
– Ну, наконец-то! – выдохнул Корнеев, когда Маринка появилась в дверях. – Я уж думал, ты досыпать пошла. Марин, ты чего такая?
– Я обычная, – пожала плечами она. – Про себя расскажи. Как командировка?
Корнеев как-то сразу сник, сел и пробормотал:
– Я, Марин, не был в кома…
– Потому что ты был с женой и детьми, – горько усмехнулась она. – Не понимаю, к чему весь этот театр с командировками? Я похожа на дуру?
Он поморщился, как от зубной боли.
– Марин, ты не похожа, это я сейчас… как полный идиот…
– Потому что я узнала? Раньше ты был умником, тебе все прекрасно удавалось, а сейчас…
– Да что удавалось-то? – тихо спросил Корнеев, но не выдержал и заговорил горячо и громко: – Марина, мы в разводе уже пять лет! У Ирины своя жизнь, она нашла себе человека, но только об этом не знает моя мать! Она живет в соседнем городе, у нее больное сердце, Ирину она любит, в Сашке с Олей души не чает. У нее больше никого нет. И больше всего на свете она боится, что наша семья рухнет. Мы пять лет каждый Новый год ездим ее поздравлять, большое спасибо Ирине. Она соглашается, а ведь у нее тоже своя личная жизнь.
– Я бесконечно счастлива! Так и езди! Я только не понимаю, ко мне-то зачем вернулся? Я для тебя кто, девочка на час? День? Месяц?
– Ну что ты говоришь?
– А ты? Я думала, что у нас с тобой… будущее есть! – уже всхлипывала Маринка. – Я же…
– Я тоже так думаю! – потянулся к ней Корнеев, но она отстранилась.
– Да? И ездишь к матери со своей женой? Я же хотела не просто так! Не просто… на ночь! Я семью хотела!
– У нас все будет! И семья, и дети! Почему ты мне не веришь?
– Да?! А куда ты нас с детьми от мамы будешь прятать? Под кровать? У твоей мамы сердце, а у моей? А если бы она тебя увидела?
– Я специально взял ей путевку на это время.
– Замечательно! А Жанне? А мне? А соседям? Мы все продумали! А нас все равно застукали!
– Марина…
– А ты знаешь, я поняла, почему ты не повез меня к своей маме. Потому что ты сам еще ничего толком не решил. Ты не уверен, что я тебе подхожу. Ты же еще сомневался, правда? Ну, случилась у вас с женой ссора, одному хреново, а тут… Марина! Эдакий анальгинчик от головной боли. А ты для меня тоже… анальгин! Ты же слышал, у меня с мужем нелады были. А тут ты… подвернулся… А теперь я…
Он не выдержал, вскочил и тряхнул ее за плечи:
– Маринка! Что ты несешь? Какой анальгин? Да твой муж мизинца твоего не стоит!
– Отцепись! – крикнула она, с силой дернув плечом. – Не твое дело! И вообще! Не лезь в наши отношения! Ты, что ли, стоишь? Бабник! Врун! Маменькин сынок! Неудачник! Иди к своей жене, а я… а ко мне… ко мне мой муж приедет!
– Куда он приедет? Они сейчас с Жанкой, наверное.
– Да он уже приехал! – отчаянно врала Маринка. – Он только в магазин вышел! Мне за минералкой! Не веришь, да? Ха! Да я сейчас…
Маринка схватила телефон и стала набирать номер Артемия.
– Не смей, слышишь? – проговорил Корнеев. – Не смей унижаться!
– Иди, командуй своей женой, ясно?! Алло, Темочка. Ну ты где застрял-то? Я жду-жду…
– Брось трубку, – тихо произнес Корнеев.
– Не мешай мне с мужем говорить! – воскликнула Маринка и снова запела мармеладным голосом: – Темочка, ты только шампанского не бери, возьми минералочку, хорошо? Не надо меня баловать.
– Марина…
– А ты иди! – крикнула она Корнееву, прищурившись. – Я устала и от тебя, и от вранья! Поиграли – и хватит!
– Может, ты и права, хватит, – вздохнул Корнеев, поднял дубленку с пола и вышел на лестницу.
– Алло! Марин! Алло! – кричал в трубку верный супруг. – Марин! Так я сейчас приду! Тебе чего, я не понял, шампанского и минералку?
– Только попробуй приди, – выдохнула Маринка. – Я тебя спущу с пятого этажа.
– С пятого? – растерянно переспросил Артемий. – Понял. Чего не понять…
Она отключила телефон, вытащила сим-карту и выкинула ее в окно. Домашний телефон выдернула из розетки, легла на диван и закрыла глаза. Корнеев ушел и будто свет за собой выключил, – все стало серым. Та яркая, счастливая новая жизнь закончилась… и старая жизнь тоже… не осталось никакой…
Полдня она пролежала. Когда тоска уже невыносимо сдавила горло, Марина включила телевизор, пыталась сосредоточиться на шутках и остротах ведущих, а в ушах все звучал голос Корнеева: «Может, ты и права, хватит». И на кой черт ей эта правота?
После серого вечера и серой ночи наступило такое же серое утро. День… А народ гулял, продолжались праздники, бухали салюты, кричали пьяные мужики, визгливо хохотали женщины. Два раза к Маринке кто-то звонил в дверь, пиликал домофон. Один раз она даже чуть не открыла, но, проходя мимо зеркала, увидела свое отражение и снова села у телевизора.
