В объятиях Элиты (ЛП) - Станич К.М.

Зак замечает это, его тёмные глаза оценивающе осматривают меня. На мне короткий жёлтый сарафан с вырезом сердечком. Он сшит из мягкого трикотажа и невероятно удобен. Моя единственная проблема с ним заключается в том, что он немного короток, когда дует ветер.

— Привет, — говорит Зак, и из-за грубого ворчания в его голосе кажется, что на улице градусов на десять жарче, чем есть на самом деле. — Я скучал по тебе.

— Правда ли это? — язвительно замечаю я, и его полные, сочные губы изгибаются в улыбке. Я простила его за инцидент с Джаленом. Конечно, мы все совершаем ошибки. Но… Я не могу перестать думать о том, что он сказал, о его отце и дедушке. Они хотят, чтобы он был с кем-то, у кого лучшее воспитание, больше денег. Конечно, я не являюсь таковой. Да у нас с Заком бурная история. И всё же, когда я смотрю на него снизу-вверх, в его карие глаза, я чувствую себя женщиной, которая сражается с медведем. У него есть зубы, но они не для того, чтобы кусать меня.

— Я говорил тебе, Марни, я люблю тебя. — Он произносит это так чётко и ясно, что я не могу не покраснеть. Эти слова просто стоят между нами, это громкое выражение эмоций. Он единственный, кто сказал мне это вот так прямо. Единственный. Зейд был близок к этому, но затем он добавил «да, что-то вроде того» и как бы испортил этот момент.

У нас нет возможности продолжить разговор, потому что по подъездной дорожке подъезжает ещё одна машина — синий «Ягуар» с откидным верхом, и татуированная рука Зейда машет нам изнутри. Он паркуется и получает то, что я бы на самом деле назвала тройным обыскиванием, прежде чем охрана будет удовлетворена.

— Они только что составили на меня профиль, — ворчит он, но, с другой стороны, он натурал, белый мужчина, так что ему повезло, если это случилось в первый раз. Зейд сверкает улыбкой и оглядывает помещение, насвистывая себе под нос. — Это похоже на какую-то серьёзную хрень с открытки. — Он делает паузу и смотрит на меня, его волосы всё ещё окрашены в тот великолепный цвет морской волны. Возможно, я просила его оставить их такого цвета на некоторое время, а возможно, и нет… — Эй, вы с Виндом уже потрахались? — спрашивает он, и от того, как откровенно он смотрит мне в глаза своими изумрудно-зелёными глазами, я задыхаюсь.

— Серьёзно, Кайзер? — Зак хмурится, но Зейд игнорирует его, уперев руки в бока.

— Я просто говорю, что будет довольно сложно выбрать между нами, пока ты не трахнешь нас всех. Химия — это огромная часть любви и всего этого романтического дерьма, — он закуривает сигарету, пока Зак хмурится, а я пытаюсь вспомнить, как правильно произносить слова ртом.

— Ты хочешь, чтобы я трахнула Виндзора и Тристана? — спрашиваю я, и оба парня обмениваются взглядами, прежде чем перевести взгляд на меня.

— Ты ещё не трахалась с Тристаном? — уточняет Зейд, и я бросаю на него взгляд.

— Я была честна с вами, парни, на каждом шагу, будь то просто поцелуи или… что-то большее. Вы не думаете, что я бы уже сказала вам, если бы это случилось?

— Святой ад в корзинке для рук, — бормочет Зейд, затягиваясь сигаретой. Пахнет гвоздикой, и я хмурюсь. Конечно, пахнет вкусно по сравнению с обычной сигаретой, но от этого они в два раза хуже. Я хочу, чтобы он бросил. Может быть, если бы я выбрала его, это было бы первое, о чём я попросила… Но потом я вспоминаю, что однажды уже выбирала Зейда, и мне не понравилось, как это ощущалось. Не то чтобы выбор в его пользу казался неправильным, но то, что я не выбрала Крида и Тристана, заставило меня поёжиться.

— Единственные три девушки, с которыми Тристан когда-либо проводил время и которых он не трахал, это… — Зейд поднимает татуированную руку и загибает пальцы. — Миранда, Харпер и Лиззи. Первая, потому что, знаете ли, есть вся эта история с лесбиянкой. Вторая, потому что он ненавидел её до чёртиков ещё с детского сада, а третья…

— Подожди, что? — спрашиваю я, когда Зейд переводит свои зелёные глаза на меня.

— Подожди, что, что? — спрашивает он, поднимая свои тёмные брови.

— Лиззи и Тристан никогда… — фыркает Зейд и качает головой.

— Нет. Никогда. Я думаю… может быть, она ему слишком нравилась?

