Только одна ночь. Ошибка прокурора (СИ) - Виктория Борисовна Волкова
— А тебе куда-то срочно надо? — приподнимаю бровь. — Давай на кровати отвезу. Колеса тут есть? — демонстративно осматриваю белые ножки и такие же колеса.
Лара хихикает, а я осторожно беру ее руку в свои. Целую каждый пальчик и схожу с ума от обладания этой женщиной.
Все хорошо! Она моя. Никому не отдам. А то ишь, генералы тут разъездились. Чужих жен похищают…
— Я хотела тебе сказать, — деловито тараторит Лара. — Я, кажется, поняла, кто стоит за Канарейкой и Шансоньеткой… Это Света… Светлана Павловна, то есть…
— Умничка моя, Ларочка, — прикасаюсь губами ко лбу. — Догадливый котенок…
— Я серьезно, Феликс, — хмурит бровки жена.
— Хорошо, товарищ генерал, — шутливо беру под козырек. — Разберусь и доложу. Работаем.
И Лара смеется. Вглядываюсь в радостное личико, и на душе становится легче. Только от одной Лариной улыбки тугая пружина внутри ослабляется. И я выдыхаю.
Пронесло, слава тебе, господи!
— Думай о себе и о ребенке, — глажу девчонку по волосам, таким мягким и нежным, что хочется зарыться в них носом и забыть обо всем на свете. — И обо мне вспоминай… Хоть иногда, — выдыхаю глухо. — А с уродскими блохерами я сам разберусь. Вообще не вникай… — кладу ладонь на живот, выпирающий из-под покрывала. — Кстати, как наш футболист?
— У нас девочка, Феликс, — утыкается носом в мою ладонь Лара.
— Отличный вариант. Алиска вон какая получилась. И мелкая будет красотка. На тебя похожая. Видимо, у меня там чипчик стоит… на девочек заточенный.
Лара снова хихикает, прижимает к груди мою ладонь.
— На работу пора, солнышко, — сообщаю нехотя. Но никуда не хочу уходить. Мое место рядом с этой женщиной и нашей дочкой.
— Буду скучать, — печально тянет Лара.
— Я вернусь еще, — поднимаюсь с места. — Я бы с тобой поселился в этой хате. Интересно, с кем можно потрепаться на эту тему?
— Ой, не знаю. Тут все строго.
— Не боись, — целую на прощанье.
И выйдя из палаты, сразу направляюсь к завотделением.
— Вообще-то у нас не положено, — холодно тянет Татьяна. — Но для вас, Феликс Алексеевич, сделаем исключение. Только у меня к вам личная просьба. Найдите, пожалуйста, писак из Канарейки и Шансоньетки.
— Мы уже работаем над этой проблемой. Есть подозреваемые… Но пока еще рано делать выводы, — заявляю официально и одним махом пресекаю любые вопросы. — Я буду в свободное от работы время дежурить у супруги. А заодно и проверим, как быстро информация об этом достигнет пабликов.
— Разумно, — нехотя соглашается со мной завотделением.
Поэтому по дороге на работу я заезжаю домой за майкой и трениками.
— Долго за компом не сидите, — даю указания детям, склонившимся над ноутбуком.
И получив стандартное «хорошо, папа!», мчу на работу.
Совещание, мать его… Вроде успеваю.
— Собирайте людей, — даю указание Галине. А войдя в кабинет, снова звоню тестю.
ВНИМАНИЕ, МОИ ДОРОГИЕ! бЫЛА ПРОПУЩЕНА 29 ГЛАВА. ТОЛЬКО СЕЙЧАС ВЫЛОЖИЛА. ЧИТАЙТЕ! https:// /ru/reader/tolko-odna-noch-oshibka-prokurora-b470614?c=5634723
Глава 31
Феликс
Всю следующую неделю я живу как на автомате. Работаю, даже в суде выступаю. А ночевать еду к Ларе в больницу. Благо в опупенной палате-люкс, мало отличающейся от обычной, стоит двухместный диванчик, оббитый кожей молодого дермантина. Но на нервяках спать не могу, работаю с документами. Что-то подписываю, изучаю докладные коллег. Но самое главное, я рядом с Ларой. Может, для этого и нужны все эти должности и регалии. Слегка намекнул и получил желаемое.
