Личный трофей опального генерала-1 (СИ) - Волкова Виктория Борисовна
Кирсанов вынес ее из парилки и даже чуть шлепнул по попе.
— Перестань брыкаться, Санечек, — рыкнул негромко и, отворив стеклянную дверь в душевую кабину, внес ее внутрь. Александра мельком глянула по сторонам и никакой купели не заметила. И решив, что Кирсанов приврал, немного расслабилась.
«Душ, всего лишь душ», — лениво хмыкнула про себя и тут же ощутила, как на голову, а потом и на все тело обрушился столб ледяной воды. Волосы сразу мокрой паклей повисли по спине, а глаза на миг стали бесполезными. Но самое главное, тело будто взорвалось тысячами осколков. Если бы кто-то гвоздей накидал.
— Твою мать, — проскрежетала Александра, вырвавшись из крепких объятий. Зафырчала как кошка. И тут же ощутила, как откуда-то сверху полилась теплая вода.
«Тропический душ, ептиль», — поморщилась Александра и опять оказалась в кольце Кирсановских рук.
— Не упоминай эту женщину всуе, — прохрипел он, прижимая ее к стенке.
— Что? — не поняв, пробормотала Санька, обвивая руками его шею.
— Не говори плохо о моей матери. Она померла давным-давно.
— Не буду, — пробурчала Александра, решив придумать какое-то другое ругательство. Но сейчас мысли сошлись на теле Кирсанова, нависшем над ней и уже на все готовым. Санька требовательно провела рукой по его щеке, потом по плечу, подставляя лицо для поцелуя, улыбнулась призывно.
Он не смог долго ждать. Впился губами в мягкие Санькины губки и, подхватив ее под колени, навалился сверху. У нее лишь достало сил крепко ухватиться за мощную шею своего мужчины и снова и снова откликаться на каждый выпад Кирсанова, доводя и его и себя до самого пика.
Отдышавшись, они долго приходили в чувства. Валялись сначала на диване, потом в джакузи. Лениво намыливали друг друга в душе и опять после парилки обливались ледяной водой, невесть откуда появлявшейся в настоящей деревянной кадке, прикрепленной в душевой около потолка и снабженной длинным шнуром.
Сколько прошло времени, Александра не осознавала, да и часов поблизости не было. За окном светили фонари и праздничные гирлянды, делая московские улицы похожими на сказочный город. Запахнув абсолютно новый махровый халат, Санька уставилась на заснеженную Москву.
— Действительно, будто кто-то подушку трусит, — усмехнулась она подошедшему сзади Кирсанову. Он обнял ее за плечи и прошептал чуть слышно: — Пойдем наверх, сказочница. — И снова огладив раскрасневшуюся щеку, медленно убрал волосы с лица, поцеловал. Крепко и требовательно. Потом со вздохом отстранился от нее и пробормотал:
— Я от тебя оторваться не могу, Санечка. Мне опять мало.
— Еще вся ночь впереди, — прошептала она. — Хотя нам обоим поспать нужно. А то будем завтра как синьки помятые.
— Пойдем, товарищ командир, — хохотнул Кирсанов, подталкивая ее к двери. А когда они, в одних махровых халатах, ввалились в холл, то изумленно уставились на разношерстную компанию, собирающую железную дорогу прямо на ковре.
— Здравия желаю, товарищ генерал! — весело отрапортовал Миша Павлов, обнимая Кирсанова. — Мы тут у вас высадку совершили, — добавил довольно, нимало не смущаясь вида бывшего командира: распаренного, с мокрой башкой и с полотенцем на шее. Мельком глянул на Сашу Калинину с тюрбаном на голове, быстро забежавшую в одну из комнат.
«Ну хоть срослось все у них», — мысленно хмыкнул Павлов и повернулся к двум пацанам, вместе с Лешиком наблюдающим, как верный Крепс собирает железную дорогу.
— А это мои, — гордо представил он, махнув на белесые вихрастые головы. — Толька и Сережка. Одного назвал в честь папы, а другого — в твою честь, Бек.
— Добро пожаловать, — важно пробубнил Кирсанов. — А Катя твоя где?
— На кухне с женщинами. Сейчас позову!
— Нет, — остановил Павлова Кирсанов. — Дайте нам с Александрой Андреевной пять минут. Нужно переодеться. Встречаемся в… — он бросил взгляд на часы, страшным домиком стоявшие в углу, и провозгласил: — В восемь сорок встречаемся на кухне, — и шагнул вслед за Санькой.
