Простые сложности - Алина Аркади
Убирает мою руку и разворачивает спиной к себе, чтобы сразу ворваться во влажное лоно, наращивая темп. Громкие шлепки подстёгивают, а я выгибаюсь, чтобы пульсирующий член входил глубже, подводя меня к черте наслаждения и унося за грань. С моих губ срывается стон за стоном, а Игнат утыкается в мой затылок, опаляя жарким дыханием кожу. Каждый, издаваемый мной звук, словно заводит его ещё больше, заставляя вбиваться в моё тело на неимоверной скорости. Но мне нравится. Всё, что он делает, вкладывая страсть, сводит с ума, и я теряюсь в накрывших ощущениях, когда ярко кончаю и трясусь в его руках. Ноги подкашиваются, но Игнат крепко меня удерживает, а через пару фрикций рвано выдыхает и кончает мне на спину, прижавшись всем телом. Между ног всё горит огнём, понимаю, что так хорошо, как с ним, мне никогда не было, но опасаюсь поверить в невозможное и несбыточное. Есть вероятность, что одна ночь останется мгновением, не имея после себя продолжения.
‒ Для этого люди принимают душ вдвоём, ‒ тихий смешок на ухо вызывает на моих губах улыбку. ‒ Но, если тебе не нравится, в следующий раз могу уступить право искупаться первой.
В следующий? Планирует продолжение, или комментарий пришёлся в тему, не имея под собой особой значимости?
‒ Мне нравится, ‒ разворачиваюсь и сразу прикасаюсь к губам мужчины, благодарю за доставленное наслаждение.
Наконец, мы принимаем душ в классическом понимании, и возвращаемся на кухню. Только сейчас понимаю, что не видела Жужика, который обычно встречает меня у дверей.
‒ А где ёж? ‒ осматриваюсь, даже заглядываю под диван в поисках колючего питомца.
‒ Ёж! ‒ подскакивает Игнат и направляется в третью комнату, чтобы вынести просторную клетку. ‒ С ним всё в порядке, ‒ победно улыбается, доставая Жужика, который недовольно фырчит.
‒ Ты закрыл его в клетке?
‒ Исключительно в целях безопасности. Не хотел, чтобы он мешался под ногами, или того хуже, надышался гарью. Поэтому ему пришлось переждать критический момент в заключении. Уточняю, временном. Обычно, он в клетке не сидит.
‒ Изверг, ‒ зло прищуриваюсь и глажу животик Жужика, который развалился на моей ладони, подставив пушистое место. ‒ Я, наверное, пойду… ‒ отпускаю ежа, посматривая на дверь.
Не знаю, планировал ли Игнат ночь вдвоём, или же после секса мы должны разойтись по разным квартирам и забыть о случившемся.
‒ Нин, останься. Не уходи.
Немая сцена застывших посреди огромной комнаты двух взрослых людей. Не имея возможности прочесть мысли друг друга, спотыкаемся и совершаем ошибки, опасаясь прямо высказать собственные желания. Или, Игнат их только что озвучил?
‒ Если ты хочешь…
‒ Хочу, ‒ молниеносный ответ. ‒ Мог бы, подхватил на руки и отнёс в спальню, подавив сопротивление на корню, но пока такой возможности не имею. Поэтому, ты сама принимаешь решение. Но я бы хотел, чтобы ты осталась.
Сомнения изъедают, противно откликаясь опасением разочарования, но, отмахнувшись от противоречий и вспомнив слова сестры, подхожу к Игнату вплотную, чтобы ответить:
‒ Я останусь.
Глава 16
Игнат
Нина спит рядом, мирно устроившись под боком. Погрузилась в сон почти сразу, отключившись после двух заходов в постели.
И сейчас я удивлён, как хрупкой женщине хватило смелости сделать шаг навстречу. Всю неделю видел неприкрытые сомнения в её взгляде, недоверие и опасения, связанные со мной. Или с мужчинами в общем? Бывший муж, насколько я понял, в выражениях не стесняется, когда общается с Ниной. Разведена, но их связывает общий ребёнок, который, видимо, не особо желает встреч с отцом, а виновата, по его мнению, именно мама. Я бы и рад помочь, но пока девушка не хочет делиться проблемами с чужим человеком, с которым знакома всего неделю.
Неожиданно Нина приподнимается и вглядывается в моё лицо, внимательно изучает. Не произношу ни звука, опасаясь спугнуть хрупкий сон, потому что серебро застилает пелена, и кажется она просто спросонья не осознает где и с кем находится. Но вдруг губы растягиваются в лукавой в улыбке, и девушка устраивается на моём плече, крепко обнимая.
Моя злополучная спина едва ощутимо ноет, привык спать на боку, да и постоянно присутствующая боль заставляет выискивать наиболее удобные позы. Но ради Нины готов потерпеть, когда она, наконец, сдавшись желаниям, по собственной воле осталась в моей постели. В моих планах задержать её надолго, развить то незримое, едва сформировавшееся, что есть между нами, благодаря последним пяти дням проживания по соседству.
Серёга оказался прав ‒ она мне подходит. От Нины исходит что-то мягкое, светлое, обволакивающее теплом. Мне кажется, она и сама не предполагает, что имеет способность завлечь бездонной серостью, отражающейся в открытом взгляде.
Не замечаю, как засыпаю, обнимая девушку, а, проснувшись, понимаю, что я в спальне один. Резко подскакиваю на кровати, тут же получив напоминание в область поясницы и ощутив остроту проблемы. Курс подходит к концу, а легче не становится. Почти принимаю мысль, что необходимо обратиться к специалисту и применить радикальные меры в отношении своего здоровья. Раньше моей основной целью было рвение забыться, абстрагироваться от внешнего мира, забить свободное время работой и спортом, теперь же, когда на горизонте замелькал образ Нины, возвращение к нормальной жизни с обычными для каждого человека проблемами, становится желанным будущим.
Неужели ушла? Осматриваюсь, понимая, что вещей моей соседки нет, а постель давно остыла. Но, открыв дверь спальни, наблюдаю обворожительную картину: Нина порхает по кухне, что-то помешивая в сковороде, а вокруг её ног вьётся Жужик, перебегая с одного места на другое.
‒ Решил, что ушла, ‒ оставляю на тонкой шее невесомый поцелуй, ощущая, как Нина вздрагивает и замирает.
‒ Это было бы слишком предсказуемо, ‒ хмыкает и снимает со сковороды блинчик, сворачивая его на тарелке. ‒ Ты не определил установленные рамки моего пребывания в твоей квартире, поэтому я решила, что могу немного похозяйничать на кухне. Кстати, ‒ поворачивается, ‒ Жужик накормлен и доволен. Остался только ты.
‒ Я планировал немного по-другому провести утро, ‒ касаюсь губ, слегка прикусывая нижнюю, ‒ но женщина и планы ‒
