Нора Робертс - Вкус счастья
Мак, не дослушав, захлопнула дверцу, и Лорел раздраженно откинула волосы с глаз. Конечно, можно было бы ускользнуть в собственную кухню, но подружки заявятся туда и начнут ее изводить. Смирившись с неизбежным, Лорел вышла из душа и схватила полотенце.
Когда через двадцать минут Лорел спустилась в общую кухню, Мак и Эмма уже сидели за накрытым столом, а миссис Грейди хлопотала у плиты.
— Послушайте, у меня очень насыщенный день, и…
— Завтрак — самый важный прием пищи, — лицемерно возвестила Мак.
— И это говорит принцесса готовых пирожных? Я не шучу, мне действительно пора начинать.
Эмма погрозила ей пальцем.
— Ты не посмеешь промолчать. Мы все делились нашими историями, а миссис Грейди уже жарит особые омлеты для сексуальной истории. Правда, миссис Грейди?
— Правда. Садись, Лорел. Все равно они от тебя не отстанут. И поскольку птички мне нашептали, что ты вернулась всего полчаса назад, я тоже хочу послушать.
Лорел схватила стакан с соком и начала пить, переводя взгляд с одного лица на другое.
— У вас всех встроенные радары?
— Да, — подтвердила Паркер, входя в кухню в спортивных шортах и свободной футболке. — И уж если меня вытащили сюда до того, как я приняла душ, постарайся, чтобы история была интересной. — Паркер отошла налить себе кофе. — Как я понимаю, Дел не запер дверь на засов и не выгнал тебя.
Лорел схватила ее наполненную чашку.
— Паркер, ты же понимаешь, что это дико.
— Традиции есть традиции, даже если они дикие. — Паркер спокойно налила вторую чашку. — Итак, что произошло?
Лорел села за стол, пожала плечами.
— Я проиграла пари.
Эмма вскочила.
— Ура! Я тоже проиграла, но есть кое-что важнее денег.
— А кто выиграл? — поинтересовалась Мак.
Паркер села, хмуро уставилась в свой кофе.
— Малком Каванаф.
— Каванаф? — Лорел схватила с блюда ломтик поджаренного хлеба. — Он-то с какого боку?
— Кто-то ему рассказал, и он загнал меня в угол на бейсболе. Я отнекивалась, мол, ставки больше не принимаются, а он не отставал. К тому же он сказал, что ставит две сотни… на пятое июля.
— То есть он угадал в последний момент? — удивилась Мак. — Везунчик.
— Да, везунчик. Я подумала, что у него нет ни шанса, поскольку мы все были вместе. Я и представить не могла, что Лорел выпрыгнет из фургона и сбежит к Делу.
— Это было романтично, — улыбнулась Эмма. — Лорел вдруг встрепенулась, вся такая разгоряченная и решительная, и выскочила из машины. Что случилось, когда ты прибежала к нему?
— Он открыл дверь.
— Колись, — приказала Мак, тыча в нее пальцем.
— Не стесняйся. Ты моя подруга почти столько же времени, сколько Дел мой брат, так что все нормально.
— Ешьте, — приказала миссис Грейди, раскладывая по тарелкам омлет.
Лорел покорно откусила кусочек.
— Я составила формулу.
— Для чего? — спросила Эмма.
— Какие дни из тех тридцати не считаются. Сложная формула, но я ее составила. Как только Дел понял мою логику, он согласился, что это разумно и надо послать пари к черту. Ну, мы и послали.
— Уикенды, верно? — предположила Мак, уминая омлет. — Я думала об этом. Уикенды не считаются.
— Точно. Первый и последний дни тоже не считаются. Все гораздо сложнее, но это суть. Моя формула справедлива, однако мы ее сразу не учли, поэтому мы и послали пари к черту. И…было чудесно. У меня в мозгах есть такое местечко, которое тревожилось, что я буду нервничать, что нам будет неловко. Но я не нервничала, и нам не было неловко. Он не спешил и не давал спешить мне, все было медленно и мило. Он был…
Паркер вздохнула.
— Если ты думала, что смутишь меня, сообщив, что мой брат хороший, заботливый любовник, ты ошибалась. Видишь ли, дело не в сноровке. Главное — уважение и нежность к партнерше.
— Мне казалось, что на всем свете только мы двое. А потом я заснула рядом с ним, чувствуя себя в полной безопасности. Все было так естественно. А для меня всегда самое трудное абсолютно довериться и заснуть.
Эмма потерлась ногой о ногу Лорел.
— Замечательная сексуальная история к завтраку.
— Мы немного поспорили утром.
— И трахнулись?
— И это тоже. Мак, ты только о сексе и думаешь. Я в темноте искала одежду, хотела вызвать такси и вернуться домой. У меня сегодня весь день забит. Но он проснулся, что привело к сексу, хотя я была дико лохматая.
— Ужасно, — пробормотала Эмма. — Почему не изобретено средство для мгновенного приведения прически в порядок?
— Потом он настоял на том, чтобы отвезти меня домой.
— Разумеется, — подала голос Паркер.
Лорел закатила глаза.
— Этот ваш непоколебимый кодекс поведения. Зачем ему вставать, одеваться, везти меня, когда я сама могу добраться до дома?
— Затем, что, во-первых, ты была в его доме. Во-вторых, ты была в его постели. Хорошие манеры вовсе не угроза твоей независимости.
— Главное Правило Брауна?
Паркер улыбнулась:
— Думаю, можно и так назвать.
— Он назвал. Ну, надеюсь, я вас удовлетворила, потому что мне пора работать.
— Как и всем нам. Я должна обработать полмиллиона лилий. И сегодня начинается стройка.
— У меня тоже?
— Если верить Джеку, у тебя тоже. — Эмма взглянула на свои часики. — С минуты на минуту.
— Твоя жизнь станет очень интересной, — объявила Мак. — И шумной.
— Результат того стоит. Во всяком случае, я так себя уверяю. Спасибо за завтрак, миссис Грейди.
— Ты рассказала хорошую историю, так что расплатилась сполна.
— Если станет невмоготу, можно часть работы перенести сюда?
— Пожалуйста. Эммелин и Макензи, вы требовали историю — вы моете посуду. Я прогуляюсь в саду, пока не начался грохот.
Паркер вышла вместе с Лорел.
— Главное — счастье. Если тебе опять станет неловко, помни, мне нравится видеть вас с Делом счастливыми.
— Я стараюсь не забывать. Скажи прямо, если я начну все портить, ладно?
— Доброе утро, Сара. Как самочувствие нашей невесты?
11
Лилии Эммы наполняли воздух густым ароматом и переливались всеми летними красками от алой и желтой до карамельно-розовой и ослепительно-белой. Невеста, которая утром пятого июля считала сделанный с опозданием маникюр катастрофой, с восторгом позировала Мак. Паркер пыталась довести до ума жилет и галстук жениха.
Удостоверившись, что никому не требуются ее внимание или поддержка, Лорел занялась верхушкой торта — сахарной восьмиугольной вазой, наполненной миниатюрными лилиями.
Лилии Эммы не идут ни в какое сравнение с моими, если учесть тонкость работы и потраченное время, думала Лорел, гравируя тягучую пасту рифленой скалкой и аккуратно вырезая каждый лепесток. Она накрутила лепестки на стебельки, окунула в королевскую глазурь, получилось очаровательно и элегантно.
