Чеченец. На разрыв - Ульяна Соболева
Я заорал так громко, что у меня заложило уши. А они все заржали.
- Вкусная девочка. Скажи спасибо, что только я…а не все мои братья. Ну что, Маратик, жить хочешь?
Поднял на него опухшие красные глаза, которые буквально выжигало, и я не знал почему их так печет. Шах, увидев мое молчание, рассмеялся, и его смех звучал как приговор:
- Знаешь, что, Марат? Я пощажу тебя, но только при одном условии. Ты женишься на этой шлюхе. И да, ты выплатишь мне хорошую компенсацию за все неприятности. Пусть у тебя будет жена-шлюха, которую я натянул, и пусть все об этом знают. Мое молчание, видимо, было воспринято Шахом как согласие. Он триумфально ухмыльнулся, словно только что выиграл очередную партию в покер.
- Согласен, Маратик? А не согласишься я и дом твой спалю, и семья пострадает…ты ж не хочешь этого, да, брат? Как Шамиль поживает? Взрослый уже?
Я дернулся на веревках, а он снова ухмыльнулся и пригрозил мне пальцем.
- Та ладно обижаться, Маратик. Надо уметь делиться. Я так один раз. Она ж тебе не целкой досталась. Все, нам пора. Сам как-то выберешься, да? Или жена будущая поможет. Смотри, вон вроде оклемалась, плачет.
Они ушли довольно быстро, сели по машинам и уехали. Я посмотрел на Алису, чье окровавленное лицо было обращено ко мне, ее глаза опухли от слез, губы разбиты. В ее глазах я увидел отражение моей собственной боли и отчаяния, и в тот момент я понял, что наша судьба теперь сплетена воедино намного крепче, чем я мог предположить. Шах сука! И она…дура такая! Бляяяядь! Я в каком-то адском капкане! Аааааааааааа!
Вися на веревках, я чувствовал каждую болезненную секунду своего беспомощного состояния. Рядом со мной лежала Алиса, ее избитое тело просвечивало сквозь разорванную одежду. Я видел, как она смотрит на меня, в ее взгляде читалась боль и отчаяние.
Она с трудом приподнялась на четвереньки, а потом начала отползать назад, медленно, но настойчиво, как будто ища путь к спасению, к свободе. Моё сердце застучало быстрее, когда я понял что она собралась сделать. Нет, она не может уйти, не теперь, когда Шах поставил мне ультиматум! Внезапный приступ ярости и отчаяния придал мне силы. Я с силой выдернул руку, не обращая внимания на резкую боль и хруст в запястье, когда сустав вывихнулся. Боль была нестерпимой, но она также была и освобождением – я смог избавиться от веревок, которые сковывали меня. Я бросился за Алисой, движимый каким-то диким инстинктом. Когда я догнал ее, мое сердце колотилось от напряжения, гнева, адской боли. Я жестоко развернул ее к себе, и мои глаза встретились с ее загнанным взглядом, с ее слезами. - Куда собралась? – мои слова звучали как шипение. Ярость, боль и бешеное сумасшедшее отчаяние слились во мне в единый огненный вихрь. - Теперь ты станешь моей женой! Добро пожаловать в ад! – прохрипел я ей прямо в лицо. – Ты сама его создала!
Глава 26
Сижу в гостиничном номере, куда меня привез Марат, окутанная струями воды, которые несут временное облегчение моему израненному телу. Мне плохо, меня тошнит и мне кажется, что я заболела, потому что меня морозит даже под горячей водой.
Моя кожа покрыта синяками и порезами, каждое движение напоминает о боли, которую мне пришлось пережить. Я раскачиваюсь из стороны в сторону, пытаясь убаюкать свою душу, которая кажется такой усталой и растерзанной, еще хуже чем мое тело. Я понимаю, что сама виновата. Наверное, поэтому мне так плохо…потому что я это сделала, я предала его, я заслужила все, что со мной произошло. В моей голове пустота, я не понимаю, что происходит вокруг. Все внутри меня кажется онемевшим, безжизненным. Я закрываю глаза под струями воды, и мне кажется, что я могла бы так остаться навсегда. Желание жить, бороться и надеяться угасло, оставив после себя лишь пепел. И этот пепел разносится по венам, отравляет мне кислород, застилает болью. Меня никогда в моей жизни не били. Это истязание стало для меня шоком…словно всю вывернули наизнанку и выпотрошили мою гордость, истоптали человека внутри меня, личность. Меня охватывает чувство отчаяния при мысли о том, что мне придется выйти из этого душа и столкнуться с Маратом. Он здесь, в этом номере, и я чувствую его злость, даже не видя его. Марат, который когда-то был для меня загадкой, страхом, теперь стал моим палачом, человеком, от которого я не знаю, чего ожидать. Он злится, он ненавидит, он меня презирает. Я это знаю. Я это чувствую кожей. Мне страшно представить, что он может сделать дальше, какие еще испытания мне предстоит пройти. Моё сердце сжимается от страха при мысли о будущем, которое кажется таким мрачным и безысходным. Я молча молюсь о том, чтобы все это закончилось, чтобы я смогла закрыть глаза и больше не просыпаться в этом кошмаре. Но даже в моих молитвах нет уверенности, только тихая надежда на избавление от этой боли и страха, которые заполнили мою жизнь. Жалкая идиотка поверила в правосудие и справедливость. Пришла сама на закланье. Глупая овца. И что получила…Память отказывалась воспроизводить, что было в подвале, где меня держали. Как они били меня, как пинали, как резали мою кожу ножом и прижигали сигаретами. Но я видела эти следы на своей коже…и тогда меня начинало тошнить, выворачивать наизнанку и я блевала прямо в душе пустотой…
Под струями горячей воды я пыталась смыть с себя не только кровь и грязь, но и ощущение чужих прикосновений, которые все еще скользили по моему телу в памяти. Руки тех, кто меня бил и руки того кто насиловал, казалось, оставили на моей коже неизгладимые следы, от которых я не могла избавиться. Мысли в моей голове были хаотичными и беспорядочными, и я сама не заметила, как встала и механически распахнула шкафчик за зеркалом. Мои руки нашли опасную бритву, и в этот момент время словно замерло… Но внезапно дверь в душевую с треском вылетела из своих петель под мощным ударом ноги Марата. Он был как торнадо, несущее разрушение и хаос. Одним быстрым движением он выбил из моих рук бритву. Я заорала, взвыла, дернулась назад. От него подальше.
-
