Не дразни меня - Ольга Сергеевна Рузанова
- Повтори, что сказал! - ору в трубку.
- Ебал я вашу мать, ясно?! Это я её тогда ебал!
Долгий вдох и один за другим взрывы в черепной коробке. Слепящая ярость смывает ударной волной.
- Ты покойник, Турок.
- Кишка тонка.
- Ты покойник.
Откидываю телефон и падаю лбом на руль. Тело бьет судорога.
Убивать!... Убивать! Крови хочу!...
- Адам Викторович! Адам, блядь!... - трясет за плечо Андрей.
Дверь с моей стороны открывается, и меня вытаскивают наружу.
- Что с ним?
- Турок звонил.
Нашарив сигареты в кармане, пытаюсь закурить. Серега подносит зажигалку. Руки трясутся. Отвернувшись, ни на кого не смотрю.
Парни предусмотрительно отходят в сторону и дают мне время, чтобы прийти в себя.
Нужно Яну позвонить. Или не стоит?... Твою мать, что мне делать с этой информацией?!
- Поедем, Адам Викторович? Холодно.
Действительно, моросящий дождь незаметно сменился белыми хлопьями. Ледяной ветер продувает насквозь.
- Разворачиваемся.
- Куда? В город?
- Да. Набери Павла. Пусть в клуб едет.
Рассаживаемся по машинам. Я падаю на заднее сидение и набираю Яре сообщение:
«Меня не жди сегодня. Дела в городе»
Не столько дела, сколько мое расшатанное эмоциональное состояние. Боюсь наломать дров.
«И ночевать не приедешь?»
«Завтра приеду»
Она тут же начинает звонить. Запустив пятерню в волосы, болезненно морщусь. Отъебись, Яра! Не трогай меня сейчас!
Скинув вызов, отключаю телефон.
Глава 35
Адам
- На базу, - велю я после недолгих раздумий.
Это более подходящее место для того, чтобы выплеснуть агрессию. А её сейчас во мне столько, что чувствую, вот-вот рванет. Ею наполнена каждая клетка, каждая мышца и даже каждый нейрон головного мозга. Я шаровая молния.
Перед въездом в город ныряем под виадук и летим по объездной на нашу с братом базу - центр подготовки подразделений охраны и склад особого вооружения.
Андрей связывается с Павлом, а я всю дорогу курю в открытое окно.
Мы с Яном были пацанами, когда все случилось. Машину, в которой ехала наша мать, обстреляли на трассе. Сопровождение положили, ее саму забрали и потребовали выкуп.
Отец вернул ее через сутки. Я не помню тот момент, но совсем скоро он отправил её заграницу. Вот тот день я запомнил отлично. Мы ревели, понимая, что прощаемся с ней надолго, она плакала, обнимая нас по очереди, а затем села в машину, которая отвезла её в аэропорт.
Подробностей мы так и не узнали. Когда подросли, отец сказал, что это были залетные, и их уже давно сожрали черви. Мы с братом догадывались, что нашей матери пришлось пережить за те сутки, но у неё самой никогда не спрашивали. Это не то, чем родители хотели бы делиться со своими детьми.
Больше двадцати лет она прожила в Бразилии, будучи замужем за местным, и только совсем недавно согласилась вернуться в Россию, но, конечно, не в этот город.
Соотнести то, что мы знали, с тем, что изрыгнул сейчас Турок, мой мозг наотрез отказывается. Правду знает только мать. И если он не соврал....
Закрыв глаза, тяну никотин, пока сигарета не обжигает пальцы. Задерживаю его в легких и выпускаю наружу тонкой струйкой.
Не представляю, что буду делать, если не соврал.
Через час мы прибываем на место. Вынужденно задерживаюсь, чтобы заслушать детальный доклад, а затем, переодевшись, спускаюсь в тир.
Принимаю на грудь и палю по мишеням в течение полутора часов. Игорь едва успевает заряжать обоймы. Терпеливо ждет, когда меня отпустит.
Не отпускает. Сдаюсь, когда плечи и спину начинает ломить от напряжения.
- Хорош, Адам, - говорит Игорь, забирая раскаленный ствол.
Отдаю и, вращая головой и пошатываясь, направляюсь к выходу, где сталкиваюсь с Павлом.
- Что случилось?
- Идём.
Заходим в кабинет, он садится на диван, я наполняю два бокала. Не отказывается, хотя наверняка, приехал за рулем.
- Турок? - двигает версию.
- Да.
- Что на этот раз?
- Он звонил. Был в кашу.
- Угрожал?
Запоздало начинаю сомневаться в правильности своего решения ввести его в курс дела. Оно мерзкое, но, блядь, крайне деликатное. Паша мало, чем сможет помочь.
Выпиваю. Смолю до тошноты. Думаю.
- Что от меня требуется, Адам?
- Сукин сын во невминозе. Может начать дичь творить.
- Его ведут и слушают.
- Усилить. Возобновить прослушку телефона моей жены.
Павел, внимательно слушая, кивает.
- Если она снова захочет родителей навестить?
- Буду решать по ситуации.
Наливаю ещё, протягиваю ему бокал. Выпивает, сильно морщится.
- Это всё? Будут ещё какие-то указания?
- Всё. Оставайся здесь ночевать.
- Если не против, пусть Андрей увезет, - качает головой, - Завтра утром летучка.
- Пусть увезёт, - разрешаю я и, выпроводив его, направляюсь в качалку.
Алкоголь лишь добавил жару. Потребность крушить и убивать никуда не делась и, прямо сейчас заходит на новый виток.
Скинув футболку и натянув боксерские перчатки, атакую грушу. Нападаю до рези в боку и боли во всех мышцах, колочу её, пока не начинаю задыхаться и пару раз не промахиваюсь. На исходе сил и внутреннем опустошении останавливаю раскачивающийся снаряд руками.
Упав спиной на стену, слизываю капли пота с губ и зубами срываю перчатки.
- Что стряслось? - вдруг совсем рядом раздается голос Яна.
- Блядь! - вздрагиваю я, - Ты как здесь? Пашка слил?
- Да. Что происходит, Адам? Ярослава Лене звонила.
Сложив руки на груди, он встает напротив меня. В глазах явная озабоченность.
- Надо перезвонить. У меня телефон выключен и вообще... хрен знает где.
- Рассказывай.
- Турок, тварь, звонил. Сказал, что мать нашу... тогда... это он....
- Что он?...
Понял уже. Лицо стремительно бледнеет, но уже через мгновение покрывается бордовыми пятнами.
- Изнасиловал, - проговариваю тихо, чувствуя, как шерсть на загривке дыбом встает.
Брат, вонзив в меня пустой мертвый взгляд, застывает. Жуткое зрелище.
- Ян.... проверить информацию надо. Если подтвердится, я ему сам кишки выпущу.
Молчим оба с минуту. От него фонит агрессией, но я знаю, что он, за редким исключением, умеет управлять ею.
- Почему отец этого не знал? - спрашивает наконец.
Этот вопрос меня тоже интересует. Наша мать не могла не узнать его. И если узнала - не рассказать об этом отцу тоже не могла.
- Я не знаю. Мутно всё.
- Когда ты с ней последний раз разговаривал?
Подняв брошенные мной на пол перчатки, вешает их на крюк. Затем, запустив пальцы в
