Малыши в подарок - Ксения Богда
– Зачем будить? – голос тихий, но в нем слышится твердость.
Он ждет ответ. Вопросительно выгибаю бровь.
– А как я её утащу? – хмыкаю. – Спящую нести неудобно, а у меня ещё Егор.
Волков дергает головой.
– Не надо будить, пусть спит. Долго может проспать?
Смотрю на время. Пожимаю плечами.
– Может, час-полтора.
Захар кивает, снова оглядывается на дочь, и я замечаю на его лице теплую улыбку. И это топит все внутри.
В голове крепнет мысль, что, если Захар захочет, он станет суперкрутым отцом. Любящим и искренним. Вопрос... захочет ли? Не испугается такой ответственности?
Но я не замечала за ним до сих пор нерешительности. Наоборот, он слишком уж решительный и требовательный. Все должно быть по его.
– Ну и отлично. Мы тут подождем, пока ты с Егором сходишь на массаж. Я же там не нужен?
Мотаю головой.
– Нет, я справлюсь. Но тебе же, наверное, надо на работу?
Неуверенность в моем голосе режет слух, но я делаю вид, что так и должно быть.
– Я разберусь с работой. Сон Евы важнее.
– Уверен?
Кивок.
– Надеюсь, она не испугается, что тебя рядом нет, если проснется?
А вот это хороший вопрос, ответа на который у меня нет. Я понятия не имею, как поведет себя Ева, если проснется в мое отсутствие.
– Будем надеяться, что она не проснется. А мы постараемся побыстрее с Егором справиться.
Захар сжимает губы и как будто бы сомневается, что оставить Еву в машине – хорошая идея.
– Ладно, что-нибудь придумаю. Идите, а то опоздаете.
Кивает на вход в больницу.
– Если что, можешь звонить, – открываю дверь и выхожу.
Он перегибается через подлокотник.
– И чем же ты поможешь? Споешь в трубку Еве колыбельную? – смеется.
Закатываю глаза.
– Захар, это не смешно.
– Юль, – он перестает веселиться и направляет на меня серьезный взгляд, – я справлюсь. Если что, по району покатаю её или по улице похожу. Нормально все будет.
Выдыхаю и закрываю дверь. Вытаскиваю Егора.
– Готов? – подкидываю его на руках.
Он весело угукает и цепляется за мою шею. Ещё раз проверяю Еву, но она вообще не реагирует на то, что вокруг что-то происходит. Поправляю кресло, чтобы дочке было удобнее лежать в нем.
– Все будет в норме, Юлька-пулька, — уверяет Захар.
И я очень на это надеюсь.
На процедуру мы тратим около сорока минут. Егор ведет себя очень позитивно и помогает массажисту. Внимательно слушает все просьбы и охотно все исполняет. И даже хохочет, когда ему разминают ножки.
Медсестра, которая занимается сыном, говорит, что у моего малыша очень хорошо развиты мышцы, но он может просто лениться и не торопиться побежать.
Выходим с Егором в приподнятом настроении. Но стоит увидеть пустоту на том месте, где стояла машина Захара, как внутри меня разливается стужа.
В панике кручу головой. Может, Захар куда-то переехал или переставил машину в тенек?
Но их нигде нет! Машины нигде нет.
– Так, – выдыхаю, вообще стараюсь дышать дальше и не допускать каких-то дурных мыслей, – и где Ева?
Перевожу взгляд на затихшего Егора. Он удивленно моргает и смотрит туда же, куда только что смотрела я, пытаясь отыскать машину Волкова.
Сдерживаюсь, чтобы не застонать от безысходности.
Боже… не надо было оставлять Еву с Захаром!
Глава 23
Захар
Вот надо ж было Назару позвонить в неподходящий момент и разбудить Еву. А мне, придурку, — не догадаться вырубить звук на мобильном.
Назара я уже нахлобучил, брат сам не понял, за что ему прилетело от злого меня.
– Ну что, принцесса, как ты там себя чувствуешь? – смотрю в зеркало заднего вида и выдыхаю, когда понимаю, что Ева не плачет, только слезы на ресницах блестят. – Прости папу, папа ещё не привык, что кто-то рядом так сладко спит и надо звук убирать, чтобы этот сон не нарушил плохой дядя Назар.
Ева моментально реагирует на мой голос и поворачивает личико.
Ну да, я переоценил свои умения. И когда Ева проснулась и залилась слезами, я струхнул, потому что не понял, куда бежать и что делать, чтобы она не рыдала так, словно от этого рева зависит её жизнь.
Я даже рискнул вытащить её из машины, но был награжден ревом сильнее прежнего. И самое оптимальное, что мне пришло тогда в голову, — посадить Еву обратно в кресло и прокатить.
Ну не собирался я так просто сдаваться и звонить Юле. Не в моем стиле. Я бы только доказал ей, что я не в состоянии стать отцом. Не готов решать проблемы с детьми.
А я не собирался сам расписываться в своей беспомощности.
– Ева, – дочь переводит на меня взгляд, и я подмигиваю, – возвращаемся за Егором? А то нас мама сейчас потеряет. Скажет, что уже свалили куда-то в неизвестном направлении.
И стоит мне это проговорить, телефон оповещает о входящем вызове от Юли.
Вздыхаю и показываю дочери экран мобильного.
– Ну вот, уже потеряли, – стараюсь, чтобы голос звучал как можно веселее.
Ева смешно морщит носик. Отворачивается к окну и внимательно всматривается в картину за окном.
– Принцесса, ну мы ещё не один раз с тобой покатаемся. Договорились? Не дуйся только на папу.
Папа… черт, это слово так приятно произносить. И оно так согревает все внутри. Как будто ледник, который в меня запихали пять лет назад, постепенно тает.
И это чувство для меня настолько непривычно, что ослепляет.
Торможу возле испуганной Юли. Она осматривает машину, и я вижу в её глазах настоящую панику.
Выдыхает. Плечи расслабляются.
Выхожу из машины, чтобы помочь с Егором.
– Где вы были? – голос дрожит, и это неприятно режет слух.
Всматриваюсь в её бледное лицо. И хочется тут же её успокоить. Не хочу, чтобы она переживала и волновалась.
– Катались по району. Я, придурок, забыл отрубить звук, и по закону жанра мне позвонил Назар.
– Придурок? – Юля удивленно вздергивает брови.
Ну да, не часто я признаюсь, что я не прав, и не часто называю сам себя придурком.
– Юль, на меня посмотри, – дергаю её за подбородок.
Она фокусирует взгляд на моем лице. Держит Егора как спасательный щит.
– Ты что там себе надумала? М? Ева проснулась, начала сильно плакать. Я честно сначала пытался обойтись простым вытаскиванием из
