Просто скажи мне - Тея Лав

С закрытыми глазами я улыбаюсь.

– Не столько сколько ты с девчонками.

– Кстати о них. – Эйв переворачивается на живот. Я открываю глаза. – Грейс сказала, что ее родители вернутся поздно. Мы могли бы посидеть у нее.

– Вечеринка? – уточняю я.

– Небольшая. Уж точно не вся школа. Нужно ведь успеть еще прибрать до приезда предков.

У меня нет особого желания идти на вечеринку. Я на них хожу, но бывают дни, когда совершенно не хочется. Или лень. Сегодня именно такой день.

– Давай останемся дома? – предлагаю я.

– Мне бы хотелось пойти, – настаивает Эйв.

– Ты проводишь с Карой и Грейс довольно много времени.

Она вздыхает и садится, скрестив ноги.

– Это упрек?

Я приподнимаюсь на локтях.

– Разве?

– Значит, мне показалось, – заявляет она, посмотрев на меня как идиота.

Оттолкнувшись локтями, я тоже усаживаюсь удобнее.

– Я не понимаю, к чему ты клонишь.

Она пожимает плечами, продолжая говорить так, словно я не способен уловить в ее словах сарказм.

– Ты тоже проводишь много времени с Ноэлем, Робом и со всеми остальными.

– Да, – спокойно отвечаю я. – Но мы не сбегаем с уроков почти каждый день.

Ну вот я это сказал. Возможно, зря, но уже поздно.

Эйвери сжимает губы в тонкую линию. Она злится и изо всех сил пытается сдержаться.

– Мне не нравится, что ты со мной говоришь так, словно я маленькая девочка. – Она резко встает с кровати и хватает с пуфика свою джинсовую куртку.

– Эйви, я…

– Мне уже хватает одного совершенно чужого для меня человека, который промывает мне мозги.

Повисает тишина. Даже из компьютера в этот момент не доносится ни звука.

Я сползаю с кровати и встаю напротив Эйв. Она выглядит воинственно.

– Вот, значит, как, – заключаю я. Я уже догадался, что она говорит о Хелен. Но в их отношения я вмешиваться не собираюсь. Но то, что она несправедливо. – Я совершенно чужой человек. Отлично.

Эйвери опускает глаза.

– Ты не можешь говорить мне, что делать.

– Я и не говорю. Просто волнуюсь, вот и все. Но раз я чужой… – Я развожу руки в стороны.

– Да, господи, Энтони. – Она натягивает куртку и идет к двери. – Мне лучше уйти, иначе мы поссоримся.

– Мы уже поссорились, если ты не заметила, – говорю ей вслед.

Она останавливается у двери.

– Ты не должен злиться.

– Знаешь, Эйв, не тебе решать, что я должен.

Она резко распахивает дверь.

– Я ухожу.

– Отлично.

Дверь за ней захлопывается, а я падаю в кресло и откидываю голову. Я чертовски зол. Почему она думает, что все хотят ей только плохого? Да даже в Хелен я не вижу того монстра, какой ее она описывает. Она заботится о ней и волнуется. Ей не все равно, как и мне.

В голове против воли всплывает та самая фраза, которую сказала мне Ингрид на вечеринке и которую я периодически прокручиваю в своей голове против воли.

«Она не умеет любить кого-то еще, Энтони. Кроме себя и быть может своего брата. Она умеет только брать. В конце концов, она просто из тебя все высосет».

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Каникулы в какой-то степени все исправили. Когда вернулся отец, он сказал, что мы должны семьей поехать в Ванкувер, чтобы как следует насладиться весной и океаном, раз уж мы теперь живем в Британской Колумбии.

Пока я размышлял как быть с поездкой, решение пришло само собой. Я лишь представил, что дом останется в моем полном распоряжении. Не нужен мне океан и ванкуверская весна. Впереди вся жизнь я все успею, а пока буду наслаждаться своей девушкой, с которой отношения балансируют на краю трамплина.

Мы ссоримся так часто, что это начинает наводить на неприятные мысли. Но, тем не менее, я стараюсь и не хочу, чтобы между нами все заканчивалось.

В один из первых дней каникул мы с отцом и Мейсоном принимаемся за уборку. Покончив с чердаком, спускаемся в гараж. В правом углу есть мой собственный большой железный шкаф, в котором я храню все инструменты и кучу различных гаек, которые начал собирать еще в детстве. Было бы разумно их выбросить и освободить место.

– Думаешь выбросить? – спрашивает Мейсон, проходя мимо и специально задев меня большим мешком для мусора.

Пихнув его в ответ, я пожимаю плечами.

– Ага.

– Пора взрослеть, Тони.

– Не называй меня так, – я закатываю глаза и решительно запихиваю старую коробку из-под кроссовок, в которой и хранятся все эти гайки, в мусорный мешок.

С другого конца гаража доносится голос папы.

– Здесь примерно дюжина клюшек, пять из них вратарские. Может кому-нибудь отдать?

– Нет! – кричим мы в голос с Мейсоном.

– Дядя Гейл, такое нужно хранить, – добавляет Мейсон.

Я согласно киваю. Играть в хоккей я начинал с позиции голкипера, и все эти клюшки, пусть и потрескавшиеся от времени, а некоторые поломанные на играх, для меня важны. Важнее, чем гайки. Я их отдам лишь тому, кого посчитаю достойным. Звучит пафосно, но не умаляет сути.

Закрывая крышку мусорного бака, я ощущаю в кармане вибрацию телефона. Телефон продолжает звонить, пока я неловко снимаю грязные рабочие перчатки.

На экране милое личико Эйв, показывающее мне язык.

– Эй, детка, – отвечаю я, отойдя на несколько шагов в сторону.

– Привет. Ты занят?

Я оглядываюсь на открытый гараж и копающихся в нем папу и Мейсона.

– Да, у нас уборка, ты забыла?

– Ой, точно, – не сразу отвечает она. – Жаль. Как скоро ты освободишься?

– Не знаю. У нас еще двор.

Чердак, гараж и двор вовсе не захламлены, чтобы на это тратить весь день. Мы живем здесь всего