Татьяна Веденская - Счастья тебе, дорогуша!
Я сидела дома, слушала музыку, листала какую-то книжку с чьим-то трупом и периодически читала СМС. «Наша косметическая компания поздравляет вас с днем рождения и дарит 500 бонусов на покупку, если вы ее совершите до конца августа».
– Опля, еще один! – радовалась я, попивая коньячок. За день меня поздравили раз десять все мои сети, в которых я любила закупаться в свое время. Магазин одежды был самым душевным, он желал мне всегда оставаться такой же красивой. Кажется, он – магазин – был ко мне искренне расположен. Такого я вообще-то не ожидала. Обычно я не обращала на это внимания, потому что весь мой день был занят сначала подготовкой стола, потом приемом гостей, потом разного рода разговорами и подарками. А сегодня я проводила соревнование между поздравлениями со стороны реальных людей и виртуальных порталов. Как вы можете догадаться, порталы побеждали. Их было больше, у них не было проблем с памятью, они не затруднялись сформулировать свои чувства. Их поздравления выглядели и звучали лучше, чем поздравления живых людей. Хотя живые люди тоже звонили. Кузя, например. Рассказала, что уже неделя, как она переехала в квартиру своего любовника.
– Как, неужели сподобился? – поразилась я.
– Сподобилась она, жена его, – усмехнулась Кузя. – Решила с обоими деточками свалить на месяц в Гагры.
– В Гагры? Это же Абхазия? Неужели не страшно, с детьми тем более.
– Ну, детям уже скоро от армии отмазываться пора будет, – усмехнулась Кузя. – И потом, в Гаграх сейчас тихо. И дешево.
– Все равно, – пожала я плечами. – Зачем рисковать? Ведь есть же Крым.
– Там сейчас русских не любят. Хотя, собственно, кому я рассказываю. Ты же сама только что с Украины. Небось и тебя заставили отвечать за всю Россию.
– Не заставили. Правда, я весь месяц практически из кровати не вылезала, – усмехнулась я. – Может, это и было моим политическим протестом? Ну, и как тебе с твоим живется?
– Пока только неделю живется, – поделилась Кузя. – Держимся за ручки, смотрим новости по вечерам. Ужин при свечах делала. Даже вместе ванну принимали, еле влезли. Эх, старость не радость.
– Ты ж худая? – удивилась я.
– Я-то да, а он нет. В общем, скажу я тебе, маленькие у нас ванны, для личной жизни непригодные. Ну да ладно, ты-то сама как, празднуешь? Или сачкуешь?
– Сачкую, – честно призналась я. – Принимаю поздравления от форумов и сетевых магазинов. Пока перевес на их стороне, хотя если считать с тобой…
– Считай меня за троих, от меня пользы больше, – заверила она меня. Мы поболтали еще немножко, потом позвонили еще несколько старых любовников, которые за давностью лет как-то уже сами собой перетекли в раздел «друзья». Девчонки с работы отметились, пожелали счастья и здоровья, намекнув, что основной праздник будет послезавтра, на работе.
– С тебя тортик, – напомнила Зинуля, не полагаясь на меня, такую странную и немного не в себе после этой болезни. А я, кстати, была как раз в себе.
– Девочка моя, поздравляю тебя от всего сердца. Мы с папочкой хотели пожелать тебе найти мужчину хорошего, чтобы тебя любил, – проговорила то ли поздравление, то ли требование мама.
– Ма, а можно, чтобы я его тоже любила? – спросила я. – А то я больше не согласна как с Кешкой.
– Кеша, между прочим, хороший был муж. Только вот выпивал, но где ты себе лучше возьмешь? – возмутилась мама. Мое неприкаянное положение ее нервировало. И ее можно было понять, ведь в любой момент я норовила свалиться в их с папочкой старые усталые руки со всеми своими бедами. Вот и рожай нас, эдаких, после такого.
– Кеша прекрасный – но я с ним была несчастна.
– Зато сыта! – вспыхнула мама. Про то, как Кешка «профукал» нашу с ним квартиру, я ей напоминать не стала. Просто сказала:
– А я не голодна, – и аккуратно закончила разговор. А вообще, впервые за долгие годы, несмотря на то, что было мне и трудно и сложно, я почувствовала странное, доселе мне неведомое чувство. Сначала я даже не знала, как его именовать, столь новым оно для меня оказалось. Но потом, из какой-то новостной передачки, я услышала, что наконец-то одна маленькая страна где-то там, в Европе, получила независимость и теперь, хоть и тяжело ей, бедной и маленькой, она будет строить свою жизнь так, как того хочет ее народ. Вот тут-то у меня все и встало на свои места. Да, мне трудно, приходится с конями гулять, а потом и вообще придется переехать и работать как проклятой, чтобы выжить, но зато я теперь независимая. Прежде всего в моей бедовой голове. Вернувшись из Бердянска, я вдруг осознала, что имя Кешка, как ты его ни произнеси, не отдается в моем сердце ничем. Совсем ничем, разве что капелькой легкой грусти. Но это объяснимо. Зато теперь я была независима, а раньше я одновременно и ненавидела его от всей души, и нуждалась в нем, как инвалид в своем кресле. Мне казалось, что как бы я ни ненавидела его, я не смогу без него ходить. Ан нет, смогла. Да что там, я практически не вспоминала ни о нем, ни о наших общих знакомых. И когда мне неожиданно под вечер позвонила Анька Виноградова, единственная из старой гвардии, как она сказала, «не могла не поздравить», я даже удивилась.
– Аня? – переспросила я, словно это мог быть какой-то призрак или сбой в телефонной сети. – Это ты?
– Да, я. Вот звоню, хочу поздравить. Как ты поживаешь? – слова были дружескими, но тон их дружеским не был. Я вся внутренне собралась, чувствуя подвох.
– Да нормально вроде. А у вас-то как? – сквозь зубы уточнила я. Аня протянула паузу, потом ответила.
– У нас тоже все хорошо. Ты знаешь, у Кешки-то дочка родилась, – зачем-то добавила она. Я догадалась, что в этом-то и состояла цель звонка.
– Очень рада за него. Передавай мои поздравления.
– Передам, – зло бросила Анька. – А знаешь, это, наверное, было очень правильно, что вы расстались. Нельзя было вам вместе жить.
– Да? Я тоже так считаю, но, прости, не понимаю, зачем ты мне все это говоришь? – нахмурилась я.
– А ты знаешь, я считаю, что ты должна знать наше мнение, – запальчиво выкрикнула она. – Кешка без тебя прямо расцвел. Пить бросил. Бизнес у него в гору пошел, прямо даже странно. Пока с тобой был – все только уходило, а теперь купил квартиру, машину, все такое. А как он светится, с тобой он никогда таким не был.
– Какой везунчик. Кто ж ему мешал раньше-то от меня отделаться? – усмехнулась я, хотя, не скрою, ее слова меня все же задели. Даже если ты полностью защищен, если тебя поливают навозом, хоть запах-то, но просочится. У Ани Виноградовой в руках было полное ведро навоза, и, судя по ее нетерпению, она давно искала повода его вылить.
– Он просто очень порядочный человек. А ты не имела права так с ним обходиться.
– Это тебе Кешка сказал? – полюбопытствовала я. – Или твой Виноградов?
