Невыносимый Босс (СИ) - Летова Мария
Слава Богу.
— Ты нашел мой подарок? — интересуюсь, имея в виду собранный мною дорожный набор.
— А что, был вариант не найти? — усмехается он, потом смотрит на меня и добавляет. — Спасибо, Тыковка.
Откидываю голову и счастливо смеюсь. Последнее в честь моей горчичной дутой куртки, полагаю.
— Тебя дома тоже ждет подарок, — сообщает он, делая погромче какую-то французскую раритетную песню.
— Какой? — спохватываюсь я, пытаясь унять судороги сердца от этого «дома».
У нас «дома».
— Приди и посмотри, — бросает он, постукивая пальцами по рулю в такт приятному женскому вокалу.
Ну да, как же. У меня такое ощущение, что если я туда войду, меня больше никогда наружу не выпустят.
— Очень хитро, — фыркаю я.
Но, мне, конечно же, не терпится узнать, что там за подарок такой ждет меня. Бедный мой подарок. Как он без меня? Я должна держать марку, но мне так интересно, что же он купил мне в этот раз. Я не сомневаюсь, что он привез мне что-то из знаменитого города на Гудзоне.
Нам с подарком придется потерпеть в разлуке…
Мы паркуемся в Китай-городе и Князев выпрыгивает из машины, чтобы открыть мне дверь. Как только мои ноги касаются тротуара, он кладет руки на мою попу и прижимает меня к себе. Обнимаю его за плечи и прохожусь губами по колючей щеке. Он делает аналогичный жест и шепчет:
— Я соскучился…
Прикрываю глаза и нахожу его губы своими. Они такие мягкие и теплые.
Ммм…
От вкуса его губ и его запаха у меня сжимается сердце.
— И я соскучилась… — шепчу, водя своими губами по его губам.
Мой Князев очень большой любитель поцелуев, я это давно поняла. Он любит и ценит эти незатейливые слияния губ. И он мастер в этом деле, уж поверьте.
Если бы в нашу первую встречу мне сказали, что мой босс — любит целоваться, как подросток, я бы покрутила пальцем у виска. Но, это так. Вот такой он у меня противоречивый. Жесткий снаружи, и мягкий внутри. Хотя нет, он и внутри жесткий, особенно, когда прет к своей цели.
— Тогда возвращайся домой… — бормочет он, снова захватывая мои губы в поцелуе.
— Не сегодня… — бормочу в ответ.
Он сильнее сжимает мои полупопия и досадливо просит, неся меня вверх по улице:
— Давай, Цыпленок…хватит уже дуться.
Поправляю его шапочку и качаю головой.
— Может, в следующий раз ты сможешь отказать своей старой знакомой…
— Лиана, я сказал, такого больше не будет! — злится Костя, а я сучу ногами, давая понять, что готова идти самостоятельно.
Он ставит меня на землю и зло берет за руку. Тащит мимо Палат Романовых.
В Зарядье народу полно, несмотря на то, что все природные зоны «спят» под снегом.
— Хочешь прогуляться? — спрашивает он, кладя мою руку в карман своей парки.
— Дааа! — фонтанирую энтузиазмом я. — Давай сходим на мост!
На гигантской навесной конструкции сегодня очень мало людей, в сравнении с тем, что тут творилось летом. Князев не торопясь следует за мной, а я тащу его к углу моста, чтобы взглянуть на реку с высоты пятнадцати метров.
Я очень боюсь высоты, поэтому в метре от края притормаживаю и вытягиваю шею, чтобы посмотреть вниз отсюда. Князев ржет за моей спиной и обхватывает меня руками сзади со словами:
— Не позорься.
— Не надо! — ору я, когда он шагает в краю вместе со мной. — Ааа! Не надо! Я не хочу!
Жмурюсь и отрываю ноги от земли, чтобы усложнить ему задачу. Но, ему это побоку. Он как шел, так и идет, долбаный гренадер!
— Князев! — возмущаюсь я, вцепившись в его руки, как две шпалы сжимающие мою талию. — Я боюсь высоты!
— Какая тут, блин, высота? — веселится он, подтаскивая меня к стеклянным перилам.
— Нееееет… — задыхаясь, пищу я и замираю, как мраморное изваяние, с ужасом глядя вниз.
— Все еще страшно? — спрашивает этот ДУРАК!
— А что, бросишь меня вниз, если нет? — злюсь я.