Холодная волна ревности накатывает на меня, и мне приходится считать свои вдохи, чтобы снова взять под контроль свои эмоции. У меня иррациональная реакция на эту новость. Разве я не должна быть счастлива, что они никогда не спали вместе? Но всё же… Зейд прав.

Моё сердце бешено колотится, когда я мысленно прокручиваю слова Тристана снова и снова. «Потому что я использую секс как оружие. Я не буду использовать его против тебя». Не уверена, испытываю ли я облегчение от того, что он не переспал с Лиззи… или ужас.

— Да ладно, Черити, не напрягайся, — произносит Зейд, стряхивая пепел с сигареты и умело выбрасывая её в пустое металлическое ведро возле двери. Он подхватывает меня на руки, и до меня доносится запах шалфея и табака. — Если Тристан слишком глуп, чтобы воспринимать тебя всерьёз, тогда брось его. — Он указывает подбородком в сторону. — У меня есть кое-что для тебя в кармане.

Я наклоняюсь и случайно обхватываю его за задницу, пока ищу отверстие в кармане, и Зейд присвистывает.

— Это была случайность, — бормочу я, но он бросает на меня взгляд, от которого тают трусики, полуприкрыв глаза и искоса ухмыляясь.

— Конечно, так и было. Но, эй, согласие — это сексуально, и я согласен на всё, чёрт возьми, чтобы ты схватила меня за задницу. — Я закатываю на него глаза и достаю листок бумаги, разворачиваю его и быстро просматриваю слова. Это результаты его анализов, как и у Зака. «Зейд и Тристан услышали, как я говорил о проведении тестов, и они, блядь, скопировали меня». Я вспоминаю, как он это сказал, и я улыбаюсь.

К счастью, Зейд Кайзер абсолютно чист и здоров.

— Спасибо, Зейд, — искренне говорю я, а затем смеюсь, когда он несёт меня в дом и чмокает в губы. Конечно, папа просто случайно оказался там, когда он это делал, прямо рядом с Виндзором.

— Марни Элизабет, — выдыхает он, и на его лице застывает маска ужаса. Благодаря Дженнифер я знаю, как он относится к изменам, поэтому я отталкиваю Зейда и заставляю его поставить меня на ноги, чтобы я могла объяснить.

— Это не то, на что похоже, — выдыхаю я, когда Зак останавливается позади меня. Я подняла обе ладони в знак защиты. — Папа, я бы не стала… Ты же знаешь, как я отношусь к изменщикам.

— Вы с Виндзором расстались? — спрашивает он, поглядывая на принца. Винд приподнимает бровь и оглядывается на Чарли, прежде чем повернуться ко мне с лёгкой улыбкой. Ему не терпится услышать, как я разберусь с этим делом.

Ладно, Марни, ты справишься с этим. Папа болен, но он не дурак. Ты можешь доверить ему это.

— Не бойся, — говорит Эндрю, появляясь рядом со мной с коротко подстриженными каштановыми волосами, в белой рубашке поло поверх светлых джинсов. Он улыбается мне, и я внезапно чувствую себя намного лучше оттого, что рядом есть друг, с которым у меня нет романтических отношений. Он наклоняется ближе и шепчет мне на ухо. — Если я смог сказать своим родителям, что я гей, ты тоже можешь это сделать. Это просто, у тебя всё получится.

Эндрю идёт на кухню и тянется за вином, прежде чем понимает, что ему точно не двадцать один год.

— О, сынок, я знаю, что вы, дети, все пьёте, — говорит папа с лёгкой улыбкой. — Бокал шардоне тебя не убьёт. Только не становись алкоголиком, как я.

— Папа! — я задыхаюсь, когда Зак делает шаг вперёд, чтобы встать рядом со мной.

— Ваша дочь не пьёт, абсолютно, — отвечает Зак, и улыбка Чарли становится чуть печальнее.

— Она всегда была из тех, кто делает разумный выбор. Ладно, Марни, расскажи мне, что происходит.

— Я… встречаюсь с пятью парнями, — произношу я, и то, что осталось от папиных бровей, поднимается вверх. Папа… Он бросает взгляд на Эндрю, и тот поднимает руки в знак защиты.

— О, нет, только не со мной. Определённо не я. Я скорее сам буду встречаться с пятью парнями, чем с вашей дочерью — не то чтобы она не потрясающая, просто… — он пожимает плечами и делает глоток вина. Мне нужно знать всю историю его признания, если, конечно, он захочет мне рассказать. Я собираюсь, по крайней мере, спросить. Зная Миранду, она, вероятно, будет безжалостно преследовать его.