Джей Браунелл - Точки над I
- Ладно, рассказывай, кто это? - она указала рукой с бокалом шампанского на Алек.
Я улыбнулась.
- Алек развлекается.
Элейн бросила на меня скептический взгляд.
- Ты можешь произнести слова Алек и развлечение в одном предложении?
Мне была понятна ее растерянность. Мы обе привыкли к той Алек, которая приехала в Лос-Анджелес пять лет назад. Но мы больше не были теми людьми, что тогда. Так почему Алек должна оставаться той же? Люди взрослеют и меняются. Они отпускают прошлую злость, прощают прошлые обиды. По крайней мере, именно это я говорила себе в галерее в ту ночь. Я видела, как она смеется, делилась с ней улыбками и убеждала себя, что Алек не притворяется счастливой ради меня. Она была счастлива. Даже дочь номинированной на Оскар актрисы не сможет сымитировать настоящее счастье.
Когда мы лежали в постели, я спросила Алек, что она хотела больше всего на завтра. Она прислонилась ко мне. Лунный свет падал на ее светлые волосы и освещал нежную, любящую улыбку, играющую на ее губах.
- Все что я хочу, у меня уже есть, - прошептала она.
Она проложила дорожку из шелковых поцелуев по моей шее. Ее рука медленно начала поглаживать мой живот.
- Я хочу тебя.
Что ж, если это все, что она хотела, тогда завтрашний день будет совершенным. Я хоть и не была завернута в праздничную обертку, это было легко устроить. У меня где-то осталась красная лента и несколько бантов. Но, разумеется, я не помещусь под елку.
- Я люблю тебя, - сказала она, прижимаясь ко мне.
Я перевернулась, чтобы заглянуть ей в лицо.
- Я люблю тебя.
ГЛАВА 10
Рождество. Оно обещало быть прекрасным, как никогда и было разрушено еще до того, как наступило. То видение, которое у меня было - как мы с Алек открываем вместе рождественские подарки, обмениваясь долгими поцелуями - разбилось вдребезги одним телефонным звонком в предрассветной темноте. Борясь со сном, я подумывала о том, чтобы не отвечать на него совсем. И теперь жалею, что вообще сняла трубку.
Не было никаких вступлений, никаких поздравлений с наступившим праздником.
- Она у тебя?
Голос смутно напоминал голос моего отца, как он звучал бы, если бы его душили. Я села в кровати, пытаясь понять, что происходит. Это было сложно сделать, не понимая почему он звонит мне без трех минут шесть в рождественское утро.
- Кто?
- Ты видела газеты? - спросила Джиллиан.
Алек привстала. Она смотрела на меня сонными, раздраженными глазами. Кто это? - беззвучно прошептала она губами. Я покачала головой и отвернулась от ее неприкрытой груди. Я не могла думать ясно, когда они находились так близко.
- Я спала. Что случилось?
Что-то случилось. Случилось что-то ужасное и, похоже, это становилось моей проблемой.
- Дай мне поговорить с Алек, - сказала Джиллиан. Если голос Рейнер звучал удушено, то ее был истеричным.
Теперь я разозлилась.
- Просто скажи мне в чем дело, - рявкнула я. Господи, обязательно все должно быть таким драматичным с ней?
Алек хмурилась, глядя на меня. Когда она снова спросила меня кто это был, я попросила ее принести утреннюю газету. Двойной разговор с Рейнером и Джиллиан и так был достаточно сложным, и я не собиралась включать в него еще и Алек. Я услышала плач и щелчок отключившегося телефона.
- Ты знала, что Алек пишет свою автобиографию? - требовательно спросил меня Рейнер. Это Джиллиан расплакалась и бросила трубку. - Ты знаешь, что это делает с Джиллиан?
Я закрыла глаза. Было ровно шесть часов утра. Прошло всего три минуты этого дня, а я уже жутко от него устала. У меня не было ответов для него. Алек ничего не говорила мне о своей автобиографии. Он знал гораздо больше чем я, так почему он спрашивал меня? Потому что Алек была моей возлюбленной и если кто и должен был знать, то это была я. Логичный ответ, если только это был бы кто-нибудь другой, а не Алек.
- Пап, верь мне, когда я говорю, что ничего об этом не знаю. Я перезвоню тебе через полчаса. Хорошо? Дай мне полчаса.
- Нет. Привези ее сюда. Мне все равно как ты это сделаешь, Виктория.
Алек вернулась в спальню и бросила мне на колени газету. КТО ПОХОРОНЕН В МОГИЛЕ КЕЛЛЕН БРЕНТ? - спрашивал заголовок на первой полосе газеты. Все было еще хуже, чем я могла себе представить. Это было больше чем история жизни Алек, это было о Брайане и Джиллиан. Она сделала то, на что я считала у нее никогда не хватит смелости - рассказала миру правду.
Я не знаю почему Алек поехала в Виндчейз. Не было ничего, что заставило бы ее сделать это против ее воли. Знала ли она, что ей придется встретиться лицом к лицу со своей матерью, когда станет известно, что она написала книгу? Думаю, да. Думаю, она готовилась к этому и знала, что говорить.
Мы не проронили ни слова по дороге в Виндчейз. Я не знала, что сказать, что спросить. Я прочитаю газеты только несколько часов спустя - после того, как узнаю правду, после пресс-конференции Рейнера. Алек забрала у меня газету до того, как я успела увидеть что-то большее чем один заголовок. Затем спросила был ли звонок от Джилл и Рейнера. Я сказала ей, что Рейнер хочет, чтобы она приехала в Виндчейз. К моему величайшему изумлению, Алек согласилась и начала одеваться.
Входная дверь открылась до того, как мы успели выйти из машины. Рейнер обнимал Джиллиан. Она была такой бледной, что, казалось, вот-вот рухнет без чувств. Они смотрели на нас с укором, но ничего не было сказано до тех пор, пока мы не прошли на террасу. Стол был накрыт к завтраку на четыре персоны. Кто мог есть в этот момент?
- Патрик будет все отрицать, - начала Джиллиан.
- Я знаю. Я также знаю, что ты будешь поддерживать его, - ответила Алек.
Женщина, стоящая перед нами не была похожа на потрясающую кинозвезду, которую я стала узнавать. Паника окрасила ее глаза в темный цвет, и превратила ее элегантность в нескладные судорожные телодвижения. Она с трудом могла смотреть Алек в глаза. Рейнер ступил позади Джиллиан и опустил руки на ее плечи, успокаивая ее и придавая ей сил и устойчивости.
- Ты могла бы сказать нам. Ты должна была предупредить Джиллиан, что это произойдет.
Холодные серые глаза пробежались по моему отцу и тут же проигнорировали его как постороннее лицо, которым он был в ее глазах. Может, он и женился на ее матери, но для нее он был никем. Его первой ошибкой было то, что он думал, что сможет вызвать у нее чувство вины.
- Ты слишком наивна, если думаешь, что он позволит тебе сделать это. Ты не знаешь Патрика. Ты не знаешь, на что он способен. - Джиллиан была очень сильно напугана. Не знаю, Патрика ли или того, что он может сделать, но она боялась. За кого она боялась больше, за себя или за Алек?
