Лина Дорош - Очки для секса
— И что?
— Ничего, кроме того, что Вы умудрились еще оказаться на отпускных фотографиях моего дяди. Александр Дмитриевич — мой родной дядя, брат отца.
— У Вас водки, Владислав, с собой нет случайно?
— Мы тоже только после второй поверили, что это всё — правда.
— Владислав, а, может быть, вы все так на меня обиделись, что нашлись на этой почве в Интернете и решили мне отомстить? Признайтесь! Для правды — это уж слишком… покажите фотографию еще раз.
Аня попыталась представить их вместе сейчас.
— Слишком, что мы подрались со Славкой. В общем, я приглашаю Вас на встречу старых друзей.
— Убивать будете? — впервые за последние лет десять в голосе не было и тени иронии.
— Что Вы, Анечка! Хотя Виктор настаивал, что Вы — Мария, — в голосе Владислава никак не появлялись нотки враждебности. — На очередное собрание клуба любителей ненаучной фантастики. Мы его после Вашей публикации организовали. И очень Вам благодарны, что у нас опять появились общие интересы.
— Мушкетеры и Санчо Панса… — Аня зажмурила глаза.
— Какие мушкетеры?
— Вы все вместе. Я представила, как вы будете выглядеть сейчас вместе. Получилось — мушкетеры и Санчо Панса.
— А д’Артаньян?
— Нас всех жестоко обманули в детстве. д’Артаньяна там вообще не было. Был Санчо Панса. В Вашем случае — это Петр.
— Санчо — это же с Дон Кихотом, кажется?
— Да. Ему тоже было трудно. Метаться между мушкетерами и Доном, — удивительно, насколько сильно она сама верила иногда в то, что говорила.
Владислав смотрел пристально и ждал, когда Аня расколется. Но русские самодеятельные актрисы не раскалываются!
— Кажется, я начинаю понимать, почему пил Славка.
Случился внезапный переход.
— Владислав, я Вам не верю. И фотография — это фотомонтаж. Вы же изучали теорию вероятности!
— Завтра в девятнадцать сбор у Петра. Не опаздывайте. Спасибо за чай. Спокойной ночи.
— Держи карман шире, — Аня сказала это тихо и в закрытую дверь.
X
Побег внутри побега
Утром следующего дня Аня улетала в Питер. Разумеется, срочно по делу. Кадровичка не очень охотно, но дала Ане отпуск без содержания на 25 дней. В Питер собирались лететь сумка большая, сумочка и журнал «Гламур», не считая Ани. В журнале ехала Уля. Аня была под впечатлением от вчерашнего разговора, поэтому без задней мысли решила везти Ульку в журнале. Было бы дико везти её в коробочке для ювелирных украшений. Улька не любила ткань, а любила глянец. И потом, Улька могла элементарно задохнуться в коробке. А журнал Аня перемотала пару раз скотчем — и прочно, и циркуляция воздуха есть. Других мыслей в этот момент не было.
Перед регистрацией Аня купила бутылку минеральной воды. И отправилась на досмотр багажа. Она спокойно положила сумку большую, сумочку и журнал на ленту, прошла железную арку и стала ждать свои вещи. Продолжая думать о своем. Она не заметила, что вещей как-то долго нет. Не заметила, что лента остановилась, точнее, её остановили, и люди в форме как-то очень сосредоточенно пялились в монитор.
— Это Ваши вещи? — Аню кто-то тронул за руку.
— Да, а что? — Аня очнулась.
— Журнал Ваш? — человек в форме отчетливо проговаривал каждое слово.
— Да, а что такое? — Аня вспоминала, можно ли брать журналы в самолет.
— Вы его только что купили или уже распечатывали? — человек в форме очень старательно формулировал вопросы.
— Давно распечатала. А что, летать можно только с купленными в аэропорту журналами? Я не понимаю, что происходит?
— В Вашем журнале обнаружена пустота. Точнее — полость. Примерно полтора на полтора сантиметра. В этой полости какой-то странный предмет. Согласитесь это не типично для журналов. Что Вы можете сказать по этому поводу?
— Это улитка, — Аня сказала это очень спокойно, ещё не понимая, каким бредом это кажется со стороны.
— Что? — человек в форме стал пристально изучать её зрачки.
Аня поняла, что пахнет жареным. И ждать понимания её нежных чувств к Ульке от этих людей не стоит. Она стала лихорадочно соображать. Нужно было несколько секунд, чтобы что-то придумать. Поэтому она полезла в сумку, стала там что-то искать, наткнулась на футляр очков, защищающих её глаза от излучения компа. Достала очки — черная оправа со светлыми стеклами — то, что надо! Теперь перед людьми в форме стояла серьезная девушка — даже очень серьезная девушка. Если бы на ней ещё был костюм — то была бы просто авторитетная девушка. Но костюма на ней не было. Пришлось выкручиваться без него. Настроив лицо под очки, Аня начала говорить:
— Вы не ослышались: это улитка. Редкий вид виноградной улитки, с раковиной закрученной вправо и под очень редким углом, — для убедительности Аня поправила очки на носу.
Если бы у служителей досмотра были не такие крепкие нижнечелюстные мышцы, то они бы широко открыли рты.
— Так вот, — Аня опять поправила очки, поскольку другой убедительный жест ей никак не приходил в голову, — размножение улиток — очень сложный процесс. Хотя они по своей сути — гермофродиты, но, чтобы родить детей, всё равно нужна пара. Их должно быть двое — улиток. Шансы стать мамой — равные у обоих кандидатов, но их должно быть двое. Понимаете?
— Понимаю, — сказал служитель культа досмотра.
— Нужно двое. Причем! — Аня поняла, что ещё для убедительности можно использовать указательный палец вместо указки. — Причем с абсолютно одинаковыми раковинами! Абсолютно одинаковыми — я подчеркиваю! А это — самое ужасное! Очень сложно найти две одинаковые раковины, чтобы завиток был в одну сторону и под одинаковым углом!
— Что Вы говорите! — один из обладателей крепких нижнечелюстных мышц заговорил.
— Да! — Аня посмотрела на остряка поверх очков, — у моей улитки — очень редкая раковина. Улитку с абсолютно идентичной раковиной мы нашли в Питере. Это, конечно, нельзя утверждать со стопроцентной уверенностью, так как сравнивали раковины только по фотографиям. Но вероятность очень велика! Очень велика! Именно поэтому мы едем в Питер.
Очки сыграли свою роль — придали должную убедительность бредовым Аниным аргументам.
— Открывайте журнал, — сказал тот, кто изучал Анины зрачки.
Ане пришлось отдирать скотч. Журнал порвался. Наконец, удалось его открыть, и на всех посмотрела Улька. Она сидела во всей красе в маленькой глянцевой «комнатке». Крепко держалась за красный «пол». Шевелила усиками. В общем, сомнений быть не могло — это улитка. Люди в форме и погонах никогда не испытывали большего шока. Даже их сильные нижнечелюстные мышцы не выдержали и опустили челюсти. Как реагировать на то, что в полости глянцевого журнала сидит маленькая виноградная улитка — они не знали. А Уля не смогла удержаться и потихоньку ела свое временное жилье. И, конечно, художественно какала.
