Закрывая двери - Жанна Никитина
— Серьезно?
— А как называется твое отношение ко мне? — она взмахивает руками и начинает расхаживать передо мной. — Ты только трахаешь меня! Когда я говорю о своих желаниях, не считая секса, не слушаешь! Какая моя любимая еда? А цвет или цветы? Что мне нравится делать в свободное время? Ты даже не знаешь, на кого я учусь! Вообще ничего обо мне не знаешь! — она оставляется и впивается в меня обиженным взглядом.
— Ты учишься на экономиста. По утрам любишь есть сухой завтрак, а на ужин отдашь предпочтение рыбе или морепродуктам, но и от мяса не откажешься. Любимый цвет — белый, ты носишь его чаще всего, — делаю шаг к удивленной Миле и заправляю волосы ей за ухо. — Остальное, каюсь, не знаю. Но давай, ты сейчас все расскажешь. Как на счет сделать это на ринге? — бросаю взгляд через плечо, прежде чем вернуть его к Миле и криво усмехнуться. — Я даже позволю надрать мне задницу!
Одиннадцатая дверь. Антон. Спортивный зал. Часть 2
Мила смешно округляет рот, после чего переводит взгляд мне за спину и тяжело сглатывает.
— Н-на ринг? — снова смотрит на меня. — Но я не умею, — кусает нижнюю губу, пальцами сминает край футболки.
— Я тебя научу, — в один шаг преодолеваю расстояние между нами, кладу руку Миле на спину и подталкиваю к рингу. Она не двигается. — Ну чего ты? — чуть наклоняюсь, заглядываю ей в глаза. — Обещаю, ты не пострадаешь.
— А ты? — произносит она едва слышно.
Вот теперь я смеюсь в голос, но тут же замолкаю, замечая, как обида искажает милое личико Милы. Она подбирается, сжимает кулаки и гордо направляется к рингу.
Мила не успевает подойти к лестнице в углу, как я ее нагоняю, подхватываю за талию, слышу короткий визг и поднимаю. Девушке требуется мгновение, чтобы сообразить, чего я от нее хочу. Она ставит колени на ринг, цепляется за канаты и поднимается на ноги.
— Внутрь, — поддерживаю Милу за ягодицы, опуская средний канат к нижнему. Она без возражений слушается, а оказавшись на ринге, поворачивается ко мне. Упирается руками в бедра, вздергивая бровь.
Бросаешь вызов, милая? Я с удовольствием его приму. Кладу ладони на ринг, подтягиваюсь и забираюсь наверх. Тоже пролажу между канатами. Становлюсь напротив Милы. Усмехаюсь.
Девушка немного тушуется, но быстро натягивает на себя бесстрашную маску — моя милая, смелая девочка. Ну что ж, посмотрим, как ты справишься с бойцом!
Поднимаю перчатки и передаю Миле:
— Надевай!
Она обеими руками прижимает их к себе и вскидывает на меня растерянный взгляд. Подавляю усмешку. Подхожу ближе.
— Давай помогу, — забираю перчатку и расстегиваю липучку. Подумываю о том, чтобы снять бинты и тоже отдать ей, но это долго, а мне уже не терпится увидеть свою девочку в деле. Усмехаюсь собственным мыслям за что, получаю строгий взгляд от Милы. — Засовывай руку, — поворачиваю перчатку отверстием вперед.
Пальцы Милы дрожат, но она смело сует руку в перчатку.
— Мокро, — смешно кривит носик, а я улыбаюсь как дурак.
— Не сомневаюсь, — закрепляю липучку и проверяю хорошо ли она зафиксирована. — Я, наверное, часа четыре провел в зале.
— Сколько? — глаза Милы округляются, а я забираю у нее вторую перчатку, проделывая те же манипуляции, что и с первой.
— Все нормально, — пожимаю плечами, наблюдая за тем, как Мила без напоминания засовывает руку внутрь.
Чуть отхожу назад. Осматриваю девушку с ног до головы — в ней нет ни капли суровости, которая жизненно необходима борцу. Зато мой член встает по стойке смирно, когда я вижу Милу, разделяющую со мной еще одну вещь, которую я до безумия люблю.
— Ты готова? — приподнимаю бровь, чувствуя, как в груди разливается волнение.
Блядь! Я становлюсь размазней. Хотя… Плевать. Особенно, если Мила будет оставаться в моей жизни. Желательно навсегда.
Она нерешительно кивает и приподнимает руки к груди. Ох, милая, так ты всех зубов лишишься в реальном бою.
Обхожу девушку, становлюсь за ее спиной. Слишком близко для тренера. Между нами почти не остается расстояния. Не сомневаюсь, Мила чувствует жар, исходящий от моего тела. Ну, хоть не стояк…
Так, мысли опять уносят меня не в ту сторону. Антон, сосредоточься!
— Смотри, — касаюсь кончиками пальцев локтей Милы и подталкиваю их вверх, — тебе нужно поднять руки выше, чтобы закрыть лицо, — кладу ладонь чуть ниже ягодицы. — А ногу выведи вперед.
Мила с шумом втягивает в себя воздух, но следует указаниям. Член дергается. Нет, дружок, не сейчас. Вот только… мне же никто не помешает поиграть? Скольжу ладонью к задней части колена, наслаждаясь дрожью, которая охватывает тело Милы. Дыхание девушки учащается, когда я хрипло произношу:
— Согни немного колени, — прокашливаюсь. — Они у тебя всегда должны быть в пружинистом положении.
Резко поднимаюсь. Обхожу Милу, радуясь, что под шортами на мне боксеры.
— Это называется боксерская стойка, — указываю на нее подбородком. — Я тебе покажу несколько ударов, а потом ты попробуешь повторить, хорошо? — тоже принимаю нужное положение.
Мила уверенно кивает. Ее брови сужаются у переносицы, а губы поджимаются. Она настроена серьезно! Хмыкаю. Да начнется игра!
— Это прямой удар, — медленно вытягиваю руку и аккуратно бью в перчатку. — Это хук или боковой, — заношу руку сбоку и останавливаю ее у уха Милы. — А это апперкот, — резко бью сверху вниз, проскальзываю между ее рук и торможу в паре миллиметров от нижней челюсти.
Мила отшатывается назад, а я опускаю руки.
— Поняла?
Вместо ответа в лицо летит прямо удар. Я едва успеваю уклониться, перчатка проскальзывает в миллиметре от носа. Мила тут же вскрикивает и закрывает лицо руками. А я… Я впечатлен! В груди разливается гордость.
— Ты молодец! Схватываешь на лету, — улыбка растягивается до ушей, когда я замечаю, как брови Милы взлетают, а она сама смотрит на меня поверх перчаток расширяющимися глазами. — Теперь перейдем к ударам ногами.
— Еще и ноги есть? — руки Милы падают вдоль тела.
— Встань в стойку! — цежу сквозь зубы. Девушка тут же следует моим указаниям. — Во время боя ты никогда не должна из нее выходить. Особенно, в самом начале, пока не умеешь толком уклоняться от ударов. Соперник может быть коварен. Помни. И да, ногами тоже можно бить — в кикбоксинге. Есть еще локти и колени — это элементы тайского бокса, и захваты — рукопашный бой. Но сегодня мы остановимся только на ногах.
— Может, не надо? — через щелочку между перчатками замечаю, как Мила облизывает губы.
— Ты не хочешь надрать мне задницу? — коварно ухмыляюсь,