— Нет, Балда, — хмыкает он. — Просто наклоню чуть-чуть…
— Князев!.. — верещу я, потому что он тут же демонстрирует свою угрозу.
Высоковозрастный идиот смеется и отходит от края вместе с парализованной мной. Пытаюсь садануть ему пяткой по голени, но он сбивает меня с толку следующим вопросом:
— Нравится моя фамилия?
А?
— Ничего особенного… — сообщаю я, покрываясь мурашками, когда чувствую его губы на своей щеке.
К чему он это спросил?
Что он хотел этим сказать?
Мой романтичный мозг предложил уже четыре ответа на эти вопросы, и все они упираются в белое платье и ЗАГС…
— Sorry… — раздается за нашими спинами.
Костя ставит меня на ноги и оборачивается. Перед нами очень миловидная девушка. На ней плюшевая шуба и черная шляпа с большими полями.
Мне одного взгляда достаточно, чтобы понять — иностранка. Наши девочки такие шляпы не носят, только если по телеку.
— Yeah? — отвечает Князев, быстро разобравшись, что к чему.
Дальше между ними происходит продолжительный диалог на английском. Насколько я поняла, эта «мадам» просит указать ей направление, а наш галантный кавалер доходчиво его объясняет на свободном английском.
Наблюдаю за «шляпой» с раздражением, потому что она уже плывет. Улыбается, демонстрируя свои «американские» зубы, и кокетничает? Мне что, пора учить английский?
Ничего, что я здесь?
Князев тоже хорош.
Мягко смеется в ответ на ее реплику и качает головой.
Через четыре минуты не выдерживаю и спрашиваю:
— Я вам не мешаю?
Он смотрит на меня и кладет руку на мою шею. Надавливает и прижимает к своей груди, прощаясь со своей новой подружкой.
Она такая оживленная.
Я уверена, если бы меня здесь не было, эта развязная американка отдала бы ему свои трусики, вместе с номером телефона.
Я сердита.
Ему даже делать ничего не нужно, чтобы подцепить девицу. Просто открыть рот и улыбнуться. Я и сама на этот прием купилась, что уж говорить. Но люблю-то я его не по этому. А потому что он исключительный. Единственный в своем роде…
— На выставку? — беззаботно спрашивает этот плейбой.
— А твоя американская подружка с нами не пойдет?.. — злюсь я.
— Она англичанка, — поправляет Князев.
Идем к светящемуся большому павильону.
Я молчу, кипя как котелок всю дорогу.
Жадно рассматриваю его задницу, упакованную в джинсы, пока он сдает наши куртки в гардероб. Князев разворачивается, и я не успеваю поднять вовремя глаза. Он качает головой, будто говоря «Ну что мне с тобой делать?», и ведет по коридору, положа руку мне на плечо.
Он в прекрасном расположении духа, будто его коснулась волшебная палочка доброй феи.
Оплачивает билеты, и мы проходим в просторный зал, наполненный миром Ван Гога.
— Ух ты… — шепчу я и хватаюсь обеими руками за его локоть.
Показ уже идет. КХ сказал, программа длится около тридцати минут, а потом повторяется снова. На стены, пол и потолок проецируются изображения под аккомпанемент инструментальной музыки. Мы оказались в живом движущемся мире «Звездной ночи» Ван Гога. Знаменитые звезды и луна находятся в волшебной динамике, у меня ощущение, будто я попала в страну чудес.
Потом музыка смолкает, и этот желто-синий мир блекнет, уступая место закадровому тексту и автопортретам знаменитого голландского гения на фоне пшеничных полей. Только сейчас я заметила, что в зале помимо нас от силы человек пять. Костя ведет меня к разбросанным в центре пуфикам-мешкам и плюхается на один из них. Устраивается удобно, широко разведя колени, потом протягивает мне руки.
С гордым видом принимаю приглашение. Опускаю свою попу на его ширинку, и он тут же сграбастывает меня в охапку, подавшись вперед.
Это так кайфушно, что я превращаюсь в податливую куклу Лиану.
Показ продолжается циклом про поля и подсолнухи. Отсюда нам прекрасно видно.
— Нравится?.. — шепчет Князев мне в ушко, потом прикусывает мочку, поэтому я немного торможу с ответом.
По шее бегут мурашки, а веки сами собой опускаются. Запускаю пальцы ему в волосы и глажу его затылок, пока его губы исследуют чувствительное местечко у меня за ухом.
