Николас Спаркс - Выбор
Потом они поменялись местами. Теперь вела Габи. Тревис положил руки сверху, и весь процесс повторили с самого начала. Было не так просто, как казалось. Порой мотоцикл дергался или же она слишком сильно жала на тормоз, но Тревис оставался терпелив и ласков. Он ни разу не повысил голос, и Габи вдруг вспомнила, как он накануне обращался с малышами на пляже. Она вынуждена была признать, что это еще один плюс, не замеченный ею раньше.
Через пятнадцать минут тренировки Тревис перестал крепко держать руль, а потом и вовсе отпустил. Хотя Габи все еще чувствовала себя неловко, она начала увереннее набирать скорость и спокойнее жать на тормоз. Впервые, сидя на мотоцикле, она ощутила силу и свободу.
— Ты потрясающе справляешься, — восхитился Тревис.
— Здорово! — крикнула она, чувствуя легкое головокружение.
— Хочешь попробовать сама?
— Шутишь?!
— Нет.
Габи колебалась лишь мгновение.
— Да, — с восторгом подтвердила она. — Хочу.
Она остановила мотоцикл, и Тревис спрыгнул. Когда он шагнул в сторону, Габи сделала глубокий вздох, стараясь не обращать внимания на бешеное сердцебиение, и нажала на газ. Через секунду она уже ехала по дороге. Она останавливалась и снова трогалась вперед — сама. К удивлению Тревиса, Габи развернулась, описав широкую дугу, и быстро поехала к нему. Сначала он подумал, что она потеряла контроль над мотоциклом, но Габи изящно остановилась в двух шагах. Не в силах скрыть широкую улыбку, она буквально лучилась энергией.
— Поверить не могу, что я это сделала!
— Ты молодчина.
— Видел, как я развернулась? Конечно, получилось очень медленно, но я справилась!
— Да, видел.
— Это потрясающе! Я понимаю, почему ты так любишь мотоциклы. Просто чудо.
— Рад, что тебе понравилось.
— Можно еще разок попробовать?
Тревис указал на дорогу:
— Пожалуйста.
Она долго ездила туда-сюда, и Тревис видел, что с каждым разом в Габи крепнет уверенность. Она выполняла повороты все легче и даже начала описывать круги. Когда Габи наконец остановилась перед ним, лицо у нее раскраснелось. Она сняла шлем, и Тревис понял, что в жизни не видел ничего прекраснее.
— Я закончила, — заявила она. — Можешь садиться за руль.
— Уверена?
— Лучше раньше, чем позже. Не хотелось бы врезаться во что-нибудь и испортить впечатление.
Габи отодвинулась, Тревис занял свое место и почувствовал, как она обвивает его руками. Возвращаясь на шоссе, он с особой остротой ощущал прикосновение ее тела. Они выехали на трассу, сделали поворот, миновали Морхед-Сити и мост и, описав круг, вернулись в Бофор.
Через несколько минут проехали через исторический центр, минуя рестораны и причал, по пути к главной улице. Тревис наконец сбавил скорость и остановился на поросшей травой лужайке в конце квартала. С одной стороны стоял потрепанный дом в георгианском стиле — ему было лет сто как минимум, — а с другой — его ровесник-«викторианец». Тревис выключил мотор и снял шлем.
— Приехали, — сказал он, ссаживая Габи с мотоцикла. — Вот что я хотел тебе показать.
Что-то в его тоне подсказало ей отнестись серьезно к этому месту, которое на первый взгляд было просто лужайкой. Несколько секунд Габи наблюдала за Тревисом. Тот молча шагнул вперед. Сунув руки в карманы, он смотрел по ту сторону дороги, в направлении Шеклфорд-Бэнкс. Сняв шлем и пригладив растрепанные волосы, Габи подошла к нему. Встав рядом, она поняла, что Тревис расскажет ей все, когда сам будет готов.
— По-моему, с этого места открывается самый удивительный вид на всем побережье, — наконец начал он. — Это не похоже на океанские виды, где вокруг только волны, вода до горизонта. Красиво, но потом начинаешь скучать, потому что картина все время одна и та же. А здесь всегда есть на что посмотреть. Парусники и яхты, которые заходят в гавань… а если приехать вечером, то можно увидеть толпы людей на набережной и послушать музыку. Я видел, как по каналу плывут морские черепахи и скаты, а особенно мне нравятся мустанги вон на том острове. Я видел их много раз, но все равно прихожу в восторг.
— Ты часто здесь бываешь?
— Дважды в неделю, наверное. Приезжаю сюда подумать.
— Уверена, соседи просто в восторге.
— Они ничего не могут поделать. Эта земля принадлежит мне.
— Правда?
— А почему ты так удивлена?
— Не знаю… Это звучит так… по-домашнему.
— Не поверишь, но у меня действительно есть дом.
— И по слухам, ужасная соседка.
— Ну да.
— Я просто хотела сказать, что если человек покупает землю, то, видимо, у него далекоидущие планы.
— А ты не считаешь меня таким человеком?
— Ну…
— Если хотела польстить, тебе не удалось…
Габи рассмеялась:
— Ты не перестаешь меня удивлять.
— В хорошем смысле?
— По-всякому.
— Как в тот раз, когда ты привезла Молли в клинику и узнала, что я ветеринар?
— Я бы предпочла об этом не вспоминать.
Тревис усмехнулся.
— Тогда давай поедим.
Габи вернулась вслед за ним к мотоциклу. Взяв корзину и покрывало, Тревис отправился на небольшой склон в дальнем конце участка, расставил принадлежности для пикника и жестом пригласил Габи сесть. Когда оба устроились поудобнее, он принялся открывать пакеты. Достав две бутылки холодного чая с клубникой, Тревис протянул одну из них Габи.
— Что у нас в меню? — спросила она.
Тревис начал указывать на разные свертки:
— Три сорта сыра, печенье, оливки и виноград. Скорее легкая закуска, нежели ленч.
— По-моему, прекрасно. — Габи потянулась за печеньем и отрезала кусочек сыра. — Здесь ведь когда-то жили люди? — Увидев удивление на лице Тревиса, она указала на соседние дома. — Вряд ли это место пустовало сто пятьдесят лет.
— Ты права, — ответил он. — Дом сгорел, когда я был мальчишкой. Конечно, Бофор и сейчас маленький город но в пору моего детства он был не более чем пятнышком на карте. Большинство старинных домов пришли в аварийное состояние, а тот, что был здесь, и вообще простоял заброшенным много лет. Большое ветхое здание с огромными дырами в крыше, и, по слухам, в нем водились привидения. Разумеется, в детстве этот дом нас невероятно привлекал. Мы любили лазить сюда по вечерам. Это была вроде как крепость, и мы часами играли по комнатам в прятки. Здесь были сотни прекрасных потайных местечек. — Тревис рассеянно выдернул несколько травинок, собираясь с мыслями. — Однажды зимой какие-то бродяги развели в доме огонь, чтобы согреться. Дом вспыхнул за считанные минуты, и на следующий день мы обнаружили только тлеющие бревна. Но главное, никто понятия не имел, как связаться с владельцем. Прежний хозяин умер и оставил дом сыну. Сын тоже умер и оставил дом кому-то третьему, и так далее. В общем, груда мусора лежала около года, пока городские власти не пригнали сюда бульдозер. Потом о доме все позабыли, пока я наконец не разыскал его владельца в Нью-Мексико и не сделал ему чрезвычайно выгодное предложение. Он немедленно согласился. Сомневаюсь, что он вообще когда-либо бывал здесь. Полагаю, этот тип просто не знал, от чего отказывается.
