Ли Майклс - Стратегия любви
Когда она снова вышла к своей машине, он уже ушел с берега озера, и она не видела его до конца дня. Намек был очевиден. Он же мог что-нибудь сказать, подняться к коттеджу и поздороваться или предложить ей помощь. Но он этого не сделал. И вот теперь самым разумным ответом ей остаются только простые добрососедские, дружеские отношения. Разговоры через забор, предложение или принятие помощи — но каждый, в сущности, пойдет своей дорогой, как обычно делают все хорошие соседи.
И это как раз то, чего она хотела. Она была бы последней дурой, если бы позволила увлечь себя в водоворот соблазна. В нем нет будущего.
Но от понимания этого и от принятого решения тщательно охранять себя от него она вряд ли станет чувствовать себя намного лучше.
В понедельник днем она остановила машину около офиса Стефани, чтобы забрать документы по продаже дома. Одри уехала погостить к своей сестре, когда грузчики закончили работу, и Кэтлин обещала взять для нее чек в банке. Стефани занималась заключением сделки и должна была вернуться с минуты на минуту, сказала секретарь и провела ее в личный кабинет Стефани.
Кэтлин по природе была не любопытна; кроме того, на столе Стефани никогда не оставалось ничего конфиденциального. Однако тут было на что посмотреть: в хрустальной вазе стояла свежесрезанная красная роза, новые фотографии мужа Стефани с двумя детьми, а на стене — множество сертификатов и лицензий, имевших отношение к ее работе. Сегодня появилась здесь еще кофейная кружка с надписью «Продажа земли — грязный бизнес» и стоявшая в углу прислоненной к стене — будто Стефани еще раздумывала, куда бы ее повесить, — превосходная акварель в рамке с изображением дома. Акварель была выполнена хорошим мастером. И дом был отличный — современное строение выглядело легким, почти воздушным, как осенняя паутинка, и в то же время достаточно внушительным, чтобы противостоять напору ветра, граду или буре.
Кэтлин все еще изучала акварель, когда в кабинет ворвалась Стефани и со стоном опустилась на стул.
— Ненавижу последние этапы перед заключением сделки, — проговорила она. — В них всегда наталкиваешься на препятствия… Приятный дом, ты не находишь?
— По-моему, я его не видела. Это существующий дом? Никто таких домов не строит.
— Пока нет, — весело ответила Стефани. Она достала чек Одри из своего портфеля и через стол торжественно протянула его Кэтлин. — Но скоро будут, если я скреплю сделку по участку Делани.
Кэтлин рассеянно взяла чек, но вместо чека все еще смотрела на акварель.
— Ты имеешь в виду… это не тот дом, который собирается строить Пенн?
— О нет. Этот частный дом находится в Джорджии. Я взяла это просто как образец его работы. Но почти все его дома оставляют такое же приятное впечатление. Словно их следовало бы закрепить на скальном основании, поставить на якорь, чтобы они не уплыли.
— Но я думала… — Кэтлин остановилась и попыталась снова: — Ты сказала, что это эскизы Пенна? Ты имеешь в виду, что он это строит сам? Целиком?
Стефани посмотрела на нее довольно странно, а потом заговорила с ней, как говорят с ребенком:
— Обычно так делают все архитекторы, Кэтлин. Он вернулся в университет несколько лет тому назад и окончил его.
Кэтлин почувствовала, что бледнеет.
Стефани вздохнула.
— Не думай, будто я поверю, что ты не слышала об этом.
— Но это правда. Мне никто не говорил, — с напряжением выговорила Кэтлин.
— Никто не говорил? Или просто ты не слушала, потому что это не соответствовало тому, что ты хотела думать о Пенне? — Тон Стефани был более мягким, более чутким, нежели слова.
— А тогда почему он сам забивает гвозди? — Кэтлин снова взяла акварель. Ее руки слегка дрожали. — Если он может делать такие вещи, как эта…
— Почему бы тебе не спросить его самого? — невозмутимо сказала Стефани. — Когда ты хочешь взглянуть на квартиру, Кэтлин? Меня бы устроил конец этой недели.
Кэтлин ехала назад по петляющей дороге к Сапфировому озеру. Мысли ее только наполовину были заняты текущими делами.
— А я думала, эскиз, который видела у него на кухонном столе в тот вечер, всего лишь поэтажный план, подобранный им где-нибудь, — пробормотала она. — Мне не приходило в голову, что Пенн делает что-либо вроде этого. Интересно, чем еще он занимается?
Почему бы тебе не спросить его самого? Стефани легко так говорить. Для Кэтлин все выглядит иначе.
Иначе. Стефани, черт возьми, права. Я всегда держалась вызывающе, когда что-то касалось Пенна, — ожидала худшего, почти хотела худшего, потому что это помогало мне тешить раненую гордость. И теперь…
Теперь не слишком ли поздно все изменить? А хотела ли она когда-нибудь попытаться все изменить? Или это только в конечном счете принесет ей еще больше трудностей?
Когда она вернулась на озеро, Пенн был на пляже опять со своим спиннингом. Сегодня на нем были одни только обрезанные по колено джинсы. За сотню ярдов она уже видела, как перекатывались у него на плечах мускулы, когда он длинным, плавным движением забрасывал леску в воду. Она слегка вздрогнула и поспешила в дом.
Однако она ни на чем не могла сосредоточиться и начала было подписывать адреса на приглашениях на свадьбу Кэти Уоррен. Испортив второй конверт из веленевой бумаги, она отложила это занятие. В ее голове скопилось столько неясного, а ее совесть побуждала к действию.
Она не относилась к тем людям, что держат на кого-нибудь зло или ходят повсюду, обвиняя кого-то, и жалуются, рассказывая другим, что с ними случилось. Тогда днем в кафе-мороженом она испытывала сильное побуждение сказать Пенну, что она о нем думает. Или уж лучше ей не высказывать своего мнения. Вообще-то она обязана дать понять Пенну, что осознала свое заблуждение и что сожалеет. И это все, что нужно сделать. С достоинством. Она приготовила два стакана чая со льдом и понесла их вниз к берегу. Поднявшись на большой плоский камень у самой кромки воды, она спросила:
— Как рыбалка?
— Прекрасно. — Пенн с жадностью выпил чай. — Хотелось бы, чтобы у меня с собой была острога.
— Острога? Для ловли рыбы?
— Она требует определенной сноровки, но, когда научишься, это гораздо легче, чем ловить рыбу удочкой. К тому же на этом озере рыба такого не ожидает.
— А разве ловля рыбы с острогой разрешена? — с сомнением в голосе спросила Кэтлин.
— Поэтому они и не ожидают, — произнес он таким тоном, будто все это его не беспокоило.
Кэтлин отхлебнула чай и осторожно сказала:
— Пенн, а почему ты позволял мне считать, будто ты не кончил университет?
