Ты еще пожалеешь, босс (СИ) - Фокс Кира
— Конечно, — слабо улыбнулась я.
— Я понимаю твое желание уехать, но давай хотя бы поговорим с моим отцом?
— Ладно, — неохотно согласилась.
— Все будет хорошо, Русь. Мы со всем справимся, — он обнял меня крепче. — Я с тобой.
У меня не было слов, чтобы в полной мере выразить мою благодарность. Поэтому просто обняла брат в ответ.
Идя на рабочее место, тряслась, как перед экзаменом — попросту не знала как вести себя после вчерашнего. От одной мысли, чтобы встретиться с начальником, становилось дурно. Но тот решил все за меня — пролетел мимо вихрем и скрылся в кабинете, даже не взглянув в мою сторону. И хотя это значительно упростило дело, где-то в глубине души я была разочарована. Наивно было надеяться, что Владимир поведет себя иначе, учитывая все обстоятельства. Но я почему-то надеялась.
Глупая Руслана.
Весь день провела, как на иголках, но похоже Градов решил держать дистанцию. По крайней мере за весь день мы так и не пересеклись ни разу — сначала он отправил меня в бухгалтерию за документами и пришлось просидеть там почти до обеда. А затем кажется уехал сам. С одной стороны я радовалась, а с другой… романтическая часть меня все же подавала признаки жизни, тихонечко поднимая голову и подбрасывая ванильные картинки.
К счастью, сегодня Богдан не был занят допоздна, и домой мы поехали вместе. Настроения не было и на все его вопросы отвечала лишь односложно. Видимо, это было не по душе Крестовскому и тот попытался опять вывести меня на разговор, но я малодушно сбежала в ванную под банальным предлогом. Я и понятия в тот момент не имела, что когда выйду, увижу картину маслом, от которой внутри что-то оборвется раз и навсегда…
31. Владимир
Весь день загружал себя работой так, что не продохнуть. Стоило только немного отвлечься, как перед глазами вставала утренняя картина, и злость с новой силой затапливала сознание. Удержаться и не пойти к другу было непросто. Что уж говорить о девчонке, сидящей в приемной… Пришлось отправить ее подальше, а после обеда и вовсе уехать раньше времени.
Умом я понимал, что эмоции лишь помешают разговору, поэтому постарался успокоиться к вечеру. И подъезжая к дому Богдана, казалось, уже взял себя в руки. Когда позвонил ему с просьбой зайти, тот слегка удивился, но не отказал. Наверное, логичнее было бы поговорить где-то в другом месте и желательно без Русланы, но… Я не был уверен, что Крестовский спокойно примет мою информацию, да и очная ставка возможно будет к месту.
Пока поднимался на нужный этаж, в голове всплыли картинки вчерашнего вечера, пришлось остановиться и снова несколько раз глубоко вдохнуть, чтобы успокоиться.
— Привет, заходи, — сказал друг, едва открыл дверь. — Ты быстро.
— Был неподалеку.
— Что-то случилось?
— Поговорить надо, — сдержанно ответил, оглядываясь по сторонам.
— Руся в ванной, — усмехнулся Бодя, верно истолковав мои взгляды. — Идем в кухню. Так что за срочность?
— Я хочу, чтобы ты меня выслушал предельно спокойно и, лишь трезво оценив факты, делал выводы.
Друг посерьезнел и отошел к окну.
— Хорошо, я тебя услышал.
— Твоя невеста — лживая охотница, — начал я и тут же увидел как тот начал кривиться, — Твои чувства к ней не взаимны. И у меня есть доказательства.
— Доказательства значит, — процедил тот. — Я ведь просил тебя не лезть…
— Да открой ты глаза! — неожиданно вспылил в ответ. — Она вчера легко бы раздвинула передо мной ноги, если бы я вовремя не остановился!
— Что? — ошарашенно переспросил Богдан.
— Что слышал.
— Что ты сделал с ней?
— Да не я! Мы поцеловались пару раз, и она потекла натуральным образом, а потом… потом я остановился, хотя Руслана явно была не против продолжить, — договорил я.
— Ты что, получается, решил ее соблазнить, чтобы доказать свою теорию? — тихо спросил он.
— Да. И она показала кем является. Но какая разница специально или нет? Она же тебе не сказала, ведь так?
