Янтарные бусы - Алёна Берндт
– Тетя Рая! Ну что это такое, безобразие! Вы ко мне прислали совершенно здорового человека! А может быть, в этот момент кому-то по-настоящему помощь нужна?!
– Ой, ладно тебе, Любаша! Все сейчас заняты – кто в поле, у кого покос! А ты знаешь, что наш Ваня – очень хороший и работящий! У него даже несколько грамот есть, он на комбайне работает! Симпатичный, правда?
– Правда, – вздыхала Люба. Ну вот что тут поделаешь – такое оно, село Богородское…
В конце лета больница «под предводительством» Аркадия Степановича ждала какую-то высокую комиссию с серьезной проверкой, поэтому к ее приезду готовились все. Суета и беготня, тщательная уборка всех горизонтальных и вертикальных поверхностей, приведение в порядок документов – все это утомляло неимоверно, и Люба думала: поскорее бы эта комиссия уже приехала! Чтобы уже, так сказать, «отстреляться» и спокойно продолжать лечить пациентов, которым такое настроение медиков тоже не нравилось, им хотелось просто поскорее выздороветь.
– Люба! Беги скорее к Борисову, ему нужен отчет по препаратам, который вчера тебе дал, – в Любин кабинет заглянула медсестра Лида Тарасова. – Говорит, это очень срочно!
Люба кивнула и взяла в руки бумаги, чтобы еще раз проверить. Хорошо, что пациентов в этот день было немного и она успела все подготовить, хотя вообще-то срок ей был дан до вечера.
Подкрасив губы новой помадой, Люба подхватила бумаги и поспешила к главврачу, чуть не забыв запереть кабинет. Почти бегом она неслась по коридору, Борисова не хотелось подводить, потому что эта комиссия уже приехала!
Резко завернув за угол, Люба со всего размаха врезалась в идущего ей навстречу мужчину. Да так неудачно… что в каком-то «диком» прыжке она умудрилась врезаться в него лицом, хотя он был на голову выше нее, да еще и измазать своей помадой его подбородок!
– Ох! – Люба от неожиданности и смущения выронила все бумаги.
Мужчина тоже охнул и чуть не упал, взявшись за грудь. Он прислонился к стене и укоризненно посмотрел на растерянную девушку, потом достал из кармана платок и немного неприязненно вытер помаду с подбородка.
– Вот так придешь лечиться и новые травмы получишь, – хмуро, с придыханием сказал незнакомец. – Что же вы, девушка, так низко летаете? Надо выше брать, чтобы никого не зашибить ненароком!
– Простите меня, пожалуйста! – воскликнула Люба. – Вам нехорошо? вам нужна помощь?
– А вы что же, еще и доктор?! – мужчина был сердит, но Люба не злилась, она понимала, видела, что у него что-то болит…
За годы работы она научилась определять людей, терпящих боль и старающихся не показать это. Она сама называла это «синдромом кошки», такой вот придумала термин. Потому что знала: кошки тоже всегда скрывают боль, чтобы никакой зверь посильнее их не воспользовался слабостью и не напал на них… Так же и некоторые люди, видимо, не очень доверяющие окружающим, старались не показать своей слабости…
– Да, я фельдшер, – ответила Люба. – Присядьте, пожалуйста, вот сюда. Как вы? Что беспокоит?
– Ничего не нужно, я уже был у врача и получил назначения, – холодно ответил мужчина. – Вы, кажется, куда-то там спешили? Не смею вас задерживать.
Он старался стоять прямо, чуть кивнул Любе и поскорее зашагал к выходу. Люба же собирала рассыпавшиеся по полу бумаги и смотрела вслед странному пациенту. Мужчину она видела впервые и понятия не имела, к кому же он приходил, кто его принял, какой доктор. Выглядел он лет на тридцать – тридцать пять, хотя плохое самочувствие явно прибавляло ему возраста.
«Наверное, тоже чей-нибудь племянник, который в гости приехал, – подумала Люба. – Все же неудобно получилось и глупо! Чуть с ног его не сшибла!»
Вспомнив, что с отчетом ее ждут срочно, Люба проверила, все ли листы она собрала, и вновь полетела по коридору, только уже осторожнее.
«Наконец-то этот сумбурный день подошел к концу», – думала вечером Люба, прибираясь на столе. Комиссия оказалась довольно дотошной и состояла из пяти человек. Председателем был важный седовласый мужчина, из кармашка белого халата которого торчал очень остро отточенный карандаш. Осматривал он все скрупулезно и не спеша, чем немного нервировал сопровождающих его членов комиссии – двух женщин средних лет, одного совсем молодого человека и еще двоих мужчин лет около сорока. Люба не запомнила имена и старалась заниматься своими обычными делами, не попадаясь на глаза проверяющим.
– Любовь… простите, я не знаю, как вас по отчеству, – неожиданно в дверях показался один из проверяющих, кажется, его звали Сергеем Николаевичем. – Я не помешал?
– Входите, пожалуйста, – пригласила Люба. – Мой рабочий день закончен, и я собираюсь домой, так что нет, вы мне не помешали.
– Я знаю вашего дедушку, Ивана Савельевича. Я кардиолог, как-то давно он проходил обследование и лечение у нас, в городе. Я тогда только после института был… И помню, как вы с мамой приезжали его проведать! Такая вот память – людей помню, а что ел на завтрак – нет! Зашел узнать, как у него дела.
Сергей Николаевич приятно рассмеялся, улыбнулась и Люба, вспомнив то далекое время.
– Ну, вы, Сергей Николаевич, сами можете спросить у него, как дела, – ответила она. – Он дома, и я думаю, что будет рад вас повидать.
– Неловко так в гости напрашиваться! Прошу вас, зовите меня Сергеем.
– Ничего нет неловкого! Собирайтесь – и идем! Я жду вас в фойе.
Вскоре под любопытные взгляды коллег, тут и там торчавших у окон больницы, Люба и Сергей вместе прошли по больничному скверу к выходу.
Глава 23
Дед Иван стоял на крылечке и смотрел за забор из-под руки, ожидая домой Любашу. Мурка сидела рядом с ним на ступеньке,
