Янтарные бусы - Алёна Берндт
– Знаешь, я бы хотела сказать, что мне все равно, но врать не буду… Пусть уедут, хоть поскорее все про это забудут, поговорят-поговорят, да и перестанут. И мне легче будет, свободнее! Только знаешь, я боюсь, что и Олег не так прост. Хоть Лена и напористая, а только он свой интерес превыше всего соблюдает и ему здесь вполне хорошо.
Уже в темных сумерках возвращалась Люба от подруги. Теперь она не стала делать крюк и прошла мимо своего бывшего дома. Темные окна и запущенные, заросшие травой кусты посаженных Любой «золотых шаров» в палисаднике производили удручающее впечатление… Снова чуть кольнуло в сердце по прошлой, по-своему счастливой жизни… Но Люба теперь уже была чуточку другая, поэтому она «стряхнула» этот пепел со своей души, подняла повыше голову и поскорее зашагала к дому, где ждали ее дед Иван и Мурка-новоселка со своими котятами, где был ее дом, настоящий…
Глава 22
На работу Люба вышла, можно сказать, просто другим человеком. В отпуск уезжала растерянная, потемневшая от невеселых мыслей женщина, а вернулась загорелая улыбчивая девушка с живой искоркой в глазах.
Аркадий Степанович, принимая от Любы привезенный ей из отпуска сувенир и коробку чая, одобрительно глянул на девушку:
– Ну вот, совсем другое дело, Люба. Теперь я вот что тебе скажу – Анисимова у нас в отпуск ушла два дня назад, так что ты садись на прием. Детское отделение пока подождет, там под присмотром Клавдии Ильиничны и ее твердой рукой все контролируется. Но идею вашу я не забыл про «сказочные стены» и даже разрешение на это получил сверху. Так что ищите художника, обсуждайте, и ко мне уже с готовыми мыслями и решениями, я жду. А пока – на тебе передовая, у нас тут вдруг народ с ангиной пошел, так что не заскучаешь.
А Люба и рада, она свою профессию любила, а сейчас, после отпуска и вовсе ощущала прилив сил, даже несмотря на то, что после приема больных здорово уставала. Никому, кроме Ксюши, она не признавалась, что есть у нее маленький секрет такого настроения… теперь, когда она знала, что ни Олега, ни его новой семьи нет в Богородском, ей даже дышалось легче, и она очень надеялась, что они устроят свою новую жизнь в другом месте!
Жизнь шла своим чередом, во дворе подрастали Муркины котята, и вскоре заботливая мамаша все же доверилась людям и перенесла свои пушистые комочки на обустроенную специально для них лежанку в сенях. Четыре котенка уже открыли глазки и не давали маме-кошке покоя, все норовя вылезти из гнездышка и начать исследовать мир. Мурка «хлопотала» с детьми, хватая особо резвых за шкирку, и относила их обратно, недовольно урча. Но и про свои обязанности не забывала – то и дело у крылечка то Люба, то дед Иван находили дохлыми охотничьи Муркины «трофеи».
– Такую кошку бросить – это каким дураком надо быть, – хвалил Мурку дед Иван. – Смотри-ка, всех, наверно, уж в амбаре-то изловила? Ох, и шустра ты, Мурена.
Люба начала подкармливать котят молоком, чтобы они давали мамаше хоть немного отдохнуть и восстановить свои силы, все же кошка была некрупного сложения, а сил ей требовалось много. На котят уже нашлись желающие, особенно после того, как Люба рассказала на работе о том, что их мама – знатная мышеловка. Но Любе от этого было немного грустно – как же детишек отобрать у матери, ведь Мурка от них почти не отходит… Откинув грустные мысли, Люба решила пока не думать о будущем и жить приятными моментами.
Еще одним радостным событием, случившимся в Любиной жизни, было то, что их с Олегом наконец-то развели. Сам Олег на суд не явился, чему Люба очень обрадовалась. Отпраздновать такое событие она решила прямо тут же, в райцентре, и пошла в большой двухэтажный универмаг. Купив новые туфли, она долго стояла у витрины с косметикой и вдруг решила, что ей нужна помада! Вообще, она нечасто использовала косметику, только иногда чуть подкрашивала ресницы, но тут просто вот захотелось. Нежный оттенок, который продавец назвала пудровым, понравился Любе, и она купила блестящий футлярчик. Присмотрев для деда Ивана вязаную кофту, она прихватила и ее: все же в столь радостный день все достойны подарка! Купив в гастрономе ливерной колбасы для Мурки, все же тоже не чужая, Люба отправилась домой. И когда она смотрела из окна автобуса на проплывающие мимо поля, пришло вдруг понимание… что все, завершился в ее жизни этот этап, который сложился в неудавшийся брак. Все это теперь позади и, конечно, оставит о себе воспоминания, но со временем новая жизнь, новые впечатления многое из того прошлого сотрут из памяти. Душа освободится от прошлого, остатки грусти уйдут и позволят ей дышать и жить дальше.
И Люба зажила дальше. Иногда до нее доходили слухи про бывшего мужа, на работе некоторые Любины коллеги судачили о нем, думая, что ей это интересно. Но она старалась избегать этих разговоров, не слушая рассказы, и переводила разговор на другую тему.
А говорили много что, только кто же знает, что из сказанного было правдой. Говорили, что Олег с Леной разбежались, и Лена с дочкой живут теперь в городе, а сам Олег то ли вернулся к родителям в Калиновку, то ли вообще уехал в Москву, потому что его куда-то там пригласили после выступления.
Но Люба знала наверняка, что куда бы сейчас ни уехал Олег, с Богородским он не попрощался. Ксюшина дальняя родственница, работавшая в отделе кадров Правления колхоза, сказала, что Олег взял отпуск, а не уволился. «Значит, он планирует вернуться», – думала Люба и горестно вздыхала. Хотя призрачная надежда на то, что за время отпуска бывший муж все же решит что-то со своей жизнью, давала ей надежду, что больше она не повстречает его на тропинках Богородского…
Еще одним неприятным моментом в жизни Любы стало то, что почти