— Нет, не сказала…
Бодя стиснул зубы, а во взгляде у него появилась такая злость. Вот только я не понял, что злился он не на нее.
— Я ведь тебя другом считал, — с какой-то тоской произнес он, а затем резко подался вперед и врезал мне по лицу. От неожиданности я отшатнулся — скулу прострелило болью. Он уже замахнулся второй раз, но в тот же момент раздался вскрик:
— Богдан! Не надо!
Обернулся — в дверях стояла Руслана в одном полотенце. Она тут же бросилась к другу, стараясь удержать того от следующего захода. Поймав мой взгляд, он хозяйским движением задвинул девушку себе за спину.
— Какая милая картина, — ухмыльнулся я, не сдержавшись. — Что же ты, Руся, не рассказала своему жениху, как стонала здесь — на этом полу, а?
Из глаз девушки пропал страх — вместо него я отчетливо увидел разочарование. Что ж, кажется, птичка поняла, что ее песенка спета. Пусть так. Пусть такой ценой, но Богдан будет знать, что за тварь рядом с ним. И если после этого решит идти с ней дальше… Что ж, я сделал все, что мог.
— Мало я тебе врезал, Градов, — выплюнул тот. — Убирайся к черту! Пошел вон из моего дома!
Криво ухмыльнулся напоследок и направился к выходу. Скула ныла — завтра наверняка нальется синяк. И это было плохо — в офис в таком виде не заявишься. Как добрался домой — не помнил. Достал лед из морозилки и, замотав тот в кусок полотенца, приложил к щеке.
Перед глазами так и стоял потерянный, разочарованный взгляд Русланы. Почему? Почему я не мог выбросить из головы эту дрянь? Почему казалось, что познакомься мы по-другому, все могло бы получиться иначе?
32. Руслана
Володя ушел, а я так и стояла, боясь пошевелиться. Наконец, Богдан развернулся ко мне и обнял. Растер плечи.
— Иди оденься, а потом поговорим.
Молча кивнула и пошла выполнять указание. В голове бились слова Градова. Значит, я все же была права — именно такой он видел меня. И глупо было винить мужчину. Окажись я на его месте, скорее всего, сделала бы те же выводы. Но если все так, почему же в груди так нестерпимо жгло и хотелось плакать?
— Руся, у тебя все в порядке? — раздался голос брата за дверью.
— Да-да, прости. Я уже выхожу.
Не успела переступить порог ванной, как попала в объятия Боди. Он повел меня в спальню. Усадил рядом с собой на постель.
— Расскажешь?
— Да нечего тут рассказывать. Вова сказал правду… — от стыда закрыла глаза, боясь увидеть разочарование в глазах Крестовского.
— Не прячься, маленькая. Я не собираюсь тебя ругать.
— Прости меня… — прошептала, сдерживая слезы.
— Ты поэтому захотела уехать?
— Да.
— Почему не рассказала?
— Не могла, понимаешь? Не могла встать между вами.
— Он что-то сделал тебе? — глухим голосом спросил брат. — В смысле…
— Нет, ты что! — вскинулась сразу. — Все было… эээ… по обоюдному согласию, — окончательно смутилась и снова опустила взгляд.
— Вот козел! — выругался брат. — Зря ты меня остановила!
— Не надо, Бодь. Ты не прав. Он ведь не знает и представляешь, как с его стороны все выглядит?
— Ты что, защищаешь его? — поразился он. — Или… — мужчина заставил меня поднять взгляд. — Ты в него влюбилась, что ли? В этого придурка?!
— Ничего я не влюбилась, — мотнула головой и отвела глаза.
— Я его точно прибью! — сжал кулаки Крестовский.
— Да за что? — слабо возразила я. — Что он вывел на чистую воду неверную невесту?
— За то, что полез, хотя я много раз просил не трогать тебя.
— Вот поэтому я и не рассказала — понадеялась просто уехать. Он ведь твой близкий друг. Единственный.
— Был бы другом — не натворил бы такого, — скривился Бодя. — А за то, что он сделал с тобой, еще поплатится.
— Пожалуйста, не надо. Я и так виновата перед тобой, и если ты поругаешься с ним окончательно…
— Ты себя слышишь, маленькая моя? Ты оправдываешь мужика, который запудрил тебе мозги, обманом практически в койку затащил, просто чтобы доказать мне свою правоту!