Жаль, что здесь, в Шанске, нет частной клиники. А почему нет? Отличный доктор с талантами топ-менеджера имеется. Помещение найдем. Бабки… Да любой из моих друзей вложится!
Вот только целевая аудитория подкачала… Хотя можно по ОМС брать больных. Надо с Витей посоветоваться.
Надо будет зайти. Перетереть.
Торможу около своего дома. Кошусь на часы. У меня минут двадцать в запасе. Искупаться. Поговорить с детьми и бежать на вечернюю вахту к Ларе.
— Привет! — выходит на улицу Торганов. На ловца и зверь бежит. Или он меня поджидал, что ли?
— О, Витя! Только о тебе думал! — пожимаю руку соседу. — Может, частную клинику замутим? Как тебе идея?
— Да я давно об этом думаю. Но есть сомнения. Выхаживать Дроздов и их шайку не хочется. Я — врач от бога, Феликс. А значит, должен всем помогать… А не выборочно.
— Ну, тоже есть резон, — тяну я.
— Мы договорились с Хохлачевой. С Таней то есть… Буду у них консультантом. Все сложные случаи на мне.
— Прикольно звучит… А бабки?
— Да я их и так скирдую нормально, — морщится Торганов и кивает на свой дом. — Зайди, Феликс, перетереть кое-что надо.
— Если разговор касается твоего компаньона, то ты знаешь мой ответ, — отрезаю, набычившись.
Витька вроде умный парень. Где я, и где его дружбан Анквист? Нам точно в одном городе тесно. А в одном доме тем более.
— Нет, по поводу Лары, — отрезает Торганов и, развернувшись, идет к себе. А я, как наш придурошный Чапа, преданно трушу следом. Только хвостом не виляю.
В большой светлой гостиной, выходящей окнами на реку, Витя сразу подходит к бару. Достает бутылку коллекционного вискаря и два хрустальных стакана. Мрачно выставляет на журнальный столик. И словно подбирает слова, не решаясь начать разговор.
— Все плохо? — сверлю взглядом хозяина дома.
— И хорошо, и плохо одновременно, — вздыхает Тор, усаживаясь в кресло напротив. — Я — дебил, понимаешь… Теряю навыки. Мне в профессию надо срочно возвращаться. А то еще год-два в коммерсантах, и все, полная профнепригодность…
— А Лара моя тут каким боком? — напрягаюсь неслабо. Гляжу на стаканы, наполненные огненной водой цвета охры. И честно говоря, не врубаюсь, куда Торганов клонит. — Начни с начала, Виктор Петрович, — прошу задушевно.
— Понимаешь, — вздыхает он. — Ларе в первом триместре и сейчас делали УЗИ трансвагинальным датчиком. А это не всегда хорошо. Малоинформативно, — снова задумывается Тор, подбирая слова.
— А поподробней можно? — выхожу из терпения. Врачи эти! Как на китайском разговаривают. Терминами сыплют. Вроде по-русски говорят, а ни хрена не понять. Я уже про почерк молчу. Иероглифы, бл. ть.
— Ситуация такая, — выпивает виски Торганов и выдыхает натужно. — У вас двойня, Феликс. У детей общий амниотический мешок — оболочка с жидкостью, которая защищает плод от высыхания. Один лежит за другим. В разных проекциях. Вот и не заметили! Я сегодня на доплере слушал. И различил два сердцебиения. Понимаешь? С разной частотой. Ну и стали подробнее смотреть. Возвращаться надо. Что-то я совсем навыки растерял.
— Двойня? — смотрю на Тора во все глаза. Залпом выпиваю вискарь и повторяю, как деревенский придурок. — Двойня? Точно?
— Ну да, — покаянно кивает Витя. — Видишь, какая ситуация.
