Вы друг друга стоите - Сара Хогл
Он смотрит на меня, прищурившись.
– Ты права. Твои волосы в естественном состоянии просто позор, а лицо настолько далеко от понятия «женская красота», что если пойдешь прямо так, то только задом наперед и в паре метров от меня. Я хочу, чтобы ты немедленно поднялась наверх и раскрасила себя до неузнаваемости, – замолчав, он приподнимает брови: – Я все правильно сказал? Ты эти слова хотела впихнуть мне в голову?
У меня падает челюсть. Он переводит взгляд на газету и переворачивает страницу. Исключительно ради большей драматичности: я знаю, что статью он не дочитал.
– Вообще-то, я хотела впихнуть в тебя яблоко и зажарить на вертеле.
– Валяй, Наоми, иди на ужин в пижаме. Думаешь, меня это волнует? Можешь хоть в Санта-Клауса переодеться, мне все равно.
Теперь я на самом деле обижена.
– Почему тебе все равно?
Он поднимает голову, глядя мне прямо в глаза.
– Потому что я считаю, что ты прекрасна, несмотря ни на что.
Уф. Ниже пояса, слишком даже для него. Я отворачиваюсь от этого лжеца и иду стирать следующую партию постельного белья. Наши одеяла и подушки перепачкались в грузовике, так что Николас весь день мыл вещи, а я подметала и чистила дом. Ничего не имею против Леона, и жил он опрятно, но меня не покидает чувство, что его присутствие нужно выскрести из дома. Он будто следит за каждым нашим шагом.
Проверяю сушилку, и – боже! – да он просто спалит нас вместе с домом.
– Нужно чистить фильтры! Если оставить так, будет прямая опасность возгорания!
– Это ты опасность возгорания, – бормочет он себе под нос, но я все прекрасно слышу.
– Знаю, ты привык, что за тебя всю работу по дому делает женщина, но меня может не оказаться рядом. Ты должен ко мне прислушаться. Я стараюсь научить тебя и помочь вырасти как личность.
– Может, запишешь свои советы в брошюру, а я посмотрю, когда ты наконец исчезнешь?
Наверх я поднимаюсь, топая изо всех сил. И, похоже, перебарщиваю, так как поскальзываюсь на краю и едва успеваю схватиться за перила и удержаться от падения. Гляжу вниз, надеясь, что он ничего не заметил, но куда там. Этот тихий смех забирает у меня год жизни.
– Ты в порядке, милая? – сладким голоском спрашивает он.
– Замолкни. Лучше езжай набери своей мамочке ванну с пеной.
– Ты просто одержима моей матерью.
Уверена, мы нанесли дому травму. Он привык к тихому, деликатному Леону. Возможно, с таким количеством яда он не сталкивался никогда. И я, и Николас превратились в чудовищ, мы оба просто ужасны, но мне совершенно точно не нравится та, кем я была раньше, – Наоми, которая всегда молчит и не высказывает правду в глаза, так что пути назад нет. Мы с Николасом летим под откос.
Уткнувшись в шкаф, я ругаюсь себе под нос, перебросив свою пижаму с мультяшными Снупи и Вудстоком через плечо. Соблазн пойти прямо так велик, но я разослала резюме, и можно не сомневаться, что в таком виде обязательно встречу менеджера какой-нибудь из компаний. Никто, если у него все дома, не ходит в стейк-хаус в мультяшной пижаме.
Тем не менее я тщательно выбираю ярко-желтую рубашку, в которой кажусь бледной молью. Завязываю волосы в неприглядный низкий хвост, челка торчит, будто меня током ударило. Круги под глазами даже не думаю замазывать, наоборот, добавляю чуть-чуть фиолетовых теней. Теперь я похожа на больного холерой пилигрима. Миссис Роуз будет просто в восторге от шанса пройтись по моей внешности, но я потом отыграюсь дома на ее сыне. Сильнее задеть она меня вряд ли сможет, так что я только улыбаюсь своему отражению.
– Поторопись! – раздается недовольный голос Николаса у двери. Он дергает за ручку, но она, разумеется, не поворачивается. Наконец-то спустя год вынужденной жизни в одной комнате мне вновь позволена роскошь собственной спальни, и пускать его сюда я не собираюсь. – Ты дотянула до последней минуты, я так и знал. Опаздывать просто безответственно! Мне придется написать маме и попросить ее заказать нам напитки, потому что ты весь день страдала фигней и не удосужилась принять душ и одеться, пока уже не стемнело!
– Я почти готова! – кричу я в ответ. – Мне только туфли надеть и… – остаток предложения я бубню себе под нос.
– И что?
– Отстань. Приедем, когда приедем.
– В цивилизованном обществе так не делают. Давай ты захватишь всю косметику и намажешься уже в машине? – Как очаровательно, он думает, я тут прихорашиваюсь, а не черчу на полу пентаграмму собственной кровью, насылая на него проклятия.
– А давай ты как полный психопат еще носки себе погладишь? – наконец повернувшись к двери, предлагаю я. – И вообще, можешь ехать, если хочешь. Увидимся там.
Собственно, это и было целью с самого начала. Нужно, чтобы он уехал без меня.
– Если мы поедем на разных машинах, мама с папой подумают, что что-то не так.
– Твой отец вряд ли знает, какой сейчас год. А мать будет рада возможности поговорить о чем-то новеньком. Она уже миллиард лет талдычит о том, как Хезер не послала ей открытку на День матери.
– Ты уверена? – еще колеблется он.
На дворе вечер воскресенья. Очередь в ожидании свободного столика превосходит все ожидания. Я представляю людей, топчущихся у дверей здания, вереницей растянувшихся по всей улице. Двое из них в одинаковых вязаных жилетках дымятся от ярости из-за загадочной отмены заказанного ими столика.
– Поезжай.
Проследив, что джип отъехал от дома, я пулей лечу вниз за собственными ключами. Леон пообещал подождать меня у «Барахолки». Потом я должна буду за пять минут домчаться до Бофора и устроить представление. Николас слишком умелый противник, не сдастся и не сломается от моего плана А. Он сложит оружие, только если приказ отдаст его командир. До этого момента я подкалывала Дебору, только чтобы позлить Николаса, зная, что потом она будет названивать ему и жаловаться на меня. Но просто жалоб недостаточно. К счастью, я могу вести себя гораздо хуже! Я стану настолько неподходящей компанией, что миссис Роуз пригрозит вычеркнуть Николаса из завещания, если свадьба все же