— Ты что испугалась так? — прошептал, обнимая ее сзади и стискивая в руках Марту и Берту. — Разогнать бы всех гостей. Да неудобно. Но мне даже в голову прийти не могло, что я никого не захочу видеть кроме тебя, Санечка, и Алексея. Ну ничего, завтра вечером попробуем свалить от них. Гоголь нам ключи от дачи дает. Забуримся туда на пару дней.
— А Лешик? — требовательно осведомилась Александра. — Я без него не поеду. Он плохо переживает разлуку со мной.
— Ну конечно, — пробурчал Кирсанов, выпуская ее из объятий. — Алексей с нами, как без него!
Он наблюдал, как она надевает кружевные черные трусики и такой же бюстгальтер, потом спортивные штаны и длинную майку чуть ли не по колено. Следил, как расчесывает волосы и ловко заплетает их в косу. Любовался Александрой, но неожиданно понял, что злится. На людей, заполонивших его дом, на Саньку, не пожелавшую провести хоть одну ночь с ним в уединении.
«На свои дурацкие встречи блогеров ездила и оставляла сына с предательницей Иркой, а с моей сестрой боится. Вот же!» — мысленно хмыкнул он, натягивая треники и майку.
— Пойдем, люди ждут, — позвал он Саньку, просматривающую что-то в телефоне. — Опять твой инстаграм?
— Сергей Юрьевич, — вскинулась она. — Научитесь, пожалуйста, относиться с уважением к моим занятиям. Проявите хоть немного понимания, — недовольно пробурчала она.
— А потом нельзя посмотреть? — пробубнил он и повторил: — Люди ждут.
Александре хотелось закричать.
«Это ваши люди, и ждут они вас! А ко мне не имеют никакого отношения. А я из-за подготовки к свадьбе и так почти сутки ничего не писала в инсте. Кинула кость и спряталась, — мысленно поморщилась она и тут же осознала, что завтра, в день ее свадьбы, никого из близких рядом не будет. Только Лешик! Может, хоть Элю пригласить, — вздохнула она про себя. — И Женьку Велигоцкого, сетевого поэта. Но он напьется в хлам и полезет на стол читать стихи. Будет орать, что одну меня любил всю жизнь. А Кирсанов не потерпит, врежет в челюсть. Нет, лучше позвать только Элю!»
— Я готова, — равнодушно заметила Александра. — Можем идти.
— Прошу, — кивнул Кирсанов, открывая перед ней дверь. И как только Санька шагнула к нему, обнял за плечи и не отпустил до самой кухни.
А там уже сестры генерала и еще какая-то женщина накрывали на стол.
— Прошу любить и жаловать! — возвестил на весь дом Кирсанов. — Александра Андреевна, без пяти минут Кирсанова!
«Как будто никто не знает, — про себя пробурчала Санька и тут же опешила. — Меня-то вы, Сергей Юрьевич, не спросили. Может, я на своей фамилии остаться хочу. Да и заявление о вступлении в брак никто не заполнял. Но разве важны формальности, если сам генерал жениться надумал, — мысленно воздела указательный палец к потолку Александра. — Секс с ним умопомрачительный, Лешика полюбил всей душой, только вот как у нас с вами жизнь сложится, большой вопрос», — подумалось ей, но хор голосов, орущий «Горько!», отвлек ее от размышлений.
Кирсанов схватил ее в охапку и собственнически поцеловал. Александра повела язычком в ответ, но тут же почувствовала дрожь в коленках и сладкий спазм внизу живота.
«Что же ты творишь со мной, Сережа?» — промелькнула в голове шальная мысль, прежде чем поцелуй закончился под улюлюканье Павлова и Крепса.
Александра смущенно оглянулась по сторонам. Увидела добродушное лицо Катерины и угрюмые лица генеральских сестер. Лариса с Аленой тихо переговаривались друг с дружкой, и разговор этот явно был не из приятных.
«Наверное, я им здесь как рыбья кость в горле, — подумала Александра. — Так всецело Сергей принадлежал им, а тут мы с Лешиком. Вот поэтому и хотели у меня ребенка выкупить. Вороны старые», — мысленно ругнулась Александра и перевела взгляд на довольного и радостного Кирсанова, осторожно залезшего ей под майку. Его пальцы сноровисто пробежали вдоль позвоночника, а потом и вся ладонь легла на спину и аккуратно переместилась на живот, да там и застыла.
