Отец моего (вы)бывшего - Юлия Вернер
— Пожалуйста! — она подмигнула. — Как только Горыныч уедет, можем выпить кофе.
— С радостью, — согласилась я.
— Ну, все, не буду тебе мешать! — и Даша ушла, помахав напоследок рукой.
Забавная девушка, мне понравилась, думаю, мы с ней без проблем подружимся.
Просидев над договором около сорока минут, я отметила парочку важных моментов и поднялась, бросая взгляд в лист-подсказку.
Вздохнув, вышла из кабинета и направилась к Горынычу, как выразилась Даша, хотя все еще не понимала, почему она дала Глебу такое прозвище. Нужно будет спросить.
Остановившись перед дверью № 1, я постучала и уверенно вошла в кабинет, стараясь удержать в голове всю информацию, которой должна поделиться с начальством.
— Глеб Викторович, я посмотрела договор, который вы просили, — я, глядя в бумаги, закрыла за собой дверь, а потом подняла глаза и замерла, чувствуя, как пол медленно уходит у меня из-под ног.
— Да-да, Верочка, проходите! — услышала я, будто бы издалека, не в силах оторвать взгляд от знакомого до боли лица. — Мы вас уже заждались!..
Я надеялась, что больше никогда в жизни не увижу этого человека! А тут он, как страшный сон!..
— Вера, вам нехорошо? — Глеб Викторович поднялся, с тревогой глядя на меня.
Я отрицательно помотала головой, все еще не в силах оторвать взгляд от лица Воронова, который в свою очередь тоже смотрел на меня и не двигался с места.
Нет, нет, нет! Этого просто не может быть! Мне все это кажется, кажется!
— Верочка! — Глеб подскочил ко мне, подвел к ближайшему кресту и усадил. — Давайте налью водички, а?
Я опустила взгляд и коротко кивнула.
— Вот видишь, Михаил! Говорил я, что кондиционер у юриста надо поставить, а ты все говорил, что там всегда прохладно! Видишь, до чего нашего работника в первый же день довел? — он поднес мне стакан с водой и буквально всунул его в ладонь. — Пейте, Вера, сейчас станет легче!
И я пила, надеясь, что галлюцинация в облике Воронова пропадет, но не тут-то было!
Так это он генеральный директор? Не Глеб Викторович?
Господи, ну за что ты так со мной поступаешь?..
***
Глеб Воронову все уши прожужжал про нового юриста, но тот слушал его в половину уха в буквальном смысле этого слова, ведь после перенесенных операций, химиотерапий и прочего, мужчина оглох на одно ухо. А еще поседел — в густых отросших темных волосах виднелась серебристая проседь, которая добавляла мужчине, пришедшему в прежнюю форму, еще несколько лет.
Вот уже два с половиной года как Михаил снова вернулся в седло и создал новую компанию, ведь прежняя в его отсутствие вскоре обанкротилась.
Отдав бразды правления по большему счету своему хорошему другу, Михаил лишь изредка приезжал, чтобы посмотреть, как идут дела и вот сегодня, когда они вот-вот должны были заключить договор с крупными поставщиками, случилось ЭТО.
Услышав стук дверь, Глеб прекратил рассказывать о воскресной рыбалке, и буквально сразу после этого в кабинет вошла девушка, с завязанными в высокий «хвост» волосами и в этой девушке Воронов безошибочно узнал свою Веру. Пять лет прошло, а она была все такой же, не изменилась совсем.
Когда они встретились глазами, то мир просто рухнул. Михаил поверить не мог в то, что судьба снова их свела вместе.
— Верочка, может быть «скорую»? — щебетал вокруг девушки Глеб. — Вы бледная…
Михаил неожиданно поднялся со своего места и приблизился к девушке.
— Сходи-ка поищи нашатырь на всякий случай, — сказал он другу и тот, кивнув, вышел за дверь.
Они с Верой остались один на один.
Мужчина понимал, что девушка шокирована встречей с ним, ведь их разрыв для нее был болезненным и, тем не менее, Воронов, эгоистичная тварь, пытался рассмотреть пальцы девушки на наличие обручального кольца. К его счастью, того не было.
— Тебе лучше? — Михаил забрал у нее пустой стакан, продолжая стоять рядом.
— Все нормально, — выдавила та из себя, пытаясь вернуть себе самообладание. Прикрыв на мгновение глаза, Вера открыла их и уверенно поднялась, все еще сжимая в руке договор, из-за которого и пришла сюда. Как нельзя кстати вернулся Глеб Викторович, держа перед собой нашатырный спирт.
— Ой, вам уже лучше? — его широкие брови взмыли вверх.
Михаил скрипнул зубами, прошел и поставил стакан на столик, а затем вернулся на свое место, понимая, что разговора сейчас не получится.
Не вовремя Глеб вернулся! Не вовремя!..
— Да, все хорошо, голова просто закружилась, — проговорила Вера, стараясь не смотреть на Воронова. — Я… просмотрела договор и нашла несколько важных моментов…
Следующие минут пятнадцать эти трое обсуждали договор — Михаил изредка вставлял свои «пять копеек», не переставая наблюдать за девушкой, которая в свою очередь игнорировала его присутствие.
Нет, все же он ошибался — она изменилась, стала сильнее, мудрее и, как бы он не отрицал, взрослее. Перед ним сейчас сидела опытная женщина, а не юная девушка, которой он ее встретил.
— …Тогда я займусь этим, — кивнула Вера, а Воронов нахмурился, потому что из-за своих мыслей пропустил часть разговора.
— Отлично! — кивнул Глеб. — Но не перетруждайтесь, Верочка! Никуда работа не убежит! Не пытайтесь все сделать в первый же день, пощадите себя! Молю вас!
Вера улыбнулась и кивнула, все так же не глядя на Михаила и его это бесило. Будто он, бл*дь, пустое место!
— Мне приятно, что вы за меня переживаете, но я в порядке, — сказала она и поспешно вышла.
Гуркин вскоре тоже оставил своего друга, сославшись на какие-то важные дела, а Воронов… он решил, что теперь будет чаще появляться в бизнес-центре.
Глава 22
Нет, это просто невозможно! Как такое могло вообще произойти? Неужели Михаил решил мне насолить спустя столько лет и приложил усилия для того, чтобы меня приняли в его новую компанию юристом? Вот актер! А ведь я почти поверила его удивлению на мое появление в кабинете!
И что мне теперь делать? Я просто не могла уволиться, ведь уже вся наша с дочерью жизнь зависела от этой работы! Благодаря ей мы могли шагать на более широкую ногу!
И ведь мужчина почти не изменился! В волосах появилась седина, но не более — Михаил оставался таким же, каким я его запомнила. И я ненавидела себя за то, что позволила эмоциям взять верх — по-хорошему, если бы я действительно забыла этого человека и была равнодушна к нему, то моя реакция была бы более холодной. А так… думаю, он все прекрасно понял и уже готовится растоптать меня.
Ненавижу!..
— …Вера,
