Дважды в одну реку - Александра Васильевна Миронова
До восьми утра четверга Сергей считал, что его жизнь невероятно сложна и даже в какой-то мере невыносима. Но в восемь часов утра четверга он понял, что все, что было до этого, лишь легкие неприятности. Досадные, словно жужжащая муха. Раздражающие, действующие на нервы, но все же не сильно обременительные. Потому что в восемь утра в четверг в его дверь позвонили.
Не глядя в глазок, Сергей распахнул дверь, в глубине души надеясь, что сейчас увидит жену и все происходящее окажется дурным сном. Но его взгляд уперся в суровые, уставшие, серые лица, на которых не было ни капли сочувствия. Вместо этого отчетливо читалось обещание беды, несмотря на то, что лица эти ничего не выражали.
– Королев Сергей Александрович? – равнодушно поинтересовался мужчина справа и дежурно махнул удостоверением у него перед носом.
Вместо ответа Сергей кивнул, язык разом задеревенел и прилип к горлу.
– Надо поговорить, – пояснил мужчина и сделал попытку войти, но Сергей преградил ему путь.
– Я… я сейчас уезжаю, кто вы такие?
– Полиция. Есть несколько вопросов по поводу исчезновения вашей жены.
– Исчезновения? – Сергей неловко попытался улыбнуться. – Вы о чем? Мы просто поссорились, и она уехала к подруге.
– К какой? – уточнил второй мужчина.
– Я… я не знаю, – забормотал Сергей. – У нее много разных подруг.
– Сергей Александрович, а давайте мы вас подвезем, куда вам нужно, а вы нам по пути расскажете о всех подругах вашей жены, – радушно предложил первый мужчина. Сергею внезапно показалось, что мужчины похожи как две капли воды.
– Да не о чем говорить. Регина… она просто ушла, – попытался протестовать Сергей, в глубине души понимая, что это все бесполезно.
– Вот и поведаете нам – куда и с кем, а то общественность волнуется.
– Я не могу с вами никуда ехать. У меня ребенок дома! – внезапно выкрикнул Сергей, прикрываясь Тимом как щитом. Впрочем, сын был не склонен его защищать. Он был обижен и показательно игнорировал отца за то, что тот не шел в полицию и ничего не делал, чтобы отыскать мать.
Привлеченный шумом, Тим вышел в коридор и застыл, оценивая ситуацию. Он сразу же понял, что к чему – спасибо современным сериалам, раскрывающим детям и подросткам все аспекты жизни полицейских.
– Вы арестовываете папу? – хрипло спросил он. В голосе мелькнул страх. Но не оттого, что ему предстояло остаться без обоих родителей. А оттого, что папа действительно мог что-то сделать с мамой.
– Нет, Тим, что ты, за что меня арестовывать? – слишком фальшиво и бодро возразил Сергей.
– Мы с твоим отцом просто побеседуем, – спокойно пояснил один из мужчин. – Тебе есть с кем остаться? Бабушка, дедушка, соседка?
– Нет! – по-петушиному взвизгнул Сергей.
– Да, – к его огромному удивлению, возразил Тим. – Я останусь с дядей Митей и Мотей.
– С каким еще дядей Митей? Что ты несешь? Ты что, обалдел, что ли? Что это за дядя Митя такой? – Нервы не выдержали, и Сергей заорал: – Что вы стоите? Вам заняться больше нечем? К моему сыну цепляется какой-то педофил, о котором я ничего не знаю!
Сергей попытался сменить акцент, в глубине души и радуясь, и огорчаясь одновременно. Радуясь тому, что, возможно, вот она тоненькая ниточка, которая позволит ему сейчас вырваться на свободу. Ведь понятно же, что педофилы – это куда серьезнее, чем допрос мужа, который не имеет никакого отношения к исчезновению жены. И огорчаясь оттого, что он понятия не имеет, кто такой этот дядя Митя и какой-то Мотя, которым сын доверял настолько, что готов был отправиться к ним безо всяких сомнений.
Сергея вообще огорчило поведение сына. Почему тот не рыдает от страха за отца, почему не бьется в истерике, не просит полицейских оставить их в покое. Разве так себя ведут любящие сыновья? А если он и сам подозревает Сергея?
Мысль ударила как обухом по голове. Сергей качнулся, чтобы удержаться на ногах, попытался схватиться за стену.
– Сын, да ты что… Ты что, думаешь, что это я… маму? Ты что? Что ты? Ты идиот? – крик Сергея перешел в бабскую истерику.
Полицейские, уставшие от представления, подхватили упирающегося Сергея под руки и поволокли в направлении лестничной клетки. Тот в ужасе озирался назад, пытаясь встретиться взглядом с сыном, но Тим, не шелохнувшись, стоял на месте, опустив глаза в пол и медленно слушая, как крики отца становятся все тише. Вот хлопнула дверь подъезда, завелся двигатель автомобиля, тот выехал со двора. И Тим остался в полной тишине и полном одиночестве.
* * *
– Почему это червяки гадкие? Совсем нет, от них сплошная польза.
– Фу-у-у, они мерзкие и слизкие.
Регину разбудил звонкой голосок Алисы. В первые секунды показалось, что все случившееся ей просто приснилось. Такой себе затянувшийся реалистичный кошмар. Их она обычно видела на отдыхе в тропиках. Когда за считаные секунды проваливаешься в другое измерение и там становишься героем сумасшедшего кинофильма, который настолько реален, что, проснувшись, не сразу понимаешь, где ты. На самом деле она дома, в безопасности. Алиса, как обычно, мотает ей нервы. От осознания этого простого, одновременно раздражающего и такого привычного факта, на сердце стало тепло. Но голос Андрея грубо ворвался в спасительное дремотное неведение.
– Ну ты им, может, тоже красавицей не кажешься, – спокойно возразил он дочери. – А вообще красота в глазах смотрящего.
– Это как? – поинтересовалась Алиса.
Регина распахнула глаза и уставилась в потолок, давно нуждающийся в побелке. Увы. Она живет в кошмаре, и постепенно прежняя жизнь начинает казаться ей прекрасным сном. Муж не любит и изменяет – подумаешь. Он ведь не пьет, не бьет, из семьи не уходит. Сын игнорирует, а приемная дочь и вовсе ненавидит? Ничего, это же дети, перерастут.
– Это как у Омара Хайяма. «В одно окно смотрели двое. Один увидел дождь и грязь. Другой – листвы зеленой вязь, весну и небо голубое».
Регина едва не фыркнула, услышав из уст преступника стихотворение, которое ей так нравилось. Вот только, в отличие от Андрея, она не знала автора. Внезапно стало стыдно. Какой-то уголовник умнее ее?
– Поняла, о чем стих? – тем временем поинтересовался у дочери Андрей.
– Нет.
– О том, что два человека могут смотреть в одно и то же окно, но видеть разные вещи. Все зависит от самого человека и того, что он хочет увидеть. Вот смотри, червяк. Говоришь, что «мерзкий и слизкий»?
Алиса ничего не сказала, но ее отец продолжил:
– А давай посмотрим на него с другой стороны. – Он, по всей видимости, взял червяка в руки, потому что Алиса взвизгнула, впрочем, не протестующе, а скорее заинтересованно. –
